— Ах, вы же ничего не помните. Я ваш семейный врач, граф Мангинус. Присутствовал на рождении всех детей ее светлости — вашей матушки. Яд, которым вас отравили поражает исключительно мозг. А что вы вспомнили? — По мере того, как лекарь переходил на свою «лечебную» тему, изменялся его голос, он становился деловым. Он уже не пел, а нормально разговаривал. — Я ничего из прошлой жизни не помню! — Хотела сказать из жизни этого тела, но во время осеклась.

— Ну что вы, это все временные трудности. Вы же нормально кушаете? Ходите? Не путаете название предметов?

Задавая вопросы, он смотрел не на меня, а на Дебору. Она кивала в ответ.

— Память тела сохранилась, и я могу вас успокоить — вы еще легко отделались. Такая форма амнезии вполне естественна. Если бы не вмешательство верховного мага, — он повернулся к черноволосому и почтительно склонил голову.

— Вас бы давно не было в живых, или бы осталась одна оболочка, только умеющая кушать. После восстановительного лечения память к вам вернется, не переживайте. — Он измерял пульс, осмотрел рот, глаза, что — то послушал странной дудочкой, приложив ту к моей груди, и отошел в сторону.

Его место занял черноволосый красавчик.

— Я верховный маг Аминтас де Фуардарье герцог Ша Ран. — Он двумя руками обхватил мое лицо и пристально посмотрел в глаза.

Честное слово, он напомнил мне нашего психотерапевта в больнице, профессора Добросердова. Тот тоже тщательно старался меня сначала загипнотизировать, потом когда не получилось, провести со мной какие-то эксперименты. И… ничего не получалось.

То ли я не умела расслабиться, то ли подчиняться магии его голоса, но меня только пробивало на смех после получасовых его попыток.

Вот и сейчас я вспомнив, как играла с дочкой в «Кто кого переглядит», уставилась в глаза мага. У меня вдруг появилось чувство, что кто-то копошится у меня в голове. Было похоже, что слон — виски сдавило, я застонала и, буквально мысленно ударила кулаком по этому слону.

Маг отшатнулся и с удивлением на меня уставился.

— Ничего! — разочарованно прошептал он. — Что вы сказали? — вмешался лекарь. — Ее мозг закрыт чем-то темным и непроницаемым. — Маг обернулся к Деборе — Как она с вами общается?

— Госпожа обо всем расспрашивала. Говорила нормально, только ничего не помнит о жизни. И ела прилично, не чавкала и не запихивалась. ОЙ! — она прикрыла рот рукой и испуганно посмотрела на герцогиню. Та улыбнулась и кивнула головой. Дебора преданно уставилась на нее. Я, услышав свою характеристику из уст горничной, хихикнула, не в силах сдержаться. Маг и лекарь сурово на меня посмотрели. А красавчик изрек — Я рад, что болезнь вас пощадила и вы не утратили чувство юмора. Память это самое незначительное, что вы потеряли. Ваши родные помогут вам ее восстановить. С остальным здоровьем, насколько я смог понять, все нормально. — Он вопросительно посмотрел на лекаря.

— Да, да, — поспешил тот вмешаться и продолжил, обращаясь к матушке — Возможна небольшая слабость, могут быть головокружения. Виконтессе надо чаще гулять, хорошо питаться, плавать в ваших термальных источниках. Я оставлю меню и восстанавливающие микстуры, ваше сиятельство — Да, конечно, — кивнула она головой и ласково посмотрела на меня.

— Извините, герцогиня, я очень спешу. Но мне обязательно надо с вами переговорить, — маг, подал матушке руку, и они удалились. За ними поспешил лекарь.

Когда матушка в сопровождении мужчин покинули мои комнаты, я задумчиво посмотрела им вслед, но потом перевела взгляд на горничную. Она вся сжалась.

— Не переживай, я понимаю, Дебора, что тебе поручили за мной следить. Очень уж странная моя болезнь и матушка переживала о последствиях. — Она облегченно вздохнула и подошла ко мне.

— Госпожа, я сейчас прикажу убрать со стола и смогу проводить вас по саду. Только вам надо переобуться.

Мажордом Дайнос, завидев входящего в свой особняк в крайней степени бешенства верховного мага Аминтаса де Фуардарье, поспешил наклониться как можно ниже:

— Добрый день, ваша светлость. — Маг уже с порога зарычал:

— Где Хармедис? Где этот разгильдяй? Я срочно должен его увидеть. — почти бегом проследовал на третий этаж. По всему дому разнесся магически усиленный голос Аминтаса:

— Хармедис, ко мне!

Кабинет полностью соответствовал своему хозяину. Ничего лишнего, все рационально и предназначено только для работы. Не только стены, но и все свободное пространство, были заняты книжными шкафами, пол — застелен фиолетовым ковром с большим ворсом, а по его периметру повторялся рисунок мантии мага. Возле окна, задернутого тяжелыми шторами, стоял письменный стол, перед ним три удобных кресла, а за столом стояло огромное, напоминающее скорее трон, очевидно кресло хозяина.

Войдя стремительно в комнату, маг сбросил мантию на одно из кресел, и уселся в свое любимое, нервно постукивая пальцами по столу. Его гнев еще не успел вылиться во что-то более разрушительное, как в дверь вбежал молодой человек.

С первого взгляда можно было увидеть, что он был почти копией брата, только более молодой. Со второго, можно было рассмотреть множество отличий. Хармедис был более жизнерадостным, печать задумчивости и сосредоточенности, казалось, не лежала на его лице ни разу. В его глазах так и плясали озорные огоньки.

— Добрый день, братец. Что тебя так вывело из себя?

— Я только что из семьи Таиры де Грандье герцогини Азорской и оставил там Заявку — Предложение касательно их дочери Терры.

— Я тебя поздравляю! Ты надумал жениться!

— Не я, а ты. Как старший в нашей семье я имел на это право!

— Я не собираюсь жениться!

— Это приказ короля! Он мне его озвучил с утра.

— Но почему де Грандье?

— Ты же сам говорил, посетив последние балы претендентов, что она самая адекватная и милая.

— Ну да, с ней было приятно пообщаться, она не думала, как остальные.

Молодой Фуардарье скривил губы, изображая жеманную улыбку:

— Ах, у Ламинии платье красивее, чем у меня. Вот приеду домой, устрою страшный скандал. И почему у многих бриллиантов больше, а у той коровы — они крупнее? А то вообще, сами строят глазки, а весь танец про себя рассуждают, как бы затащить меня в постель и как с моей помощью себе по-больше привилегий получить! Все почему-то думают, что только одно мое слово и ты их осчастливишь каким либо подарком из королевской сокровищницы.

— Ты же знаешь, как редко у нас рождаются девочки и как их балуют и лелеют в каждом семействе! А о чем думала маленькая Терра?

— О том, что хочет завести собаку, что ей, к стати, как и мне, эти балы абсолютно не нравятся, и что дома столько интересных и не прочитанных книг, а надо общаться с массой тупых особ.

— И ты свободно читал ее мысли?

— Ну, конечно, что тут сложного?

— Гм, — верховный маг задумался, а потом продолжил — Так почему сейчас ты сопротивляешься?

— В качестве возможной жены я ее не рассматривал, там было много более привлекательных и очаровательных красоток. Ты только по этим двум фразам выбрал именно ее?

— Король высказал пожелание, а это тоже самое, что и приказ, до конца года ты должен быть женат, а в течении следующего — зачать ребенка.

— Он что считает, что я племенной жеребец? По закону на это отводится первые пять лет супружеской жизни.

— Поэтому я и выбрал это семейство. Ее старшая сестра забеременела через 2 года после обряда. И уже через 3 года после рождения ребенка опять родила. А вторая ее сестра забеременела через год и 3 месяца после обряда и нынче беременна вторым. Сейчас во многих семьях интервал между детьми шесть-семь лет, в лучшем случае. А мать Терры, хочется тебе напомнить, единственная женщина в трех королевствах, имеющая пятерых(!), еще раз повторяю — пятерых детей!

— Я все равно не понимаю, почему такая спешка!

— Сколько магов в этом году выпустила академия?

— Двадцать шесть человек.

— Из них сколько из Кайруана и Дзереноре?