И я все-таки решил индийскую загадку.

Мне открылся целый мир борьбы, неожиданностей, эффектов ярких, как фейерверк, лукавства, хитрости, смелости, точного расчета и тончайшего остроумия.

Мое сообщение об открытии тайны индусской пластинки было сенсацией. Явились все, кто знал шахматы и кто не знал шахмат. Я обещал разгадку одинаково интересную для всех.

Кают-компания оказалась набитой до отказа.

Один лишь капитан находился, как всегда, на мостике. Корабль осторожно подбирался к Новой Земле. Мыс Желания, названный так Баренцем в ознаменование его страстного и неосуществленного желания пробиться через льды на восток, остался севернее. Туман все еще скрывал от нас берег.

Я обвел глазами присутствующих.

– Черные в первой позиции неизмеримо сильнее. Позиция белых безнадежна. Не правда ли?

Все согласились.

– Тем не менее… Они сделают ничью!

– Не может быть! – изумились все играющие, а неиграющие стали торопить меня, чтобы я скорее открыл им тайну пластинки.

Волнуясь, я стал показывать решение удивительной позиции.

Даже неиграющие напряженно смотрели на доску.

Я показывал: 1. d6! Кb5 2. d:e7 Крe5

– Черные ждут появления белого ферзя, чтобы уничтожить его, но… 3. e8=К! – Появляется новый, подлинный герой предстоящей увлекательной борьбы. 3… Сh8 4. Крg8 – чтобы убрать слона с дороги пешки. Черные хитро идут навстречу желанию белых, рассчитывая запереть вражеского короля в ловушке. 4… Кр:e6 5. Кр:h8 Крf7 6. h7! Готово! Замысел черных выполнен. Но почему белые так кротко послушны? Ведь у черных есть ход 6… a3. Но теперь неожиданно бросается в бой белый конь – 7. Кd6+. Взять его нельзя. Белым… пат! Но черные настолько сильны, что могут даже отдать собственного коня, неизбежно проводя неукротимую пешку! 7… Крf8 8. К:b5 a2 9. Кd4. Лукавый конь, не правда ли? Он встал так, что черные не могут поставить ферзя. Белым снова будет пат!

– Ишь, ты! – восхитился кто-то из окружающих меня.

– Но черные не уступают белым в изобретательности, и вместо ферзя они поставят…

– Так не коня же! Что толку! – отозвался тот же голос.

– Ладью! – торжествующе возвестил я. – Пата нет, а угроза мата белым есть.

– Это верно, – согласились со мной зрители.

– Итак, 9… a1=Л!. В бой входит новая дальнобойная сила, куда более мощная, чем конь. Но у белого коня есть резвость скакуна и – очередь хода! 10. Кe6+ Крf7 11. Кd8+ Крg6. Черные решились. Избегая преследования, они выпускают белого короля (иначе будет повторение ходов). Они увидели далекий финал и свое торжество. Пусть белые проведут своего ферзя и в ту же минуту получат смертельный удар! Но ведь в борьбе выигрывает тот, кто дальше рассчитал! 12. Крg8 Лa8. Занесена «черная рука» для смертельного хода Л: d8 мат, но… снова отказываются белые от могучей фигуры и ставят на доску второго коня – 13. h8=К+!. Разящая рука на миг повисла в воздухе, надо отойти черным королем – 13… Крf6 и теперь 14. Кhf7, и ничья. Кони встали нерушимо. Черная ладья так и не успела взять коня d8 с матом.

– До чего же здорово! – восхищался доктор.

– А по-другому никак черные не могли? – спросил кто-то.

– Почему же? Могли на первом ходу сыграть 1… Кc4, – показал я. – Тогда 2. d:e7 Крe5 3. e8=К Сh8 4. h7! a3 5. Крg8 Кр:e6 6. Кр: h8 Крf7 7. Кd6+ Крf8 8. К:c4 a2 9. Кe5!! – именно сюда. У белых новый замысел. Атака белым конем принесет вечный шах: 9… a1=Л 10. Кd7+ Крf7 11. Кe5+ Крf6 12. Кd7+ и так далее. Ничья!

– А теперь посмотрите-ка на пластинку из слоновой кости, – предложил доктор.

– Что-нибудь еще? – заволновались зрители.

– А как же! – торжествующе показал доктор. – Вы только вглядитесь. Позиция с двумя конями из главного варианта это и есть второй шахматный рисунок на пластинке.

– Она получилась из первой, – подтвердил я.

– Это казалось невероятным! Ведь переменились все фигуры! – послышалось со всех сторон.

– Кроме королей, – заметил я.

Действительно! В результате непреложной логики, подобной той, которая вытекала из индийского доказательства теоремы Пифагора, все на доске переменилось. Старые фигуры исчезли, как по волшебству; появились другие в новом, равном соотношении сил.

Все шумно изумлялись выдумке неведомого поклонника шахматной игры.

Когда мы подняли головы от доски, то увидели капитана. Он с улыбкой смотрел на нас.

– Капитан! – выспренне начал врач. – Мы благодарны вам за. чудесные индийские творения в области математики и шахмат.

Это подлинная поэзия ума!

– Подождите, – прервал я. – Здесь есть еще одна неоткрытая тайна.

– Еще одна? – удивились все и даже капитан.

– Да, да! Я берусь доказать, что никакой пластинки из слоновой кости не было!

– Как так не было? – возмутились все присутствующие.

– Не было – настаивал я. – Мы должны восхищаться не индийской мудростью, а замечательным поэтическим искусством нашего капитана-этюдиста! Я никак не думал, что наш полярный капитан и есть тот мастер этюдов, произведениями которого я так часто восхищался.

Капитан смеялся. Все с изумлением смотрели на него.

– А ведь неплохое лекарство от морской болезни? – спросил капитан.

– От морской болезни? – все переглянулись.

– В самом деле! А мы и забыли о ней!

Капитан спросил меня:

– Как же вы догадались?

– Очень просто. Ведь черные не могли поставить ферзя, боясь из-за пата связать белого коня.

– Правильно.

– Но ведь ферзь в древние индийские времена не обладал современной дальнобойностью.

– Ох верно! – засмеялся Борис Ефимович. – А я совсем позабыл об этом усовершенствовании шахмат.

– Вот вам последняя тайна пластинки. Ее не было!

– Ошибка! Дело не в шахматах. Пластинка все-таки есть. – Капитан достал из внутреннего кармана кителя небольшую белую пластинку.

С любопытством мы рассматривали ее. Пластинка из слоновой кости! Золотые инкрустации. Таинственные рисунки. Два из них знакомы нам. Это доказательство теоремы Пифагора. А два других вовсе не шахматные! На одном из них очертание страны – Индии и на нем два скрещенных ножа. На другом те же очертания Индостанского полуострова, но на его фоне… пожимающие одна другую руки.

– Вот что подарил мне индиец. Смысл рисунка таков: истинная мудрость, говорят первые рисунки, не во вражде народов Индии, а в их дружбе – заканчивают вторые. Под впечатлением этих рисунков и я составил свой этюд.

– А теорема Пифагора? – спросил старший механик.

– О ней я слышал и раньше. Доказательство было обнаружено при каких-то раскопках. Им увлекался еще Лев Николаевич Толстой. Еще раз простите мою шутку, но она помогла вам вылечиться от морской болезни. Чтобы не страдать от нее, надо найти себе занятие, которое вас поглотит полностью. А я пойду на мостик. Туман раздергивает.

Я пошел за ним следом. Тогда, четверть века назад, когда мы плавали на «Георгии Седове», я не мог рассказать ему, что много лет спустя после публикации этого рассказа я обнаружу в школьном учебнике своего сына доказательство теоремы Пифагора, так знакомое мне по давнему арктическому плаванию.

Оно совсем не походило на неуклюжие пифагоровы штаны моих школьных дней. Из ста восьмидесяти доказательств теоремы Пифагора в школьные учебники ныне взято именно древнее индийское, изображенное на призывающей к дружбе пластинке из слоновой кости.

– Уж если говорить о шахматах и таинственных землях, так стоит вспомнить о Ныряющем острове.

– Что это за остров и при чем тут шахматы?

Так начался обычный для нашего арктического плавания вечер в кают-компании «Георгия Седова».

– Этот остров не значится ни на какой карте, – сказал очередной наш рассказчик, огромный человек с седеющими волосами, кудрявыми, как у купидона, и весело прищуренными глазами. – Пошло все с приезда геодезической партии, устроившей на моей полярной станции базу. Начальником партии была боевая девица, занозистая, славная, отчаянная, красивая, только не дай бог ей об этом сказать… Звали ее Таней, то есть Татьяной Михайловной. На Большой земле она, говорят, прыгала с десятиметровой вышки в воду со всякими пируэтами, знала опасные приемы каратэ и здорово играла в шахматы. Первый ее талант в Арктике, конечно, не проверишь, а вот с другими своими талантами она меня конечно познакомила.