— Так, как оно произносится, — ответил Гленарван.

— Это ошибка, — спокойно возразил майор, — оно произносится Айртон, но пишется Бен Джойс.

Это имя, Бен Джойс, произвело впечатление удара молнии. Айртон резко выпрямился. В руках его блеснул револьвер. Грянул выстрел. Гленарван упал. Снаружи раздалась ружейная стрельба.

Джон Мангс и матросы, растерявшиеся в первую минуту от неожиданности, бросились на Бена Джойса, но дерзкий каторжник уже исчез и присоединился к своей шайке, рассеянной на опушке камедного леса.

Палатка не представляла собой достаточной защиты от пуль. Пришлось отступить. Легко раненный Гленарван поднялся на ноги.

— К фургону! К фургону! — крикнул Джон Манглс, увлекая за собой Элен и Мери Грант, и вскоре они были в безопасности под прикрытием толстых дощатых боковых стенок фургона.

Джон Манглс, майор, Паганель и матросы схватили свои карабины и, укрываясь за фургоном, приготовились отражать нападение каторжников. Олбинет поспешил занять место среди защитников.

Все это произошло с быстротой молнии. Джон Манглс внимательно наблюдал за лесной опушкой. Как только Бен Джойс добрался до своей шайки, выстрелы тотчас же прекратились. После беспорядочной стрельбы наступила глубокая тишина. Лишь там и сям среди камедных деревьев в воздухе вился легкий дымок. Высокие кусты гастролобиума не шевелились. Не было никаких признаков нападающих.

Майор и Джон Манглс предприняли разведку вплоть до опушки леса. Никого не было видно. Лишь кое-где виднелись многочисленные следы ног да дымился, догорая, затравочный порох. Майор, будучи человеком осторожным, затоптал его, понимая, что одной искры достаточно, чтобы зажечь страшный пожар в этом лесу высохших деревьев.

— Каторжники скрылись, — промолвил Джон Манглс.

— Да, — отозвался майор, — но это исчезновение тревожит меня. Я предпочел бы встретиться с этими разбойниками лицом к лицу: не так страшен тигр на равнине, как змея среди высоких трав. Обследуем этот кустарник вокруг фургона.

Майор и Джон Манглс обыскали всю окружающую местность. От опушки леса до берегов Сноуи они не встретили ни одного каторжника. Шайка Бена Джойса, казалось, умчалась, как стая хищных птиц. Это исчезновение было слишком странно, чтобы путешественники могли чувствовать себя в безопасности. Поэтому решили держаться настороже. Фургон — настоящая увязшая в глине крепость — превратился в центр лагеря. Два человека, меняясь каждый час, стояли на страже.

Первой заботой Элен и Мери Грант было перевязать рану Гленарвана. В ту минуту, когда ее муж упал, сраженный пулей Бена Джойса, леди Элен в ужасе бросилась к нему. Но, овладев собой, эта мужественная женщина помогла раненому дойти до фургона. Когда обнажили плечо Гленарвана, то майор, исследовав рану, убедился, что пуля не задела ни костей, ни мускулов. Рана сильно кровоточила, но Гленарван, свободно двигая пальцами и предплечьем, успокоил жену и друзей. Тотчас же сделали перевязку, и Гленарван потребовал, чтобы о нем больше не беспокоились. Настало время обсудить только что происшедшие события. Путешественники, за исключением Мюльреди и Вильсона, стороживших снаружи, кое-как разместились в фургоне и обратились к майору за разъяснениями.

Но прежде чем начать рассказ, Мак-Наббс поведал леди Элен о том, о чем она не подозревала, то есть о побеге шайки каторжников из Пертской тюрьмы, об их появлении в провинции Виктория и о том, что крушение поезда на Кемденском мосту было делом их рук. Он показал ей номера «Австралийской и Новозеландской газеты», купленные им в Сеймуре, и прибавил, что полиция назначила премию в сто фунтов за голову Бена Джойса — опасного бандита, стяжавшего себе благодаря множеству преступлений мрачную славу.

Но каким образом Мак-Наббс признал в боцмане Айртоне Бена Джойса? Это была тайна, всем хотелось узнать ее, и майор рассказал следующее.

С первого же дня встречи с Айртоном Мак-Наббс инстинктивно почувствовал к нему недоверие. Два-три незначительных факта, взгляд, которым боцман обменялся с кузнецом у реки Уиммери, его постоянное стремление по возможности миновать города и поселения, его настойчивое желание вызвать «Дункан» на восточное побережье, загадочная гибель бывших на его попечении животных — все это вместе взятое, а также какая-то настороженность боцмана в его поступках и словах возбуждали в майоре подозрения. Однако до событий прошлой ночи Мак-Наббс не мог определить, в чем именно он подозревает Айртона.

Но прошлой ночью, продираясь среди высоких кустов, он в полумиле от лагеря добрался до подозрительных теней, привлекших издали его внимание. Фосфоресцировавшие грибы чуть светились во мраке. Три человека рассматривали какие-то следы на земле, и среди них Мак-Наббс узнал кузнеца из Блек-Пойнта. «Это они», — сказал один. «Да, — отозвался другой, — вот и трилистник на подкове». — «След идет от самой Уиммери». — «Все лошади околели». — «Яд под рукой». — «Его так много, что хватит на то, чтобы вывести из строя целый кавалерийский полк». — «Да, полезное растение этот гастролобиум!»

— Голоса смолкли, — продолжал Мак-Наббс, — и они удалились. Но того, что я услышал, было слишком мало, я последовал за ними. Вскоре разговор возобновился. «Ну и ловкач этот Бен Джойс! — сказал кузнец. — Как этот молодчина боцман хитро придумал насчет кораблекрушения! Если его план удастся, то мы богачи! Этот Айртон черт, а не человек». — «Нет, зови его Бен Джойс, он заслужил это имя!» Затем негодяи ушли из леса. Теперь я знал все, что мне нужно, и вернулся в лагерь, твердо убежденный в том, что Австралия не так уж благотворно влияет на каторжников, не в упрек будь это сказано Паганелю.

Майор умолк. Товарищи его сидели молча, размышляя.

— Итак, Айртон завлек нас сюда, чтобы ограбить и убить? — проговорил бледный от гнева Гленарван.

— Да! — ответил майор.

— И начиная от реки Уиммери его шайка идет по нашим следам, ожидая благоприятного момента?

— Да.

— Но, значит, этот негодяй вовсе не матрос «Британии»? Значит, он присвоил себе имя Айртона, украл его договорную книжку?

Все взглянули на Мак-Наббса: ведь ему тоже должны были прийти в голову подобные мысли.

— По-моему, достоверно во всей этой темной истории следующее, — ответил майор своим неизменно спокойным голосом. — По-моему, имя этого человека действительно Айртон. Бен Джойс — это его кличка. Несомненно, что он знал Гарри Гранта и что он был боцманом на борту «Британии». Эти факты с теми подробностями, которые Айртон рассказывал, подтверждаются разговором каторжников. Не будем блуждать среди бесполезных гипотез, а признаем бесспорным, что Айртон и Бен Джойс — одно и то же лицо, матрос «Британии» стал впоследствии главарем шайки беглых каторжников.

Эти объяснения Мак-Наббса не вызвали возражений.

— А теперь, — сказал Гленарван, — объясните мне, Мак-Наббс, каким образом и почему бывший боцман Гарри Гранта попал в Австралию?

— Каким образом? Не знаю, — ответил майор. — Да и полиция заявляет, что осведомлена не более моего. Почему? Это мне тоже неизвестно. Здесь кроется тайна, которую разъяснит только будущее.

— Полиция даже не подозревает, что Айртон и Бен Джойс одно и то же лицо, — заметил Джон Манглс.

— Вы правы, Джон, — ответил майор. — А эти сведения значительно облегчили бы розыски.

— Очевидно, этот несчастный поступил на ферму Падди О'Мура с какой-то преступной целью, — промолвила Элен.

— Несомненно, — отозвался Мак-Наббс. — Он, видимо, подготовлял какое-то покушение на ирландца, а тут ему подвернулось нечто более заманчивое. Случай свел его с нами. Он услышал рассказ Гленарвана, узнал историю кораблекрушения и, будучи дерзким и смелым человеком, тут же решил этим воспользоваться. Решено было организовать экспедицию. У Уиммери он вошел «в сношения с одним из своих людей, кузнецом из Блек-Пойнта. Тот, подковав лошадь Гленарвана подковой с трилистником, дал тем самым возможность шайке идти по нашим следам. С помощью ядовитого растения Бен Джойс отравил одного за другим наших быков и лошадей. Наконец, когда приспело время, он завел нас в болота Сноуи и там предал в руки беглых каторжников, главой которых является.