Алиса (вскрикивает). Боже, кто это? (Тут же рассмеялась с облегчением.) Ах да, как же я сразу не поняла? Вот бестол­ковая! Ну, конечно, это он! Он и никто другой! Мне это так же ясно, как если бы его имя было написано у него на лбу. Не прав­да ли, не лоб, а вылитое яйцо?

Гена. Точно! И я то же сказал, правда, Архип Архипыч?

Шалтай-Болтай(потому что это именно он, ворчливо). До чего мне это надоело! Все зовут меня яйцом, ну, просто все до единого. Это уже совершенно невыносимо!

Гена. А как же вас еще звать?

Алиса. Тсс, мальчик! (Мягко.) Простите, сэр, мы только сказали, что вы похожи на яйцо. К тому же некоторые яйца очень хороши собой.

Шалтай-Болтай(грозно). Что-о? Ты опять за свое? Нет, я решительно отказываюсь разговаривать с вами! Хоро­шенькое дельце! Один обзывает меня чудом-юдом, другая...

Алиса. О, пожалуйста, не обижайтесь! Я-то отлично знаю ваше настоящее имя... Почему вы молчите? (Заискивающе.) Я да­же знаю, что оно очень знаменитое!

Но Шалтай-Болтай как молчал, так и молчит, причем настолько выразительно, что хоть нам его и не видно, но прямо-таки слышишь, как он насупился.

(С грустью.) Все-таки обиделся. А ведь я совсем не хотела...

Гена. Да ладно, пусть обижается, если хочет! Ты лучше скажи, что, он действительно такой знаменитый?

Алиса. Еще бы! О нем даже сочинены стихи, неужели вы их не знаете, мальчик?

Гена. Откуда ж мне знать, если я его вообще впервые вижу?

Алиса. Странно! У нас в Англии их знает каждый!.. Ну, хорошо, если вам интересно, я могу прочитать эти стихи. Только придвиньтесь, пожалуйста, поближе, а то кто его знает, возьмет и еще больше рассердится... (Читает, понизив голос.) «Шалтай-Болтай сидел на стене...».

Гена(сразу сообразив, в чем дело и о ком речь). А-а!

Алиса(строго). Мальчик, если вы захотели узнать, что это за стихи, то не перебивайте! (Читает очень старательно.)

Гена. Ну, это-то не только у вас, но и у нас всякий знает. «Шалтай-Болтай». Английская детская песенка. Перевод Мар­шака!

Профессор(не без ядовитости). Ах, значит, имена неко­торых переводчиков ты все-таки соблаговолил запомнить?

Гена. Ладно вам, Архип Архипыч! Или я, по-вашему, сов­сем темный?

Шалтай-Болтай(ревниво). Что это вы все там бормо­чете? Скажите-ка лучше: как вас зовут и зачем вы сюда яви­лись?

Гена. Я – Гена!

Алиса. А мое имя – Алиса.

Шалтай-Болтай. Ну и имена! Никогда не слыхал глу­пее. И что же, интересно, они значат?

Алиса. Разве имя обязательно должно что-то значить?

Шалтай-Болтай. А ты как думала? Конечно, должно. Ну, вот, возьмем, например, мое имя. Ведь оно выражает самую что ни на есть мою суть – да какую отличную и симпатичную суть! Каков я сам, такое у меня и имя. Какое у меня имя, таков я и сам. Поняла? А с такими именами, как у вас обоих, можно быть кем и даже чем угодно. Абсолютно чем угодно! Что, разве не так? Ну? Отвечай!

Алиса. Хорошо, хорошо, может быть, только вы, пожа­луйста, не взбалтывайтесь так. Успокойтесь. Скажите лучше: почему вы здесь сидите совсем один?

Шалтай-Болтай. Почему я один? Да ты что, ослепла? Потому, что здесь никого больше нет! (Самодовольно расхохотал­ся.) А? Ловко я тебе ответил? А ты небось думала, что поставила меня в тупик? Ну-ка, загадай мне еще что-нибудь!

Алиса. Но я вовсе не собиралась вам ничего загадывать. Я просто немножко за вас забеспокоилась. Вы сидите один, да еще так высоко, а стена такая тонкая... (Поспешно.) Ладно, лад­но, не взбалтывайтесь, сейчас загадаю! Скажите, а что, если вы вдруг упадете?

Шалтай-Болтай. Какие отвратительно легкие загадки ты загадываешь! Фу! С чего это, скажите, мне падать? Совер­шенно не с чего!

Гена (решил сострить). Как это с чего? Со стены!

Шалтай-Болтай(делает вид, что не слышит). Да если бы даже я и упал – чего, заметь себе, никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не случалось и не может случиться, – словом, если бы даже я и упал... Знай! На этот ужасный и не­возможный случай сам король дал королевское слово... Ага, я вижу, ты побледнела!

Алиса. Я? Ничего подобного! Просто у меня...

Шалтай-Болтай. Не спорь, не спорь! Ты побледнела! Ну, еще бы! Уж этого ты никак не могла ожидать. Итак, если бы даже я и упал, то король послал бы мне на помощь...

Алиса(это у нее вырвалось совершенно нечаянно). Всю королевскую конницу, всю королевскую рать!

Шалтай-Болтай(в величайшем гневе). Что? Что та­кое? Ну, это уж слишком! Какая наглость! Я знаю, ты это под­слушала!.. Только где? Под дверью? За деревом? А может быть, в печной трубе? Иначе откуда тебе это знать?

Алиса(гордая своей воспитанностью). Я никогда не под­слушиваю! Я прочла об этом в книжке.

Шалтай-Болтай(смягчаясь). А-а, ну, в книжке – это куда ни шло. И держу пари, это не какая-нибудь легкомыслен­ная книжонка, верно? Полагаю, это ничто иное, как «История Англии»? Где еще можно прочитать про короля, про его рать и про меня? Про самого Шалтая-Болтая!!!

И в этот самый момент, когда Шалтай-Болтай раздулся от тщеславия (если только яйцо, каковым он, что бы ни утверж­дал, являлся, способно раздуваться), раздается насмешли­вый, разбитной тенорок.

Тенорок. Фу-ты, ну-ты, какие мы гордые! Какие мы при­вередные! Ишь, расхорохорился, ишь, расфуфырился, ишь, рас­фордыбачился! Самозванец ты этакий!

Шалтай-Болтай (чуть не задохнулся от ярости). Я – самозванец? Я?.. Я?..

Тенорок. Ты, ты! Глянь, как заякал! Нечего, брат! Знай, сверчок, свой шесток! Сиди под кустом, позакрывшись листом! Не в свои сани не садись! Выше головы не прыгай!

Шалтай-Болтай. Да как вы!.. Как!.. Как!..

Тенорок. Квак, квак! Не раздувайся, милок, ровно лягуш­ка болотная, не ровен час, лопнешь! Послушай-ка наперед, что умные люди скажут, не тебе чета, – я-то ведь ку-уда постарше тебя буду, а стало быть, и поголовастее!

Шалтай-Болтай. Вы? По-го-ло-вас-тее? Ха-ха! Да вы только взгляните на мой лоб – может ли быть что-нибудь вели­чественнее?

Тенорок. Велик котел, да каши-то в нем – воробей на­проказил!

Шалтай-Болтай. Это неслыханно! Да кто вы такой, в конце концов?

Тенорок. Как меня величать, что ль? А ты, бедолага, не докумекал? Ну, ин, будь по-твоему! (Поет, подыгрывая себе на балалайке.)

Вот он я кто!

Гена. Архип Архипыч, да что здесь происходит? Ничего не понимаю!

Профессор. Да, понять непросто. Что ж, попробую объяснить. Видишь ли, дружок...

Но не тут-то было: высказаться ему не дают. Перебранка вскипает с новой силой. Шалтай-Болтай и Ванька-Встанька кричат, перебивая друг друга: «Я подам в королевский суд!..» – «А мне аглицкие короли не указ!..» – «Я пожалуюсь шерифу!..» – «А я те к мировому!..» – «Вы сами самозва­нец!..» – «Нет, брат, это как раз ты самый и есть!..» Ничего не остается, как покинуть эту шумную страну, будь она даже еще в сто раз чудеснее.