— Думаю, что излишне предупреждать вас о необходимости неразглашения нашей тайны, — сказал контр-адмирал.

В машине на мои глаза снова надели черную повязку.

«Конспираторы хреновы, черт их задери, — мысленно выругался я. — Хорошо, что не предложили снова надеть наручники!»

— Куда вас отвезти?

— Высадите меня около любой станции метро, этого вполне достаточно!

Мои сопровождающие явно перестраховывались. Они высадили меня в центре, на Новом Арбате.

Хорошо, что деньги лежат в камере хранения! — думал я. Если бы эти люди поняли, что я присвоил аванс, выданный Тедди, я вряд ли бы сумел выбраться от них безнаказанным. Но что мне делать сейчас?

Ехать на вокзал за вещами было слишком опасно. Вполне возможно, что за мной следят люди контр-адмирала. Они могут отобрать у меня и оружие, и деньги. В отданном мне приказе было недвусмысленно сказано, что я должен быть дома; именно там со мной должны встретиться. Скорее всего, это будет звонок мобильного телефона… А если они позвонят по городскому номеру?

Господи, и почему я не выяснил конкретно, каким именно способом со мной свяжутся! Проклиная себя за глупость, я поехал туда, куда мне меньше всего хотелось попасть, то есть домой.

К счастью, мои соседи никак не обнаруживали своего присутствия. Быстро приняв душ, я улегся на кровать. Без оружия я чувствовал себя голым; прислушиваясь ко всем доносящимся до меня звукам, я долго не мог заснуть.

Утром меня разбудил мобильник. Звонил один из бывших сослуживцев, вместе с которым мы отмечали день пограничника. Странно, и зачем я ему понадобился? Вовремя службы наши пути мало пересекались, и мое знакомство с этим человеком было чисто формальным.

— Я слышал, что у тебя неприятности с полицией! Тебе нужно алиби на вечер двадцать восьмого мая? — спросил он.

— Да! Откуда ты это знаешь? — удивился я.

— Земля слухами полнится, дружище! Я видел, что ты вышел из ресторана в десять часов вечера и при этом из ресторана никуда не отлучался. Могу подтвердить это любому следователю и в любой момент! Сам-то ты что, не помнишь время своего ухода?

— Я и в голову это не брал!

— Пить надо меньше, приятель…

— Согласен. Кто-то просил тебя помочь мне?

Мой собеседник слегка помялся:

— Скажем так, меня попросили весьма влиятельные люди!

— Я так и думал…

— Я позвоню тебе на днях… — И наша связь разъединилась.

Я набрал телефонный номер следователя. Он был на месте.

— У меня имеется алиби на момент убийства, — сказал я, — и вам придется отменить мою подписку о невыезде!

— Я уже знаю об этом. Будем считать, что вы не давали мне никакой подписки, — недовольным тоном бросил Александр Сергеевич.

Да уж, подумал я, контр-адмирал слова на ветер не бросает!

Лежа на кровати, я обдумал сложившуюся ситуацию еще раз. Может быть, все же стоит дать тягу? Но эта временная мера никак не освободит меня от преследования; напротив, к преступникам могут добавиться и заговорщики. Эти найдут меня не только под Воронежем!

Значит, мне выгоднее сдержать обещание, данное Николаю Ивановичу. Если удастся нейтрализовать Нину, большая часть моих проблем будет решена.

Но куда спрятать деньги и оружие?

В коридоре послышался разговор, который шел на повышенных тонах; было похоже, что там ссорятся. Я прислушался. Это были голоса Алины и ее нового кавалера, моего потенциального убийцы.

Как его зовут? Кажется, Рустам! А у них далеко зашло, с раздражением подумал я, парнишка-то уже ночует здесь… И права качает! Это обстоятельство весьма осложняло мое положение. Неужели у этого подонка нет собственного пристанища?

Входная дверь захлопнулась. Наступила тишина, и я выбрался йз комнаты. После душа я отправился в кафе к Намигу позавтракать. Сегодня кофе и утренняя сигарета показались мне особенно приятными.

После завтрака я поехал на вокзал за вещами. Взяв такси, отвез свои сумки домой и снова отправился в центр. День провел весьма плодотворно.

Не вникая в мелкие детали, я оплатил туристическую путевку в Швейцарию. Оформление шенгенской визы фирма взяла на себя. Если не будет никаких осложнений, то я окажусь за границей уже через десять дней.

Памятуя о том, что не надо хранить все яйца в одной корзине, я сумел пристроить в нескольких банках большую часть своего капитала. Оформляя пластиковые карточки, я почувствовал себя богатым — очень приятное ощущение!

Восстановив свои силы в дорогом ресторане, я зашел в парикмахерскую, а затем прошелся по магазинам, постепенно оставляя там поношенную одежду. К концу дня меня было не узнать: я был не только хорошо одет, но и чувствовал себя вполне защищенным — под полой просторной замшевой куртки у меня снова висела кобура с пистолетом. Интуитивно мне хотелось оттянуть неизбежное возвращение домой, и ближе к вечеру я. решил заехать на работу. В этом не было никакой необходимости, но я убедил себя в том, что мне надо договориться с шефом о продлении отпуска. В конце концов, Аркадий Давидович всегда относился ко мне по-человечески, так почему бы не отплатить ему той же монетой?

Я остановил подвернувшееся такси.

— Какой вы импозантный, — восхитилась Катя, — я даже не узнала вас сначала!

— Ты и сама выглядишь прекрасно, — галантно сказал я.

Катино восхищение казалось искренним. Наша секретарша была незамужней и жила одна. Я подумал, что можно пригласить ее в ресторан, а затем напроситься к ней на кофе. Тогда можно и домой не ехать… Всегда хорошо сочетать приятное с полезным…

Я вспомнил съемки, сделанные скрытой камерой. Почему бы девчонке не продемонстрировать мне свои способности до конца? И прецедент имелся… Но сначала надо зайти к шефу!

— Аркадий Давидович у себя?

— Шеф просил не беспокоить его!

— Ну, я ненадолго! — И через минуту я постучал в дверь шефа.

— Не ожидал увидеть тебя так рано, — заявил он, — но я рад тебе, работа не ждет… Есть подходящие для тебя заказы!

— Я хотел продлить отпуск, по неотложным обстоятельствам!

— Ты с ума сошел, у нас столько дел!

— В противном случае мне придется написать заявление об увольнении!

— На какой срок ты хочешь продлить отпуск?

— Недели на три-четыре. — Сделав это наглое заявление, я ожидал бурной реакции Аркадия Давидовича, но ее почему-то не последовало.

— Хорошо, я продлю тебе отпуск. А теперь иди!

— Спасибо, до свидания!

Странно, обычно бодрый шеф сейчас выглядел болезненным и старым. В последнее время Аркадии Давидович частенько выпивал на работе. Может быть, сейчас у него печень болит?

Захлопнув дверь начальника, я остановился и задумался. Как получше преподнести Кате мое предложение? В вечерней тишине было отчетливо слышно, как шеф крутит диск на старинном телефонном аппарате.

«Жене звонит, наверное», — предположил я.

Из-за двери голос шефа звучал глухо и неуверенно:

— Вы просили сообщить… Сидоров сейчас здесь, в конторе… Нет, не знаю… Он неожиданно приехал… домой собирается, куда ему еще… Отпуск попросил на месяц… Конечно, дал… Вам легко говорить… Я выполнил ваши требования. Может быть, теперь вы оставите меня в покое? Что, мы можем продолжать работу? Спасибо! Хорошо, я обязательно позвоню, если что-то изменится… — И Аркадий Давидович положил трубку.

Когда до меня дошло, что шеф информирует неизвестного собеседника не о ком-нибудь, а именно обо мне, у меня внутри все похолодело. Интересно, с кем это он имел беседу?

Я без стука открыл дверь.

— Что тебе еще надо? — Мой начальник выглядел испуганным.

— С кем вы сейчас говорили, Аркадий Давидович?

— Ни с кем. Ты кто такой, чтобы я вообще говорил о тебе? — Шеф попытался напустить на себя грозный вид.

— А ведь вы только что проговорились, Аркадий Давидович!

— Выйди и закрой дверь с другой стороны! Нет, ну что за наглость…

— Вы плохо меня поняли, Аркадий Давидович! — разозлившись, сказал я. — Повторяю свой вопрос: с кем вы сейчас разговаривали?