Рука Дариена с капельницей зависла над пульсирующей раной.　

- Тогда... могут проявиться какие-нибудь побочные эффекты.

- Какие побочные эффекты? - Хок был уверен, что Дариен говорит не о сухости во рту, помутнении зрения или поносе.

- Зависит от того, к какому виду принадлежал тот, кто напал на тебя. И, конечно, от вида самой силы.

Звучит не очень. Хокин прищурился и посмотрел на целителя.

- Например?

- Ну, однажды я использовал эликсир на странном волдыре, что появился на руке Ллевелин после битвы с демоном Трейсером. От эликсира волдыри высыпали по всему телу. Тебе не захочется знать, что из них вылезло. - Карие глаза Дариена блестели от азарта. Он всегда испытывал удовольствие от причудливых медицинских неудач. - А, и однажды я использовал эликсир на Глэдис, когда человек применил на ней заклинание мести и ослепил. Эликсир восстановил зрение, но вызвал временное безумие и на неделю потерю контроля над функциями кишечника.

Значит... недержание можно вписать в список беспокойств.

Хокин посмотрел на своего сводного брата.

- Где ты, черт возьми, получил медицинское образование? В Хогвартсе?

- Ха. Смешно. Я полтора года стажировался в Центральной Больнице Преисподней.

- А тебя случайно оттуда не уволили?

Казалось, Дариена это задело.

- Увольнение - слишком громкое слово. Послушай, если ты просто... упс.

- Упс? - Хок опустил взгляд на рану, на которую капнула капля загадочного эликсира Дариена. Появились неприятное зловоние и шипящий звук, когда раскуроченная плоть поглотила жидкость. - Да ты шутишь?

- Это была всего лишь капля. Может ее вообще не хватит для какого-то эффекта, - быстро проговорил Дариен. - Все может быть.

Хок оттолкнул парня и встал на ноги.

- Забей. Я загляну в больницу.

- Там лечат демонов, - напомнил ему Дариен. - Не ангелов.

Хок потянулся к двери и поморщился от ощущения того, как тянет мышцы.

- Мы полу демоны.

- Мы наполовину падшие ангелы, - возразил Дариен. - В этом разница.

Нет, по мнению большинства.

- Ты вообще встречал нашего отца? Азагот - демон, насколько мне удалось увидеть. Он давным-давно перестал быть даже подобием ангела.

Дариен решительно кивнул, длинная челка скользнула по щекам.

- Особенно в свете последних событий.

- Правда. - Хокин остановился у приоткрытой двери. - Что произошло с его угрюмой задницей?

Дариен пожал плечами и закупорил пузырёк.

- На днях я слышал разговор Зубала и Гадеса. Они говорили о том, что он требует доступ к совету Мемитимов. А несколько наших братьев и сестер упоминали о том, что он задавал им странные вопросы.

Хокин нахмурился.

- Вопросы? Например?

- На личные темы. Это странно. Раньше он не проявлял к нам интерес, а сейчас желает узнать историю наших жизней. - Это очень странно. Азагот всегда применял подход холодного, отстраненного отцовства. В своих детях он скорее видел временных жильцов, чем семью. - А вчера он весь день был в ярости, - продолжил Дариен. - Даже Лиллиана не смела, показываться ему на глаза. Видел бы ты его за ужином. Он кромсал стейк, словно чью-то душу. И ворчал.

- Да? А знаешь, что еще ворчит? - Хок опустил взгляд на раскуроченную грудь. - Моя рана. И все благодаря радиоактивному шлаку, что ты в неё капнул.

Дариен рассмеялся.

- Думаешь, в Центральной Больнице Преисподней о тебе лучше позаботятся?

- Да куда уж хуже этого.

Забавно, но Дариену нечего было на это сказать, и Хокин не знал хорошо это или плохо.

* * *

Персонал Центральной Больницы Преисподней не относился к самым милым людям, что доводилось встречать Хокину, но залатали его быстро и без применения безумного тайного зелья. Они даже вызвали главного врача, когда сестра Хокина Идесс объяснила кто такой Хок. Может ЦБП и специализировалась на оказании помощи демонам, но дети Азагота и братья и сестры Идесс обслуживались по первому классу. Прежде чем Хок покинул здание, базирующееся под оживленными улицами Манхэттена, Идесс его обняла.

- Я завтра приведу Мейса повидаться с дедушкой. Ты там будешь?

Идесс была замужем за одним из братьев-семинусов, который работал в больнице, и у них был неугомонный темноволосый малыш, полный озорства, и, может, он поднимет Азаготу настроение.

- Если буду на месте, то точно с вами, ребята, увижусь.

Идесс указала на автоматические двери, ведущие на парковку.

- Куда собираешься отправиться?

Хокин колебался. Ради одного из своих праймори Идесс нарушила правила Мемитимов, поэтому, наверное, он мог бы ей довериться, но...

- Я еще не решил, - солгал он. Хок снова начал колебаться, но в итоге послал все к черту. - Идесс?

- Да?

- Когда ты была Мемитимом, тебе же приходилось защищать настоящих отморозков? Даже наемного убийцу.

Идесс вздернула бровь.

- Осторожно, младший братик. - В ее тоне сквозило игривое предупреждение, напомнившее ему Сюзанну. Учитывая, что Идесс и Сюзанна сестры, разделенные веками, Хок этому не удивился. - Этот наемник теперь мой супруг.

- Но он же больше не наемник, - заметил Хокин. - Он совладелец больницы и работает здесь, верно?

Идесс кивнула.

- В морге.

Учитывая, что касание голой руки этого чувака несет смерть, работа с мертвыми людьми - отличный для него вариант.

- Ладно, - сдался он, - но каково защищать того, кто убивает за деньги?

- Хок, к чему этот разговор? - Идесс скрестила руки на чёрной форменной рубашке, спускающейся на джинсы. Она включила поведение мамочки. - Один из твоих праймори наемник?

- Серийный убийца.

Идесс поморщилась.

- Да, это тяжко. Знаю, что злодеи влияют на человеческое общество трудно понимаемыми способами, и очень трудно оставаться в стороне, позволяя им сеять хаос. За две тысячи лет служения я охраняла несколько по-настоящему отвратительных праймори, и те, кто мучили и убивали ради своего удовольствия - самые худшие личности.

Точно. Но Хокину каким-то образом удавалось абстрагироваться от жизней своих праймори, и вне зависимости от всего их защищать. И он продолжит это делать. Но Хок не мог забыть, широко распахнутые от ужаса, глаза Авроры.

- Как ты с этим справлялась? - спросил он, понизив голос, как будто больница была полна членами совета Мемитимов, а не вампирами, демонами и оборотнями. - У тебя возникало желание спасти жертв?

- Все время, - со вздохом ответила Идесс. - И если бы мой брат не держал меня в узде, может, я так бы и делала.

- Это было бы очень плохо?

Идесс удивленно моргнула, и Хок не мог ее за это винить. Он тоже был удивлен словами, что вылетели у него изо рта.

- Хокин, я думала, что из всего нашего народа ты понимаешь необходимость не вмешиваться в жизни праймори. Разве ты не хочешь после Вознесения присоединиться к Совету Мемитимов? Этому не бывать, если ты подобным образом нарушишь правила.

Прекрасно осознавая этот факт, Хок с трудом сглотнул.

- Я просто любопытствую.

Идесс явно на это не купилась.

- Однажды, - начала она, понизив голос так, как до этого сделал Хокин, - когда я была сломлена из-за смерти девочки-подростка от рук одного из моих праймори, короля, который насиловал и убивал собственных подчиненных, член Совета нарушил протокол, рассказав мне, что король не был праймори, потому что был великим правителем, который изменит мир. На самом деле его имя заслуженно похоронено историей. Он был праймори, потому что судьбой ему было предначертано убить девушку. Если бы он этого не сделал, она могла дать жизнь тому, кто изменил бы ход истории, и на фоне кого Калигула выглядел бы белым и пушистым.

Идесс судорожно вздохнула.

- Об этом все равно тяжело думать, но ты должен верить, что система работает, и помнить, что девяносто процентов людей, которых ты защищаешь, хорошие. Просто мы зацикливаемся на плохих.

Хокин доверял системе. Но когда он появился на той парковке и увидел, что его праймори собирается похитить женщину, он инстинктивно пытался этому помешать. А теперь у него остался один горящий вопрос: суждено ли мисс Мерсер умереть от рук Дрейгера... или появление Хокина лишило ее надежды на побег, который мог произойти в ином случае? Черт, может, судьба Дрейкера - умереть от того заряда, что получил вместо него Хок. Если так, то вмешательство Хока изменило ход истории. А если это так, то у него большие неприятности. Он мог попрощаться с членством в Совете Мемитимов... И это если предположить, что ему вообще позволят вознестись и стать истинным ангелом.