- Мне нужно время, - сказала я тогда, превратив истерить и заняв более осознанную позицию. – Я не прощу себя, если Кару не найдут, и не прошу этого от других. Но мне нужно время.
Деймос поцеловал меня в лоб, прижав к себе, и ещё раз заверил, что все будет хорошо.
Так искренне и в то же время… Нет, так успокаивают маленьких детей, когда сами ни капельки не верят в сказанное.
- Я больше ничего не знаю об Адаме, - вздохнула я через несколько минут разговора. – Я не знала, что они с отцом занимаются такими вещами.
Вспомнила распростертое тело на белоснежном полу торгового центра. Адам тогда не проронил ни слова, лишь беспристрастно смотрел на лужу крови, собиравшуюся у головы его родителя. Прижал к себе бессознательную Кару и кивнул кому-то, уходя с места действий.
Ее белоснежные волосы были перепачканы в крови, а голова, откинутая назад, колыхалась с каждым его уверенным движением.
Я тогда кричала. Сильно кричала, срывая связки и дёргая за руку Эрика. Не замечая боли парня и терзая руку, повисшую плетью вдоль его тела. Не могла ни о чем думать. Он и так был ранен мужчиной, лежащим почти что у наших ног. Защищая меня. На Кару его бы просто не хватило – не успел, слишком ослаб.
Адам обернулся напоследок, чтобы посмотреть на меня чужим взглядом и мазнуть им по Эрику.
Словно пытался запомнить его. И вернуться позже.
А потом исчез.
- Ты и не должна была знать, - вздохнул Деймос, вырывая меня из болезненных воспоминаний.
Сейчас, рассказывая обо всем, я словно погрузилась обратно в этот момент.
Пережила все заново, успела похоронить себя, ужаснуться смерти другого и погрузиться в омут отчаяния.
А потом Деймос опять ушёл, оставив меня одну. Вернулся уже под утро, измотанный и уставший, но спать я так и не ложилась.
- Ну что? – вскочила я с кресла, откидывая телефон с открытой вкладкой городских новостей.
- Нет.
Всего одно слово окончательно выбило у меня почву из под ног.
Нет.
Кара, трогательная и прекрасная, невинная домашняя девочка, она и так потеряла брата и свою вторую сущность, свою половину. А теперь погибла, ища любовь и свою целостность? Доверившись мне и своему сердцу?
- Нет, - заплакала я, мотая головой из стороны в стороны. – Нет...
Деймос подошел ближе и крепко обнял. Он успокаивающе гладил меня по голове и что-то тихо-тихо шептал мне в волосы.
А потом рассказал про группу людей, охотящихся на оборотней, и что им удалось выяснить. Их было немало по всему миру.
Они вербовали военных, и отец Адама успешно присоединился к ним после службы, навыки его жены тоже оказались как нельзя кстати. Что не скажешь о сыне, который операциям только мешал. Пока не повзрослел.
« Отец военный, мама преподавала химию и биологию в старших классах, теперь она… домохозяйка», - вспомнила я разговор Адама с моей мамой, когда мы пили у нас чай.
Рассказал, как Адам толкал наркотики в одном элитном клубе. Только это были не совсем наркотики, а продавал их он исключительно оборотням.
Вещество блокировало способность оборота и притупляло реакции.
Изобретение его матери, позволившее им занять определенный статус в среде охотников.
Я вспомнила миссис Хаттерс. Не так я представляла себе сумасшедших ученых, вовсе не так. Немного отстранённая и холодная женщина даже со своим сыном, но в общем абсолютно обычная.
Кто мог знать, что она убивает в промышленных масштабах?
- Зачем? – только и спросила я осипшим голосом, когда Деймос закончил.
- Мы другие.
Я кивнула, принимая ответ.
А зачем воюют религиозные фанатики? Зачем убивали людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией и чернокожих? Зачем истребляли рыжеволосых «ведьм»?
Это человеческая глупость, не больше и не меньше.
А после я ушла. Вернулась в привычную жизнь.
Но, если подумать, привычной ее теперь точно не назвать.
Я вернулась в иллюзию привычной жизни.
Где-то рядом прогремел гром. Я с опаской подняла глаза на небо и поежилась от холода. И с трудом подавила желание обернуться на чёрный автомобиль, сопровождающий меня от университета. За эту неделю я так ни разу принципиально и не села в предоставленную мне машину. Но дождь – серьёзный аргумент.
Поэтому я лишь ускорила шаг и отмела идею зайти в магазин. Последние дни я питалась исключительно булочками и замороженной пиццей, дальше так жить нельзя.
- Я дома, - произнесла в пустоту тихим шепотом и провернула ключ, закрывая дверь.
В ответ лишь тикали старые часы в маминой комнате. Одиночество тяжело давило, заставляло чувствовать себя, как в вакууме. Даже топот маленьких кошачьих ножек очень обрадовал бы меня сейчас.
А в последнее время я вообще приучила себя к мысли, что никогда теперь не останусь одна. Метка оборотня иногда саднила, напоминая о днях, проведённых с ним, и от чего я добровольно отказалась. Становилось неимоверно больно ощущать себя одинокой.
Я прошла на кухню и поставила чайник. За окном полил дождь, и капли громко тарабанили по стеклу.
Вспомнился эпизод из детства. Тогда было лето и дождя никто из детей не ждал, но он был по-сезонному тёплым. Мы с Адамом забежали под козырёк подъезда и стояли там, пока остальные дети прыгали и ловили ртом капли, танцуя и дурачась.
Адам зажимал в руках какую-то книгу и боялся намочить страницы, а я не хотела бросать своего нового друга.
- На, - сказала я, протягивая мальчику свою кофточку. Она легкая и почти прозрачная, но книгу защитить от дождя была в состоянии.
- Не стоит, - махнул он головой, поправляя съехавшие очки. – Лучше надень на себя, стало прохладно. Ещё заболеешь.
Я улыбнулась и потащила Адама из укрытия, схватив его за руку. Он был таким серьёзным и угрюмым всё время, так отличался от всех, кого я знала. И мне захотелось подарить ему капельку веселья.
- Что ты делаешь?! – закричал он, спотыкаясь и роняя на землю очки.
- Ой, прости, - смутилась я, наклоняясь за ними. – Смотри, это весело! – я перепрыгнула через лужу, чтобы не испачкать новые сандалии, и завертелась под дождём, ловя тёплые капли руками.
Мальчик недоуменно посмотрел сначала на меня, а потом вверх, и нахмурился. Видимо, эта забава казалась ему глупой.
- Давай, Адам! – я отфыркнулась, убирая с лица намокшие пряди волос, и засмеялась с его выражения лица. Но, кажется, лёд тронулся, и на губах мальчика появилось подобие улыбки.
Он сделал неуверенный шажок вперёд, а через минуту мы уже скакали по лужам, крича придуманную на ходу песенку и ловя языком капли воды.
Я в первый раз видела, что Адам смеётся. С такой мелочи, рядом со мной, и гордость изнутри распирала меня, когда мальчик в очередной раз улыбался, смотря на небо.
А потом пришла его мама. Строго посмотрела на оставленную под козырьком подъезда книгу, которую уже успел облюбовать местный блохастый кот, и мокрую одежду сына. Прищурилась, мазнув взглядом и по притихшей мне.
- Прости, мама. Это я виноват.
Следующие три дня Адам на улице не появлялся.
Я ушла из дома Деймоса не только из чувства вины. Точнее, она распространялась ещё и на мою недосказанность в отношении Адама.
В тот раз я не сказала, что парень успел предупредить меня. Но сделал это настолько поздно, что я все равно не успела бы ничего сделать.
- Не приезжай, - коротко бросил он, позвонив мне, когда мы с Карой уже искали свободный столик.
- Что? – удивилась я, нахмурившись и пожав плечами замершей Каре. – Мы уже пришли.
Немного рано, но стоило ещё раз обсудить план действий вдали от любопытных ушей Велмы и Эрика, охранника Кары.
- Мы? Черт, просто проваливай оттуда, Лиана. Я серьёзно.
Его голос заставил меня насторожиться.
- Да что случилось? Ты где?
- Я хочу, чтобы ты уехала. Живо.
На этом наш разговор оборвался, а через минут пять в том кафе развернулся ад на земле.