В годы первых пятилеток в одном из городов Восточной Сибири вступил в строй завод, изготовлявший оборудование для золотодобывающей и угольной промышленности. Буквально накануне войны это предприятие было передано в подчинение Наркомата вооружения и его стали ориентировать на выпуск зениток, глубинных морских мин и авиабомб ФАБ-100, ФАБ-250, ФАБ-500. Численность рабочих составляла 2100 человек. Однако, когда гитлеровские захватчики напали на нашу страну, полторы тысячи мужчин ушло на фронт.

Производственная база была более чем скромная: несколько цехов — ремонтно-механический, чугунолитейный, деревообрабатывающий. Около 300 станков. Металлургические цеха находились в зачаточном состоянии, термического хозяйства и штамповочных молотов не было. И вот на этой базе в первые месяцы войны формировался новый завод. По существу, он представлял собой, как сейчас принято называть, производственное объединение. Сюда в ноябре — декабре 1941 года из Коломны, Ленинграда, Калуги, Сталинграда и других городов стекались эшелоны с людьми, технологическим оборудованием, материалами. Поскольку основным профилем завода должен был стать выпуск 37-мм автоматических зенитных пушек, я кратко расскажу об истории их создания и производства на коломенском заводе им. К. Е. Ворошилова, который в 1941 году стал одним из основных заводов «Сибирского объединения».

Сконструировала эту пушку в 1939 году группа конструкторов во главе с М. Н. Логиновым. Она была оснащена автоматическим прицелом, способным вырабатывать вертикальные и боковые упреждения, имела хорошую скорострельность — 160–180 выстрелов в минуту — и довольно высокую начальную скорость снаряда — 900 м/сек. Максимальная дальность стрельбы составляла (по вертикали) 6700 метров.

После испытания опытных образцов зенитка была принята на вооружение и передана для серийного производства на коломенский завод. Наркомат выделил заводу специальные металлорежущие станки, металлургическое оборудование. Были намечены и заводы — поставщики комплектующих деталей и узлов. Так, один из самых трудоемких узлов — ходовую часть зениток (платформы-повозки) решено было изготовлять на киевском заводе «Арсенал», поковки и литье — на других артиллерийских заводах.

С началом Великой Отечественной войны план заводу был значительно увеличен. Однако из Киева перестали поступать платформы-повозки: «Арсенал» готовился к эвакуации. Было принято решение — поручить изготовление платформ-повозок Коломенскому паровозостроительному заводу. Его директор Е. Э. Рубинчик об этом рассказывает так:

«Дело это было для нас совершенно новое. Кроме врученной нам в наркомате документации для производства платформ завод ничего не имел. Стали думать, что предпринять. Мы знали, что под Киевом идут тяжелые бои, что положение столицы Украины весьма серьезно. Но не может быть, чтобы на «Арсенале» не осталось каких-то деталей и материалов для орудийных платформ, оснастки, инструмента, приспособлений. Как бы все это нам пригодилось, сократило время освоения нового производства!

Вместе с секретарем парткома Л. Т. Калининым, руководителями служб обсудили возможности рискованной поездки на «Арсенал». И сошлись на одном: лучше Приезжева (работник отдела снабжения. — Б. X.) с этим заданием никто не справится… Наши надежды оправдались: при поддержке киевских партийных, советских, военных организаций Д. В. Приезжев отправил в Москву 20 вагонов и 10 грузовых самолетов с материалами, деталями, оснасткой»[4].

Через некоторое время Коломенский паровозостроительный завод поставил партию платформ-повозок.

В начале октября 1941 года завод им. К. Е. Ворошилова начал готовиться к эвакуации в Сибирь. Интересны в этом плане воспоминания бывшего начальника планово-распределительного бюро цеха, где изготовлялись прицелы, К. В. Лебзина:

«В октябре началась погрузка. В вагоны грузили все, что можно было снять, вплоть до электропроводки. Станки, разное технологическое оборудование, ящики с инструментом, оснасткой, небольшой задел — собранные узлы и механизмы будущих зениток — все это было тщательно упаковано и пронумеровано, составлены соответствующие описи.

Вместе с оборудованием на восток уезжали и рабочие со своими семьями. С собой разрешали брать только самые необходимые вещи из одежды, белья и посуды. Начальник цеха Кочнев сказал: «Берите с собой картошку, она там не растет». Теперь это кажется смешным, а тогда мы никакого представления о Сибири не имели и, конечно, нагрузились картошкой… Город нас встретил тридцатиградусными морозами. Кинулись к картошке — она вся померзла. Ничего, потом мы ее все-таки съели.

Сразу приступили к работе. Высланная раньше группа поработала хорошо. Нам удалось без промедления, прямо «с колес» установить оборудование на запроектированные места и разместить рабочих и их семьи в бараки. В кратчайший срок пустили в работу привезенное из Коломны незавершенное производство и уже через месяц наш цех сдал на сборку пушек первые 20 прицелов».

Константин Владимирович сердцем прикипел к заводу, к городу. Он остался жить там и после войны. Да и не только он. Многие рабочие пустили глубокие корни на сибирской земле.

В этот сибирский город выехала группа инженерно-технических работников и квалифицированных рабочих, а также было эвакуировано несколько цехов с оборудованием, оснасткой, инструментом, материалами Коломенского паровозостроительного завода, который освоил платформы-повозки для автоматических зенитных пушек. Туда эвакуировался и Калужский машиностроительный завод — один из старейших в стране. С 1939 года, то есть со времени передачи в Наркомат вооружения, основным его профилем стало производство фугасных бомб, ротных минометов, снарядов. Кроме того, на предприятии изготовляли отдельные детали для 37-мм зенитных пушек. Часть оборудования именно для этих видов вооружений, техническая документация, приборы химико-физической лаборатории, материалы тремя эшелонами были вывезены в Сибирь.

В то же самое время технологическое оборудование, специалистов (всего 650 человек), техническую документацию на 120-мм миномет, подготовленные для сборки полуфабрикаты этого оружия сюда направил ленинградский завод «Арсенал». На небольшую станцию в Сибири прибыли также коллективы цехов, отдельных служб ленинградского завода «Большевик» и сталинградского завода «Баррикады».

Таким образом, на небольшую таежную станцию в ноябре — декабре 1941 года прибыло более девяти с половиной тысяч рабочих и членов их семей, 537 вагонов со станками и 627 вагонов с материалами. Надо было в срочном порядке разместить людей, сгрузить и привести в порядок оборудование. Но главная задача заключалась в том, что уже к концу декабря теперь уже объединенный завод, которому было присвоено имя К. Е. Ворошилова, должен был наладить выпуск вооружения и боеприпасов для фронта.

Часть оборудования монтировалась прямо на открытых площадках, а потом уже возводились стены и крыши. Быстро организовывалась единая технологическая цепочка, координировались действия, налаживалось материально-техническое обеспечение. Вся эта работа шла под девизом: «В трехдневный срок смонтировать станок, на четвертый день — давать продукцию для фронта!»

Сказать, что люди старались, значит сказать неточно. Люди делали все, что было в человеческих силах, чтобы выполнить эту задачу. И как результат уже на 1 января 1942 года на предприятии было установлено почти 2000 металлорежущих станков, кузнечно-прессовое оборудование, подъемно-транспортные машины.

Трудно было и с жильем, но без крова не остался никто. Сибиряки радушно встречали прибывающих, делились с ними чем могли, устраивали в своих квартирах. В конце 1941 года срочно были сооружены приспособленные для жилья землянки, засыпные бараки общей площадью около 13 тысяч квадратных метров. Пожалуй, больше в тот момент невозможно было сделать. И рабочие хорошо понимали это, на бытовое неустройство никто не жаловался. У всех в мыслях было одно — быстрее наладить производство военной техники, боеприпасов.