Но где же мы получим уголь? В этом отношении мы пережили уже достаточно разочарований. Единственной надеждой все еще остается Мессина. Правда, для нас это означает потерю драгоценного времени. Но у нас не остается другого выбора!

Погода прекрасная. Покрытая легкой зыбью, в нескончаемой дали простирается искрящаяся вода. Над ней, словно гигантский голубой колокол, высится чистое небо. К полудню становится немного душно. Глубокая синева моря превращается в свинцово-серую. Равномерно движется «Гебен» по направлению к северу. Лёгкий и изящный «Бреслау» следует в стороне рядом.

Но, вдруг разрывая тишину, ударили колокола громкого боя. «Боевая тревога!». В одно мгновение все занимают боевые посты. Что это? Наблюдатели заметили два облака дыма, которые двигаются прямо на нас. Определенно это французы, направляющиеся в Филипвиль. До сих пор различаются только очертания двух довольно крупных военных кораблей. Они быстро приближаются!

Сейчас их уже можно четко рассмотреть. Теперь по флагу мы узнаем англичан… Это два новейших линейных крейсера английского флота «Индефатигебл» и «Индомитебл». Черт возьми, нам попался очень сильный противник. Ситуация буквально перегружена будоражащим нервы напряжением. «Начало войны между Англией и Германией ожидается с часу на час», — так прозвучало недавно последнее известие с Родины, предупреждающее нас об английских кораблях.

Но разве не может объявление войны стать фактом, нам ещё неизвестным, в то время как хорошо осведомленные англичане уже знали больше нас? И не начнут ли они обстрел, пока мы бездеятельно ожидаем нашего возможного уничтожения? В один миг вихрем проносится тысяча вопросов. Внутри все похолодело.

Между тем английские корабли полным ходом приближаются. Вот уже они подошли на дистанцию открытия артиллерийского огня. Напряжение достигает высшей точки, когда огромные серые гиганты проходят мимо нас. Это сильнейшие английские линейные крейсера, которые намного превосходят нас в артиллерии. Десять 28-см, двенадцать 15-см и двенадцать 8,8-см орудий «Гебена», нечего и говорить о двенадцати 10,5-см орудиях маленького небронированного «Бреслау», против шестнадцати 30,5-см орудий обоих английских крейсеров, к тому же превосходящих нас и в средней артиллерии.

Но ничего не происходит. Экипажи по обе стороны замерли на боевых постах, корабли в зловещей тишине скользят мимо. При встрече двух флагманов младший по званию приветствует старшего салютными выстрелами. Наш адмирал — младший: наша очередь первая. Салюта не последовало. Слишком легко в этот волнующий момент, когда перед лицом грозящей войны встречаются сильнейшие на Средиземном море английские и немецкие корабли, салютные выстрелы могут быть приняты за боевые. Англичане, так или иначе, не придают значения такого рода вежливости.

Идя встречным курсом, английские корабли постепенно исчезают. Мы с облегчением вздыхаем. Напряжение проходит. Еще достаточно четко различаются оба английских линейных крейсера с их массивными надстройками.

Но, что это? Теперь англичане разворачиваются, густой черный дым вырывается из труб, — фактически оба английских корабля идут на высокой скорости позади нас. Они обходят нас с двух сторон, один вплотную подходит слева, другой справа. Черт побери! На горизонте показываются еще несколько облаков дыма. Разве сам ад ополчился против нас? Действительно, облака дыма превращаются в английские лёгкие крейсера, которые теперь тоже идут позади нас. Теперь у нас на шее сидит вся английская свора!

Нам сразу становится ясно, что значит этот маневр. Англичане ожидают в любой момент начала войны, когда же это произойдет, они хотят вступить с нами в бой и благодаря своему превосходству уничтожить. «Гебен» и «Бреслау», единственные немецкие крейсера на Средиземном море, являющиеся хорошей добычей. Охота уже стоит того! Переполненные злобой, мы смотрим на противников, дымящих позади нас в кильватерной колонне.

Но так просто это у них не выйдет! «Гебен» со своими 23000 тоннами не зря считается самым быстроходным кораблем на Средиземном море, не уступает ему и лёгкий, 4500 тонный «Бреслау». Мы должны как можно скорее, во всяком случае до наступления темноты, избавиться от обоих линейных крейсеров. Борьба будет нелегкой, это мы знаем. Но мы можем больше! Счастье, что мы еще в июле заменили в Поле наши котельные трубки. Теперь это должно сказаться!

Безжалостно с чистого синего неба палит августовское солнце. Невыносимая жара стоит над палубой, когда мы набираем ход. Мы должны избавиться от англичан. Героическая работа начинается в машинных отделениях и угольных бункерах.

Часть команды, поскольку не было необходимости оставаться у орудий и на мостиках в полном составе, отправляется в угольные ямы и на помощь кочегарам. Кочегары, матросы, офицеры, старшины — все подносят уголь, поддерживают огонь и выносят золу. Раскалённое марево тяжело давит на легкие и сердце. Отделенные от свежего наружного воздуха броневой палубой, люди работают под избыточным давлением, которое нагнетают вниз вентиляторы. Расположенный возле топок уголь должен остаться нетронутым, сначала закладывают уголь из внешних бункеров, а они при большой протяженности корабля часто расположены далеко от котельных отделений. Поэтому все и должны помогать.

Адский шум стоит в глубине корабля. Искусственный ветер шумит и свистит в кочегарках, проникает в открытые дверцы котлов, раздувая жар, и с гулом выходит из дымовых труб, в машинном отделении гудят турбины, все ускоряются обороты — весь корабль дрожит и сотрясается, «Гебен» идет во всю мощь.

И в то время как внутри, в адской жаре, обливающиеся потом, задыхающиеся полуобнаженные фигуры выполняют свою самоотверженную работу, на палубе происходит невидимое для них чудесное представление. Гонимый огромной, в 85 тысяч лошадиных сил машиной, мчится длинный серый корпус корабля по сверкающей пенящейся воде. Словно мощный плуг, форштевень стрелой режет волну, сзади между тем шумят винты, клокоча и бурля, расплывается волна за кормой. Также и «Бреслау» несется на предельной скорости — изящный корпус корабля словно летит над водой. Полным ходом, выбрасывая из труб огромные клубы дыма, следуют и англичане.

Так проходят 4 часа яростного преследования. Командам и машинам предъявлены огромные требования. Английские крейсера — упорные преследователи, они знают, о какой награде идет речь. Наконец к полудню английские корабли начинают отставать. С них хватит адской скорости. Затаив дыхание, на нашем мостике наблюдают, как медленно исчезают мачты. Мы от них избавились! Но за нами для поддержания связи все еще следует быстроходный лёгкий крейсер, который поспевает за нашей форсированной скоростью. Мы держим теперь курс норд-норд-ост.

Английские корабли ведут активный радиообмен с Мальтой. Конечно, они были очень удивлены, когда мы от них ушли. По-видимому, эти господа рассчитывали на нашу прежнюю скорость в 18 узлов, когда у «Гебена» были повреждены котлы. Неутомимая и самоотверженная работа в Поле принесла свои первые плоды. «Гебен» снова идет быстро. И, если понадобится, сможет и еще быстрее, чем предполагают англичане.

А это скоро потребуется!

Наступает ночь. Мы по-прежнему придерживаемся старого курса. Время от времени сквозь гонимый ветром слой облаков слабо проглядывает свет луны.

В 11 часов ночи опять должны прийти новые сведения с Родины. Мы ждем их с большим нетерпением. В радиорубке «Гебена» все на своих постах. Радиорубка является чем-то вроде священного помещения на корабле. Её окружает особый нимб, усиленный еще и тем, что, кроме радиста, доступ туда разрешен только командиру и старшему офицеру.