Накануне сдачи экзамена по «машинам и механизмам», я пожелал увидеть во сне экзаменационный билет. Мне приснилось, что я сдаю экзамен и, зная, что я сплю, попытался запомнить вопросы, указанные в билете. По пробуждении, я вспомнил два: 1) начертить и описать один из видов сепаратора пара; 2) начертить маслёнку, пригодную для грузового автомобиля. На следующий день, когда я по-настоящему сдавал экзамены, я нашёл оба эти вопроса в билете. Они не были представлены как самостоятельные вопросы, но входили в состав других. Первый был вполне ожидаемым вопросом, но внимательный просмотр прошлых билетов, сделанный после сновидения, показал, что второй вопрос не задавался много лет. Я мог бы запомнить и больше подробностей о билете, но, увы, чтение в Осознанном Сновидении очень трудная вещь. Буквы кажутся достаточно чёткими, пока не пытаешься их прочесть, но когда пробуешь читать, буквы расплываются, или сливаются, или гаснут, или превращаются в другие. Каждую строчку или даже каждое слово надо удерживать усилием воли пока не будет понято его значение, затем его оставляют, после чего оно исчезает или изменяется, и берётся следующее и т.д. Другие сообщали мне о таких же трудностях чтения «сновидной литературы», но я ещё так и не встретил какой-либо удовлетворительной теории, объясняющей это явление.

Слишком маловероятно, чтобы мне удалось повторить этот успех, впрочем, я и не пытался, поскольку после этого эксперимента меня мучила совесть, что я играю не по правилам. Правда, другие люди были вольны делать такие вещи, но я знал, что им никогда не представиться такой случай.

Следующий эксперимент был таким.

Я провёл вечер с двумя друзьями, Слейдом и Элкингтоном, и наша беседа повернулась к предмету сновидений. Прежде чем расстаться, мы договорились встретиться этой ночью, если удастся, в сновидении на пустыре. Мне приснилось, что я встретил на пустыре Элкингтона, как было условлено, но Слейда там не оказалось. Мы оба знали, что спим и сделали замечания по поводу отсутствия Слейда. После чего сновидение закончилось, оказавшись очень коротким. На следующий день, когда я увидел Элкингтона, я поначалу ничего не сказал об эксперименте, а спросил его, не снилось ли ему что-нибудь. «Да, — ответил он, — я встретил тебя на пустыре и знал, что это сон, но старика Слейда не оказалось. Нам хватило времени только на приветствие и замечание по поводу его отсутствия, затем сон окончился». Расспрашивая Слейда, мы выяснили, что он не видел снов вообще, что возможно объясняет его неспособность прийти на встречу.

Некоторые могут возразить: «О да, вы ожидали встретить своего друга и вам это приснилось. Вот и всё». Но если ожидание является объяснением эксперимента, тогда я ожидал встретить Элкингтона и Слейда, так же как и Элкингтон ожидал встретить Слейда и меня. Как же тогда получилось, что ожидание подвело нас обоих в отношении Слейда? Почему он отсутствовал? Почему его подвело ожидание встретиться с нами во сне? Элкингтону и мне так и не удалось повторить этот небольшой успех. Весь этот вопрос изобилует трудностями, но я думаю, что участвовать двум людям в одинаковом сновидении и вспомнить его по пробуждении — чрезвычайно редкое событие.

* *

Моими следующими открытиями стали Ложное Пробуждение и Состояние Транса, последнее является более мягкой разновидностью уже описанного состояния оцепенения и переходит в него, если транс углубляется, как показали более поздние эксперименты. Иногда после Осознанного Сновидения, и не так часто после обычного сновидения, мне мерещилось пробуждение, и я находился под впечатлением того, что я пробудился, но затем какое-нибудь неестественное событие показывало мне, что я пребываю в состоянии транса.

Даю три примера из моих записей.

Закончилось обычное сновидение, и я подумал, что проснулся. Всё ещё была ночь, и в моей комнате было очень темно. Хотя мне казалось, что я проснулся, я чувствовал себя необычайно вялым. Атмосфера казалась изменённой, в состоянии «напряжения». Было ощущение, что невидимые, неосязаемые силы пришли в действие, которые и производили это чувство атмосферной напряженности. Я насторожился. Что-то определённо должно было произойти. Вдруг комната осветилась тусклым светом. Мягкое зеленоватое сияние, предположительно фосфоресцентного характера, исходило из застеклённого шкафа, стоявшего рядом с моей кроватью. От этого источника оно распространялось медленно и равномерно, как светящийся газ — холодный, призрачный свет неизменной яркости. Некоторое время я стоял неподвижно, просто наблюдая. Я не был напуган, но полон любопытства. Далее, желая рассмотреть поближе источник этого таинственного света, я сделал усилие, чтобы преодолеть свою вялость. Немедленно, свет исчез, и всё стало как обычно. Теперь я проснулся по-настоящему, и моя голова наполовину оторвалась от подушки.

Примечание: Я не знаю наверняка, но думаю, что находясь в этом состоянии, мог бы совершенно легко покинуть своё тело (по методу мгновенной проекции[8]), как выясниться в дальнейшем. Свечение, хотя и вполне реальное на своём плане, с физической точки зрения было чистой иллюзией.

Мой друг Барроу договорился со мной, что попытается извлечь своё астральное тело, во время сна, и появится передо мной в моей спальне. Вот что в этом случае пережил я.

Мне снилось, что я нахожусь в главном зале Hartley University College и там я встретился с мамой. Эта встреча меня не удивила, т.к. я совершенно точно знал, что сплю, хотя, откуда я это знал — сказать уже не могу. Я рассказал ей, что жду астральный визит от Барроу и должен возвращаться к себе в спальню и ждать его прихода. Внезапно меня как будто подхватил невидимый поток и отнёс к телу. Я проснулся, по крайней мере, я определённо находился под таким впечатлением, и был очень раздосадован таким резким окончанием эксперимента.

«Если бы мне только удалось остаться в сновидении, думал я, я мог бы подождать здесь — в астральной копии моей спальни — и встретиться с ним, если он придёт, но теперь, даже если он и придёт, я не смогу его увидеть, т.к. я не ясновидящий».

В этот момент я осознал две вещи: 1) произошло неожиданное, почти неописуемое изменение в атмосфере, которая теперь казалась заряженной ожиданием (усиленное ощущение «перед бурей») и разрежённой или скорее сжатой. Мне казалось, что атмосфера «натягивалась» действием какой-то неизвестной силы; 2) дверь моей спальни, которая была запертой, теперь была приоткрытой, и тусклый золотистый свет сочился сквозь проём.

Мне хватило времени только на то, чтобы заметить эти изменения, как вдруг, с быстротой молнии, появился мой друг. Он не вошёл через дверь, а появился мгновенно, в яйцеподобном облаке интенсивного бело-голубого света, и стоял у моей кровати, строго на меня глядя. Он был одет в белый халат, возможно, свою пижаму; и как только мои глаза отошли от ослепительного воздействия его внезапного появления, я увидел, что внутри бело-голубого овала, окружавшего его, располагались цветовые полосы — яркокрасная, розовая, фиолетовая, голубая, зеленая и бледнооранжевая. За исключением последней из упомянутых, я не могу припомнить порядок их следования, помню только, что бледно-оранжевая опоясывала голову, расширяясь вверх в виде конуса и достигая потолка. Пока я там лежал (на левой половине своей двуспальной кровати) наблюдая за ним, я чувствовал себя оцепеневшим, но вместо страха было удивление и восторг. Он не вымолвил ни слова, но я чувствовал, что он мысленно говорил мне, чтобы я не боялся. Следует помнить, что всё это произошло в пару мгновений, затем, пока я силился перебороть странную инертность, довлеющую надо мной и заговорить с ним — он исчез также неожиданно, как и пришёл.

И снова, как будто бы полностью проснувшись, я лежал в темноте, но не успело ещё угаснуть моё удивление его столь внезапному исчезновению, как свежее явление приковало к себе моё внимание. В воздухе на расстоянии фута над моей кроватью появился круг жёлтого света, как бы отброшенного проекционным аппаратом, а в нём три фигуры — мужчина и две женщины, разыгрывающие драму «любовного треугольника». Эти фигуры были около трёх футов в высоту, в модных одеждах с великолепным сочетанием цветов, но я не могу вспомнить, что собой представлял задний план. Я не мог слышать их слов, но мысленно знал, о чём шла речь. Это представление длилось, кажется, несколько минут, но так как я ограничен размером книги, то привести подробности не могу. Для меня эта драма закончилась, когда одна из женщин ударила другую. Мысленно я услышал крик пострадавшей, и вызванный этим во мне шок, завершил транс. Сцена исчезла мгновенно, и на этот раз я проснулся уже по настоящему, лёжа на кровати и уставившись в темноту.