Тюрьма многому научила Прю. Он встретил здесь не только садистов, но и хороших людей. Таков заключенный Джон Мэллой, начитанный и знающий человек. И хоть у него много путаницы в голове, тем не менее он изображен в романе как борец за правду и справедливость, и разговоры с ним оставляют заметный след в душе Прюитта.

Выйдя из тюрьмы, Прю расправляется с ненавистным палачом Джадсоном. Он выслеживает его, заставляет вступить в дуэль на ножах и в схватке убивает. Сам Прю, получив при этом ножевую рану, добирается до дома своей подруги и некоторое время скрывается у нее.

Таким образом он становится дезертиром.

Это было в конце ноября 1941 года. А 7 декабря японская авиация нанесла удар по американской военно-морской базе на Гавайских островах — Пирл-Харбору. Были уничтожены крупные корабли Тихоокеанского флота США, погибла почти вся авиация, многие тысячи людей. Беспечность американского командования дорого обошлась США.

Только после налета японцев войска начали выводить из военных городков, развертывать вдоль побережья. Повсюду царили тревога и неразбериха, с большим опозданием принимались меры против шпионов.

Прю, несколько оправившийся к этому времени от раны, решает возвратиться в свою роту. Чувство долга берет в нем верх над страхом наказания, страхом снова оказаться в тюрьме— на сей раз по обвинению в дезертирстве. Пробираясь ночью к позициям роты, не зная пароля, он наталкивается на патруль, пытается бежать от него и гибнет от пули.

И в главном герое, и в ряде других персонажей романа живет стремление к свободе, растет протест против царящих в стране и армии произвола, беззакония и жестокости и вместе с тем они понимают свою беспомощность, бессилие в борьбе со злом. Когда Прю, по своей наивности, пытается в беседе со своим другом Старком защитить элементарные права ссылкой на конституцию США, тот отвечает ему, что конституция — это право сильного. Прю мечется в поисках выхода из этого невыносимого положения и не может его найти.

Капрал Блюм покончил жизнь самоубийством, потому что оказался в моральном и нравственном тупике — собственное поведение подхалима и приспособленца претило ему самому. Но сослуживцы Блюма осуждают его даже и за этот шаг, считая, что он избрал самый легкий путь и что оставшимся в живых намного труднее.

Вербуясь на службу, они лелеяли наивные надежды на то, что хоть со временем смогут как-то безбедно устроиться в жизни.

Прю отвергает путь, на который встал его сослуживец Блюм. Постепенно он приходит к мысли о том, что нужно расправиться с теми, кто калечит жизнь других людей. Размышляя над причинами бесправного положения таких, как он, Прю делает вывод, что во всем этом виновата система.

Экспансивный итальянец рядовой Анджелло, друг Прюитта, тоже тянется к свободе, ищет справедливости. Он ненавидит эту армию, где глубокая пропасть разделяет солдат и офицеров, где царит животный страх младших перед старшими, где царят волчьи нравы, и эта ненависть выливается у него в стихийный бунт. И опять все кончается тюрьмой.

В ряде мест в романе главный ого герой Прю поднимается до уровня социальной критики общества, которое ничего ему не дало. Сам автор понимает иллюзорный характер мечтаний своих героев о свободе, как о призрачной, недоступной фее. Он вкладывает в их уста резкую критику американского общества, но дальше этого он не идет. Стихийный протест против произвола и насилия, анархическое стремление расправиться с непосредственными виновниками зла — вот самое большое, па что отважился Джонс.

Представители офицерства в романе изображены остро сатирически, автор к ним беспощаден.

Вот командир роты капитан Холмс, воспитанник Вест-Пойнта, — классический образец американского офицера, тщеславный карьерист, лощеный хам по отношению к подчиненным, подхалим перед начальством, не брезгающий никакими средствами ради достижения своих корыстных целей.

Молодой выпускник Вест-Пойнта лейтенант Калпеппер глуп и бездарен, но его карьера безоблачна, ведь он сын бригадного генерала Калпеппера и внук генерал-лейтенанта Калпеппера.

Начальник тюрьмы майор Томпсон — жестокий садист, который знает только одни способ обращения с заключенными — с помощью палки и дубинки, но при этом не снимает с рук белых перчаток.

Командир бригады генерал Сом Слейтер — птица большого полета, холодный расчетливый политикан, твердо знающий, чего он хочет. Ярый реакционер — ультра, повсюду видящий «опасность со стороны России» и «происки большевиков», он больше всего в жизни озабочен тем, как с помощью военной силы обеспечить «грядущее величие США», сделать все, чтобы «вырвать скипетр власти» из рук слабеющей Англии, Франции и других держав. Отражая мнение «тех, кто повыше», Слейтер, почувствовавший в капитане Холмсе своего единомышленника, во время пьяной оргии откровенно говорит ему, что самое главное, ото чтобы Германия и Советский Союз побольше ослабили бы друг друга и не могли бы помешать потом Соединенным Штатам осуществить их замыслы о мировом господстве.

Слейтер предстает в романе как активный сторонник и проводник в жизнь философии страха. «Чести нет, — заявляет он. — Остался лишь страх. И тех, кто сегодня управляет людьми, опираясь на такие понятия, как «честь», можно сравнить с ослами». Он внушает капитану Холмсу, что главная задача командиров — это держать в страхе всех, кто ниже, кто зависит от них, подчинен им.

«Секрет состоит в том, — говорит он, — чтобы заставить каждого бояться старших и презирать подчиненных».

Слейтер — активный трубадур войны и агрессии. Но, чтобы развязать ее, он считает прежде всего необходимым подавить в стране оппозицию — стремление к миру и прочие «сентиментальности».

Фашиствующий бригадир Сам Слейтер — ото прообраз современных макнамар, уокеров, голдуотеров и прочих явных и скрытых американских ультра, берчистов и минитменов, которыми наводнена как сама страна, так и американская армия.

Интересен и своеобразен образ старшины роты старшего сержанта Милтона Уордена, занимающего промежуточное положение между рядовым составом и офицерством. Он отлично знает свое дело. Командир роты без него как без рук. В момент вероломного нападения японцев и начала войны он проявляет большую собранность, выдержку, прекрасные организаторские способности, чего нельзя сказать о его начальниках. Он близок к солдатской массе, внимателен к людям, их нуждам и настроениям. Он сочувствует Прюитту и готов даже нарушить свой служебный долг, лишь бы выручить его из беды. И в то же время он строг, требователен к подчиненным. Командира роты капитана Холмса Уорден презирает за жестокость и хамство и в меру своих прав и возможностей защищает солдат от него. Он стыдится получать звание офицера американской армии, потому что ненавидит эту касту.

Внешнее поведение Уордена почти не отличается от поведения его сослуживцев. Его, как и других, интересуют вино, карты, женщины, но все же американская казарма но смогла полностью развратить его душу, убить человеческие качества.

Конечно, и Прюитт и Уорден — не типичное явление в американской армии. Как уже говорилось, вся система подбора, воспитания, идеологической и психологической обработки американского солдата направлена на то, чтобы превратить его в беспрекословного исполнителя воли американских монополий, в бездушного убийцу, ограничить круг его интересов вином, деньгами и публичным домом, отвлечь от внутренних и внешних проблем сегодняшней Америки, отравить ядом лживой антикоммунистической пропаганды.

Нельзя не отдать должного американским «ястребам» и буржуазной пропаганде — они немало преуспели на этом поприще. Наглядным примером этого в наше время служит поведение американских «защитников свободы» во Вьетнаме. Натренировавшись в форте Брегг на макетах вьетнамских деревень, они жгут напалмом и расстреливают с воздуха и суши настоящие деревни, не щадя ни женщин, ни стариков, ни детей. Гэловичи, джадсоны и им подобные расстреливают сегодня пленных вьетнамских патриотов. Это они жгут их тела и глаза раскаленными гвоздями и сигаретами, вырывают ногти, отрезают ступни и выламывают конечности. Это они отравляют вьетнамских крестьян слезоточивыми и рвотными газами и поджигают их вместе с жилищами, насилуют вьетнамских женщин.