- Да один чёрт, - махнула рукой Анфиса Сергеевна, - от этого футбола только одни травмы, и никакой пользы.

- В своё время он даже был отменён властями, но это было, кажется, когда футбол только стоял у истоков развития, когда он только начинался. Люди слишком много увечий получали, правил почти не было. Слушайте, давайте им что-нибудь вкусненького приготовим.

- У них там чипсов целая гора, - дёрнула она плечом.

- Гадость, - немедленно отозвалась я, - у нас пельмени есть?

- Действительно, - согласилась со мной Анфиса Сергеевна, - надо пельмени реализовать, мы все их не съедим, лучше свежих налеплю. Я что-то дала в этот раз маху, забыла, что их у нас полный холодильник.

И мы пошли варить пельмени.

- Сколько их там человек? – по ходу дела спросила я.

- Пятеро.

- Тогда сотни полторы сварим, - и я стала кидать пельмени в воду, потом достала майонез, кетчуп, аджику, присыпала готовые пельмени перцем, и оттащила им в холл.

Пельмени их обрадовали, а на меня они смотрели с явным интересом.

- Ванька, это и есть твоя невестка? – спросил один из коллег Ивана Николаевича, - вот это красотка! Я таких только в кино видел.

- А что самое интересное, ни одна наша жена и невестка не готовила нам для футбола пельмени, - поддакнул ему другой.

- Она только с виду ангел, а намедни она меня по голове

скалкой отходила за попытку съесть курицу.

- За варёную курочку за ужином вам ничего не будет, - со сладкой улыбкой ответила я, - а за копчёную, ночью, тайком, изображая из себя грабителя, можно и огрести.

- Амазонка, - кивнул на меня свёкр, - если видит подозрительную тень, сразу за кухонный инвентарь берётся.

- Правильно, - махнул рукой один из коллег, - она всё верно делает. Главное, внезапность. А вдруг настоящий грабитель? А ты не шарься по ночам.

Пока они разглагольствовали, я вернулась на кухню, где Анфиса Сергеевна варила пельмени для нас.

Я не чествую пельмени ни с майонезом, ни с кетчупом, предпочитаю либо в классическом варианте, безо всяких добавок, либо со сметаной.

И я достала из холодильника солёную скумбрию, сок из апельсина и грейпфрута, и накрошила салат из свежих помидор. Заправила оливковым маслом, и мы сели за стол.

- Опять расследование ведёшь? – спросила Анфиса Сергеевна, - Макс будет зол. Ты ведь убийством в доме Инны Петровны занимаешься?

- Верно, - засунула я в рот пельменину, - да ладно вам, вы мне всё время это говорите.

- Говорю, и буду говорить, - утверждающе кивнула она, - мне это не нравится.

- Это всем не нравится, - пожала я плечами, мы услышали звонок у входной двери, и голос Саши, няни моих двойняшек.

Через пять минут на кухне появился Дима, с букетом белых роз в руках, и какими-то пакетами.

- Привет, малыш, - сказал он мне.

- Привет, - ледяным тоном ответила я, напрочь игнорируя его.

- Не дуйся на меня, - сел он рядом, - извини.

- И это всё? – подняла я на него глаза.

- А что ты ещё хочешь? – не сводил он с меня глаз.

- Чтобы ты исчез из моей жизни.

- Никак не получится.

- Тогда просто пошёл вон.

- Малыш, - Дима не сводил с меня глаз, - по твоей милости я чуть не лишился контракта.

- Но это не означает, что имеешь право меня оскорблять, -

сквозь зубы процедила я.

- Прости, я просто рассердился. Мне этот твой Марат целый час там всё налаживал, сбой в системе при перепрограммировании получился.

- Это уже твои проблемы.

- Хватит тебе злится, я же извинился. Что ты хочешь? Я тебе то колье принёс, что в паре с серёжками, - он положил на стол бархатную коробочку, - ты же понимаешь, почему я так поступил. Я же за тебя волнуюсь.

- Понимаю, - недовольно буркнула я, - ты есть хочешь?

- Не отказался бы.

Мы вместе поужинали, потом я занялась компьютером, и Дима помог мне перетащить детали, и установить все программы.

- Ты на меня ещё дуешься? – спросил потом Дима, уже стоя на пороге.

- А ты думаешь, что я могу быстро проглотить обиду? – прищурила я глаза.

- Чем я могу тебя задобрить? – заискивающе спросил он.

- Я придумаю что-нибудь, - заверила я его, и захлопнула перед его носом дверь.

На моей террасе что-то грохнуло, я не замедлила пойти туда, и обнаружила открытой дверь, и собачьи следы повсюду.

Понятно, Анфиса Сергеевна выпустила их, но дождь и слякоть животным не по вкусу, и они решили проблему самостоятельно, открыли лапой дверь на террасу. Ладно, что хоть мне горшки с розами и кактусами не посшибали.

Пришлось взять тряпку, и быстро протереть пол.

Дверь на террасу опять распахнулась, в помещение ворвался ветер, и я поспешила захлопнуть дверь, и защёлкнуть на замок. Потом полила свои цветы, и за этим занятием меня застали Мирослава и Фрида.

Обе девочки влетели ко мне на террасу, взбудораженные, и повисли у меня на шее.

- Викуль, это просто класс! – вопили они в два голоса.

- Вы это о чём? – не сразу поняла я.

- Да о компе, - воскликнула Мирослава.

- Давно тебе надо было купить в кабинет плазму, - поддакнула ей Фрида, - мы теперь в Интернете позависаем.

- Только не вздумайте ночью сидеть, - предупредила я их.

- Викуль, ты ничего не понимаешь! – всплеснула руками Мирослава, - ночью самый кайф.

- Ночью спать надо, а не в Интернете шариться, - менторским тоном сказала я, и посмотрела на их умоляющие мордочки, - ладно, только долго не зависайте там. У одной работа, а у другой школа.

- Аллилуйя! – и девочки с воплем помчались к себе.

Они постоянно что-то затевают, шумят, Фрида ходит в школу, а Мирослава мечтает о карьере журналистки.

Она ещё несовершеннолетняя, но на будущий год ей должно исполниться восемнадцать, и она хочет поступить в МГУ.

Но на данный момент я посодействовала ей, поговорила с Генрихом, и он устроил Миру на радио.

Пока она работает в режиме записей, но, если всё пойдёт хорошо, их программный директор обещал дать ей прямой эфир.

Мирка, а она девочка способная, тут же показала себя с лучшей стороны, и рейтинг её эфиров зашкалил, хотя она работает только полтора месяца.

Надеюсь, она сделает себе карьеру на этом поприще, ведь с чего-то всё-таки надо начинать. А многие успешные журналистки как раз и начинали свой путь к вершине на радио.

Я убрала лейку, и пошла к себе.

Друзья Ивана Николаевича уже уходили, я юркнула на второй этаж, приняла горячую ванну, надела шёлковую пижаму, и юркнула в постель.

Я люблю спать на холодном шёлке, возможно, это кому-то покажется дикостью, скользящее, летом очень липко, а зимой холодно, но я обожаю скользить по нему. Особенно, когда мы с Максом не спим ночью.

Я натянула поверх шёлкового покрывала тёплый плед, и услышала скрип двери. Через секунду я почувствовала на своём боку лапки, правда, втыкались они в меня, словно палки. Манька здорово отъелась, и теперь стала такой тяжёлой, и я поспешила спихнуть её, но кошка устроилась в ногах.

Вслед за Маней пришли пекинесы, и Кляксич с Маусом.

Кошки растянулись около меня, пекинесы прижались друг к

другу, и мы мирно уснули, слушая шум дождя.

К утру непогода не прекратилась, дождь только пуще разошёлся, но я встала бодрая, и готовая к труду и обороне.

Фрида и Мирослава в это время завтракали, и я уселась за стол с ними. Саша принесла близнецов, я взяла Лизу, и стала её кормить. Почти тут же прибежала Василинка, и Анфиса Сергеевна дала ей овсянки, вынула три перепелиных яйца, которые она заставляет мою старшую дочку есть сырые, и развела водой вишнёвый сок.

Я была в шоке, когда увидела сырые яйца впервые, но пожилая женщина меня успокоила, сказав, что сырые яйца очень полезны, а перепёлки не болеют сальмонеллой, в отличие от куриц.

Правда, сама Василинка капризничает, когда в неё пытаются впихнуть сырые яйца, но спорить с Анфисой Сергеевной бесполезно, она всеми правдами и неправдами впихивает их в ребёнка.

Фрида и Мирослава, быстро проглотив завтрак, убежали по своим делам, мы с Сашей отнесли близнецов в детскую, а я пошла одеваться.