«А УЖЕ НЕ ВИЖДУ ВЛАСТИ СИЛЬНАГО, И БОГАТАГО И МНОГОВОИ БРАТА МОЕГО ЯРОСЛАВА …, И СЪ ТОПЧАКЫ, И СЪ РЕВУГЫ, И СЪ ОЛЬБЕРЫ».

Этот отрывок – одно из тёмных мест в «Слове». Фраза «не вижду» многими переводится как «не вижу», предполагается, что Ярослав якобы утратил свою власть в Чернигове и по этой причине не может помочь брату. Я же перевожу это слово как «не жду», т. е. Святослав понимает, что, в случае гибели в плену Игоря и смерти от старости его самого Ярослав, как старший рода, становится Великим князем Киевским (по «Лествичному праву» он первый, а главное, законный кандидат). А пока в этой непростой ситуации Ярослав играет роль стороннего наблюдателя, который намеренно бережёт свои силы для намечающейся в будущем решающей схватки за престол с другими претендентами. Проблемы же, связанные с половецким набегом, он рассчитывает решить, когда реально станет во главе государства, полагаясь на своё многоратное войско. Между тем, пока половцы дойдут до Чернигова, сколько они своих воинов потеряют? Поэтому помощи от него в этом деле ждать не приходится, а напрямую Святослав приказать Ярославу не может, т. к. они друг другу ровня.

Затем в тексте идёт перечисление каких-то тюркских народов или черниговских бояр, как считают большинство исследователей. В этом случае я делаю другое предположение и перевожу данный отрывок так: «…с черниговскими богатырями могучими, татранами (тараны – стенобитные машины) с шельбиры (вид катапульты или большого арбалета)», и только затем идёт перечисление народностей или разновидность войска: топчаки (возможно пехота – от слова «топтать»?), ревуги (?) и ольберы. Ольберы (от латинского слова «альба» – белый, светловолосый) – это норманнские наёмники, варяги (веринг – vaeringi, от скандинавского var – ответ), дававшие клятву верности конунгу (кагану) и состоящие на службе у русских князей, т. е. профессиональные военные, которые служат тому, кто больше платит. Благодаря своему богатому боевому опыту они состояли при князьях военными советниками, причём в их распоряжении имелась своя небольшая дружина, состоящая только из варяжских соплеменников. Например, Эрик Юлий Биорнер (1696–1750) – секретарь коллегии древностей, по заказу Татищева делал из шведских рукописей выписки; он считал, что такого народа, как варяги, в Швеции никогда не было. И он доказывал, что варяги – это «оберегатели границ», служившие у шведских и других скандинавских королей. Родоначальником этой сторожевой службы он считал Тригва, который жил, по расчётам Биорнера, в VI веке н. э.[94] Возможно, что в этом отрывке имеет место своеобразное противопоставление, а именно: черниговские богатыри идут в бой с таранами, катапультами и шельбирами, а ольберы (варяги) без щитов, с одними ножами засапожными[95] воинственным криком вражьи полки побеждают. Потому что уже их грозный и свирепый вид, то бесстрашие, с которым они идут в бой, и то, как самоотверженно они принимают смерть, внушает врагам панический ужас. Варяги (викинги) больше всего на свете ценили славу, полагая, что только похвальное слово скальда остаётся бессмертным, перенося из уст в уста имя героя, вкованное в нерушимую цепь стиха.

«НЕ РЕКОСТЕ МУЖА ИМЕСЯ САМИ, ПРЕДНЮЮ СЛАВУ САМИ ПОХИТИМЪ, А ЗАДНЮЮ СЯ САМИ ПОДЕЛИМЪ»

Не скажут эти мужи о себе: «Переднюю (предстоящую) славу сами похитим (украдём), а заднюю (прошлую) славу между собой поделим». Таким образом, Святослав имеет в виду, что прошлыми заслугами они не кичатся и напраслину на себя возводить не станут, т. е. воины они немногословные, говорят, как правило, только по делу и при этом отважно и бесстрашно воюют. Говоря такой комплимент в их адрес, Святослав – старый лис – рассчитывает переманить варягов от своего брата на свою сторону, увеличив им при этом жалование, зная, что они падки до денег и наверняка соблазнятся таким его предложением.

«А ЧИ ДИВО СЯ БРАТIЕ СТАРУ ПОМОЛОДИТИ? …НЕ ДАСТЪ ГНЕЗДА СВОЕГО ВЪ ОБИДУ. НЪ СЕ ЗЛО КНЯЖЕ МИ НЕ ПОСОБIЕ»

Я считаю, что этот отрывок надо переводить исходя из общего контекста «золотого слова» и его логической компоновки. Если от Ярослава помощи не дождаться, то Святославу придётся рассчитывать только на свои силы, а в его возрасте это не так-то легко. В данной притче Святослав сравнивает себя со старым соколом «вмытях». «Ведь не случится чудо, братья, и старик никогда не сможет стать молодым» – говорит князь. Далее слово «мытех» в следующем предположении почему-то принято считать линькой у молодых соколов, хотя многие исследователи «Слова» с этим не согласны. Слово «мытех» можно перевести как «мыт» – болезнь, и оно имеет прямое отношение к старому Святославу. Его можно трактовать как «сокол, находящийся далеко не в лучшей форме и не в юном возрасте, но сохранивший ясный ум и достаточно сил, чтобы защитить в случае опасности своё гнездо (Киев) и своё потомство (Игоря)». Так же и Святослав в дальний поход пойти уже не сможет, возраст не тот, но защитить столицу и золотой престол и выручить попавших в беду князей он ещё в силах. Для этого у него есть жизненный опыт, авторитет мудрого политика, твёрдость духа для принятия судьбоносных решений. Незадолго до вторжения половцев на Русь он ещё в силах провести переговоры со своими давними и верными союзниками и с их помощью поставить мощный заслон на пути врага. Также он ещё в силах грозно «одёрнуть» и наказать тех зарвавшихся князей, которые, козыряя «славою предков», захотят незаконно сесть на киевский престол, вероломно воспользовавшись внезапно возникшей неопределённостью в вопросе престолонаследования. Далее в своей речи Святослав подчёркивает, что «если князьям и Игорю мы (все вместе) не поможем, то значит, вся его жизнь была прожита впустую: «на ниче ся годины обратиша», т. е. его княжение уйдёт в небытие и своим бездействием он перед потомками обесчестит себя и своё правление». А полное забвение – это самая страшная кара для любого царя. «Это ли не зло?» – вопрошает Святослав.

«СЕ УРИМ КРИЧАТЪ ПОДЪ САБЛЯМИ ПОЛОВЕЦКИМИ, А ВЛАДИМИРЪ ПОДЪ РАНАМИ. ТУГА И ТОСКА СЫНУ ГЛЕБОВУ»

В этой строчке мы снова сталкиваемся с топонимикой Северной Италии – город Рим. Этот город находится на берегу Адриатики, и его современное название – Римини. Вероятно, у этого города и происходило избиение остатков русских полков, которые, прорываясь к морю, с трудом вырвались из каяловской мясорубки, а затем там, «у Рима», они были окончательно разбиты и частично пленены. Большинство же учёных под понятием «се у Рим» понимают город Римов (совр. Ромны, Украина). Но это маловероятно и объясняется лишь тем, что этот географический объект им надо где-то локализовать в соответствии с традиционным пониманием театра военных действий на южнорусской равнине недалеко от Киева. За «сына Глебова» исследователи принимают Владимира Глебовича, брата жены Буй-Тур Всеволода, Ольги Глебовны, т. е. это Владимир Глебович Переяславский, который скончался от ран 18 апреля 1187 года, полученных в битве на Каяле. Я считаю его главным претендентом на авторство песни «Слово о полку Игореве». Именно в этой строчке он косвенно отметил в поэме своё авторство.

Таким человеком не мог быть какой-нибудь придворный поэт типа Бояна, исполнявший дифирамбы великим князьям, а только князь, получивший великолепное образование при дворе Великого князя и впитавший в себя богатейшее культурное наследие своих предшественников. Он был одним из дальних родственников Игоря, а также непосредственно участвовал в этом злосчастном походе. Он до конца испил чашу поражения, видел смерть боевых товарищей, познал горечь предательства и испытал все лишения плена. Впоследствии он в числе других великородных пленников был выкуплен своими родственниками. Всё это и дало ему право открыто, честно и нелицеприятно говорить своим высокопоставленным братьям про их просчёты и ошибки, которые и привели дружину к гибели и поставили страну под удар иноземных захватчиков. Возможные репрессии со стороны великих князей за написание этой песни Автор, вероятно, игнорирует по одной простой причине – он понимает, что ему остаётся жить недолго, и рассудить их сможет только Всевышний на небесах.