Нельзя было терять время. После организации результатов эксперимента, на следующей неделе ему нужно будет опубликовать детали Магии Полёта под именем Тауруса Сильвера. Сейчас скорость была важнее, качества, так как влияние «первого в мире» и «второго в мире» совершенно разное. «Первый» — невероятно мощный инструмент распространения.

С другой стороны, CAD, специально разработанные для магии Полёта должны быть объективно переработаны с нуля, поэтому они, скорее всего, попадут на рынок примерно в сентябре (в конце первой половины финансового года).

С этими двумя поставленными задачами, совещание было отложено.

Тацуя пошёл в комнату отдыха, забрал ждавшую там Миюки и начал долгий путь домой.

Ещё нужно было сделать много работы... Но Ушияма решительно настоял на том, чтобы Тацуя и Миюки отправились домой, затем неловко почесал затылок.

— Мне очень жаль, я связывался с Вице-президентом, но...

Ни во время эксперимента, ни после подтверждения успеха Вице-президент, отвечающий за всё в отделе исследований и разработок компании FLT, отец Тацуи и Миюки, никогда не появлялся, тонкость, возле которой Ушияма просто не мог пройти мимо.

— Не волнуйтесь об этом. Всё равно сейчас у нас выходной, и даже если он на работе, он должен быть в штаб-квартире корпорации.

Если честно, по мнению Тацуи, наверное, лучше не встречаться с ним.

А Миюки так вообще не хотела его видеть.

Однако это, наверное, слишком много информации для Ушиямы. Он знал, что их отец не только занимает важную должность в компании FLT, но также является основным акционером. Даже если Ушияма был ключевым инженером разработки, скелеты в шкафу менеджера должны держаться очень далеко от сотрудников.

Тогда Тацуя подумал об этом и решил ответить тем предлогом, но лишь усугубил виноватое выражение Ушиямы.

— ...Нет, Вице-президент на самом деле сегодня здесь...

Даже если Миюки была у Тацуи за спиной, он ощутил эмоциональное волнение сестры, как она нахмурилась.

Ну а Тацуя на самом деле вздохнул с облегчением.

Слава богу, что они не столкнулись с отцом.

— У Вице-президента, наверное, нет времени лично проверять каждый уголок. Мне с трудом верится, что он смотрит свысока на отдел исследований и разработок.

— Нет, это я вполне понимаю. К тому же Вице-президент выделил нам большой бюджет.

Тацуя намеренно возвратился к началу разговора и развернулся, чтобы успокоить Ушияму. Было обидно, что он должен так относится к ещё более тревожному Ушияме, но Тацуя также не хотел останавливаться на этой теме.

Но как обычно, у судьбы были другие планы.

Попрощавшись с Ушиямой и покинув исследовательские лаборатории, в коридоре, ведущем к выходу из главного здания, они столкнулись с людьми, которых в последнюю очередь хотели встретить.

— Давно не виделись, госпожа Миюки.

Когда три члена семьи молча уставились друг на друга, первым заговорил четвертый присутствующий человек. Этот человек был знаком Тацуе и Миюки. «Знаком», но не «близко».

— Действительно, Аоки-сан. Я тоже хотела бы сказать, давно не виделись, но здесь нахожусь не только я. Ото-сама, хорошо выглядите, спасибо вам за последний звонок, но думаю, что время от времени приветствовать своего сына не станет основанием для божественного возмездия, не так ли?

Ровный и приветливый голос содержал колючие ноты, но кожа и защита противников была устойчива против шипов розы.

— Госпожа, простите за дерзость, но Аоки — дворецкий и финансовый менеджер Семьи Йоцуба. Ваш запрос приветствовать мелкого слугу идет против правил нашего дома.

— Он мой брат.

Миюки хотела сохранять спокойствие, но Тацуе было ясно, что она достигла своего предела.

— И снова простите за дерзость, но все в доме искренне желают, чтобы госпожа возглавила Семью Йоцуба. Он — всего лишь страж госпожи, и, стало быть, стоит на совершенно ином уровне, чем вы.

— Подождите, Аоки-сан, я понимаю, что мое вмешательство будет считаться хамством, но прошу вас осторожней выбирать слова.

Как раз когда Миюки почти закричала, Тацуя холодно ответил вместо неё.

Его голос был крайне холодным.

Даже такое презрение не повлияло на волю Тацуи.

Сердце Тацуи было таким «сделано».

Вместо того чтобы обижаться, Тацуя был скорее обеспокоен тем, что Миюки может навредить себе, если рассердится вместо него.

— Неважно. Хоть ты простой слуга, ты всё ещё сын Мии-самы, поэтому я вынужден пропустить твою дерзость.

У Тацуи не было времени разбираться с надменным отношением противника.

— Ранее вы заявили, что все, кто служат Семье Йоцуба, желают, чтобы Миюки стала следующей главой Семьи Йоцуба. Разве это справедливо по отношению к другим кандидатам? — Чтобы больше не позволить Миюки подвергаться направленному к нему негативу, Тацуя должен был непрерывно атаковать, вынуждая оппонента отступать, не позволяя Миюки вмешиваться. — Полагаю, наша тетя ещё не выбрала преемника, если только вы не посвящены в её решение?

Умный и способный джентльмен в рассвете сил, похожий больше на адвоката, чем на дворецкого, был настолько ошеломлен вопросом шестнадцатилетнего юноши, что потерял дар речи.

— Если она приняла решение, тогда мне нужно немедленно начать приготовления для Миюки. Сегодня прекрасная возможность, поэтому я был бы очень признателен, если бы вы это подтвердили. — Тацуя говорил идеально ровно, не повышая голос.

— ...Мая-сама ещё не приняла решение, — ответил Аоки, на нем было страдальческое выражение лица.

Тацуя намеренно расширил глаза, чтобы выразить удивление:

— Поразительно! Четвертый дворецкий Семьи Йоцуба фактически перешел на личные желания под видом указания Семьи к кандидатам на роль преемника? Если так, тогда кто здесь нарушает правила Дома?

Когда Аоки с совершенно красным лицом яростно на него посмотрел, Тацуя притворился, что вздохнул. Решив, что позиция Аоки теперь несостоятельна, Тацуя приготовился уходить с победоносным выражением.

К сожалению, он оказался слишком наивен.

— ...Это не предположение. Так как мы все служим Семье Йоцуба, это единое чувство, которым мы все обладаем. Хотя мы не можем этого видеть, пока мы стремимся к одной цели, мы все на одной волне, — это было поддельное оправдание, не имеющее никакого отношения ни к теории, ни к логике. Тем не менее, противник подготовил запретный яд для последнего удара. — Ты не более чем бессердечный, фальшивый волшебник. Ты не сможешь понять.

В ту секунду, когда Аоки выплюнул эти злонамеренные слова, стены внезапно покрылись морозом.

Кондиционеры бросились в перегрузку, пытаясь восстановить стремительно падающую температуру.

Вокруг ног Миюки собрались вихри холодного воздуха.

Однако как только Тацуя протянул палец левой руки и, в сопровождении звука перемотки на высокой скорости кассетного плеера (галлюцинации, которую могут услышать люди, чувствительные к магии), холодный воздух исчез.

Лицо Миюки изменилось от сердитого красного до зеленого, затем полностью побледнело. Тацуя одной рукой притянул её к груди, затем посмотрел холодным, режущим, как лезвие, взглядом на Аоки.

— Этого «бессердечного фальшивого волшебника» создала моя мать, старшая сестра текущей главы Семьи Йоцуба — Йоцубы Маи, та, которую называли Йоцуба, и теперь называют Шиба Мия. С помощью запретной Несистемной магии «Вмешательство в конструкцию психики», она отформатировала зону головного мозга, отвечающую за сильные эмоции и инсталлировала туда эмулятор зоны расчёта магии, создав тем самым искусственного волшебника. Этот эксперимент разработала Йоцуба Мая, недавно ставшая главой семьи Йоцуба, а Шиба Мия провела его на своём шестилетнем сыне, у которого не было магических способностей. Другими словами, считать меня «фальшивым», значит то же самое, что назвать цель эксперимента, который провела текущая глава Семьи Йоцуба и её старшая сестра, подделкой. Я уверен, вы осознаете последствия?

Тацуя нежно держал любимую маленькую сестренку, которая сейчас плакала на его груди. С другой стороны, он продолжал безжалостно атаковать Аоки, который был ответственен за её текущее состояние.