И он водрузил слона – 2. Сf2. Второй ход был найден!

Гальберштадт стал играть за черных: 2… Крд7, подбираясь к брошенной на произвол судьбы пешке «g». А Ломмер торжествующе поставил короля 3. Крf1!

– Под защиту бишопа, – многозначительно заметил он, имея в виду, что по-английски шахматный слон носит такое название и в международном обозначении изображается епископской шапкой.

– Думаете, прозевал сэр Генри? – не без лукавства спросил он. – Сыграете безжалостно 3… Сc5, чтобы уничтожить связанную фигуру? О нет, джентльмены! 4. a8=Ф! Л: a8 5. С: c5 – с теоретической ничьей. Разве не так? – обернулся он ко мне.

Я кивнул.

Ломмер пришел в буйно веселое настроение и даже захлопал в ладоши.

– А если теперь взять пешку? – предложил тен-Кате. Тотчас на доске был разыгран вариант: 3. Крf1! Кр: g6 4. Кре2 Крf5 5. Крd3 Креб 6. Крс4, – Честное слово, я не понимаю, при чем здесь английская езда по левой стороне? Из-за того, что белый король бежит в левую часть доски? Так это ничего не доказывает! Можно ему отрезать путь и сыграть 4. Кре2 Лd8

Я узнавал тен-Кате, каким он выглядел в спорах на заседаниях комиссии, где он, по его выражению, проводил «западную линию».

– Левая часть доски, как и на карте, – западная? Вы это имеете в виду, мистер тен-Кате? – вмешался Ломмер. – Так я вам скажу, что здесь действительно кроется восточная хитрость. 5. Сb6 с нападением на ладью. А после 5… Лc8 6. Сc7! Взять-то слона нельзя, грозит Сb8, тогда не поможет и Cc5! Ничья!

– Зачем же 5. Сс5? – ворчливо возразил тен-Кате. – Сначала 5… Ла8, а уж потом Сс5.

– Тогда не надо торопиться с ходом Сс7, – вмешался молчавший до сих пор Иенш, будущий президент нашей комиссии, страстный поборник полной бескорыстности нашего композиторского искусства. Оперный режиссер, музыкант, он вынужден был работать статистиком в концерне «Фарбениндустри». Я побывал в его гостеприимном доме в заводском поселке близ полуразрушенного американской авиацией Франкфурта-на-Майне. Заводской поселок находился словно в другой части света, тихий, нетронутый. Герр Иенш объяснил мне, что американцы владели слишком большой частью акций химического концерна, чтобы позволить разрушать военным их имущество. Сам он, невысокий жгучий брюнет, будучи чистокровным немцем, мало напоминал представителя арийской расы, к тому же настоял на изучении сыновьями русского языка. Его супруга, обаятельная Марианна, всегда сопровождала его в поездках на конгрессы и не упускала случая улучшать мой скверный немецкий язык. Оба они оказались по-русски гостеприимными, когда русский попал к ним в дом. Сейчас Иенш убедительно показал на доске, что белые добиваются ничьей, если черные попробуют преградить им путь ладьей на d8. После указанного Ломмером 5. Сb6 Лc8 он двинул белого короля: 6. Крd3 Крf5 7. Сc7 Лa8 8. Сb8! Сc5 9. Крс4 С: a7 10. С: a7 Л: a7 11. Крb5, и ничья! Черный король слишком далеко!

– Прекрасная ветвь с яркими цветами! – воскликнул Ломмер. – Но нам нужен сам ствол решения. Уж если отрезать королю путь ладьей, так сразу же!

– Он поставил ладью после первых двух ходов решения – 3. Крf1 и теперь 3… Лe8! и сам же сходил слоном 4. Сe3! Бишоп защищает короля! 4… С: a5 5. Кре2. Не так ли?

Я снова кивнул.

– Продолжим! Король Артур наступает! А что я вам вчера говорил?

– Что англичане ездят по левой стороне, – не без ехидства заметил Питер тен-Кате.

Не обращая внимания на колкость, Ломмер продолжал решение 5… Лd8. – Слона на b6 уже не поставить, – объяснил он.

– Тогда по вашему рецепту 6. Сd4+, – показал Иенш. – Черным шах, надо брать пешку 6… Кр: g6.

– Прекрасно! 7. Крd3! Полюбуйтесь. Белый король снова под защитой бишопа. Чем не щит?

И ходы последовали один за другим: 7… Лc8 8. Сc5 Крf5. Король белых снова заслонился щитом с изображением шапки бишопа. 9. Крс4 Креб 10. Крb5 Сd8 11. Краб – щит брошен, чтобы атаковать черную башню! 11… Крd7 12. Крb7 – ничья.

– Браво! – заключил Ломмер. – Мы сообща, и, пожалуй, с помощью автора, решили его загадку. Но он мою не решил.

Так почему англичане ездят по левой стороне?

– Вы только что продемонстрировали это на доске. И короля Артура, и его щит узнали, даже щит Черного Рыцаря с изображением черной башни. Поединок за «ничейный мир».

– Вы хотите сказать, что король Артур своим поединком в замке повлиял на правила уличного движения в Англии? – не без хитрости спросил Ломмер.

– Конечно. В основе этих правил традиция средневековой военной тактики, – ответил я. – Ведь рыцари, захватывая замок или город, вынуждены были на каждом перекрестке прикрываться от нападающих из засады щитом, который держали в левой руке, как ваш король Артур в легенде. Им выгоднее было прижиматься к левым домам, – словом, двигаться по левой стороне, имея свободное пространство справа, где они могли действовать мечом.

– Браво, этюдист! Браво! Вы заслужили приз! – провозгласил Ломмер и торжественно передал мне значок: крохотный щит, на котором был изображен шахматный слон в виде епископской шапки, бишоп. – Вы должны теперь посвятить свой новый этюд королю.

– Королю! Пожалуй. Вы чуть знаете русский язык. Я посвящу этюд не просто королю, а Королькову.

– О! Корольков! Это король шахматного этюда, гроссмейстер! – восторженно воскликнул Ломмер.

Он оказался действительно «провидцем», этот славный Ломмер! Спустя несколько лет ФИДЕ учредило звание международного гроссмейстера по шахматной композиции. Одному из первых оно было присвоено нашему советскому этюдисту В. А. Королькову, которому я по праву посвятил «королевский этюд»!

Значок с изображением щита с шахматным слоном хранится у меня вместе с губкой, добытой со дна Эгейского моря, о чем речь впереди.

Двадцать лет назад во время путешествия на теплоходе «Победа» вокруг Европы я побывал в Греции. Два десятилетия понадобилось мне, чтобы расшифровать загадку последнего мифа о Геракле, и лишь теперь я готов рассказать об этом.

Афины! Средоточие древнего эпоса, колыбель цивилизации. Здесь процветали высокие искусства, театр и поэзия в пору, когда народы теперешней Европы рядились в шкуры и жили в пещерах.

Над пестрой мозаикой городских крыш высится скала с плоской вершиной, над которой виднеется что-то вроде короны, похожей на ферзя с шахматной диаграммы. Бело-желтая, словно отлитая из сплава золота с платиной. Но это мрамор. И не зубцы короны, а колонны разрушенного храма.

Мы поднимались к Акрополю долго. Дорога оказалась трудной и длинной. Идя по ней, люди священных шествий в свое время проникались благоговейным ожиданием чуда, прежде чем увидеть божественные строения.

Поразительно впечатление от величественного полуразрушенного здания Парфенона. В чем секрет? В строгой математической логике сооружения – восемь колонн на короткой стороне храма, семнадцать (именно 17 = 2·8+1) по длинному фасаду? В незаметном глазу наклоне колонн внутрь, который, скрадывая перспективу, как бы выравнивает их, не позволяет им при взгляде снизу «развалиться»? Или в ощущении воздушной легкости и гармоничности храма, пробуждающего невольные воспоминания о богине Афине-Деве, чья исполинская статуя стояла здесь, сверкая золотом в солнечных лучах, хоть и была деревянной, но в драгоценном чехле, служившем древним афинянам «золотым запасом». Теперь от нее осталось лишь место, где она стояла. Но путешествующие атеисты XX века с их пылким воображением готовы были преклониться перед великолепным языческим идолом.

Боги Олимпа! Сколько превосходных сюжетов получили мы от наивных, но поэтических верований эллинов!

Зевс-громовержец! Силой воцарившийся среди богов. Неистовый сластолюбец, зорко высматривающий для себя земных красавиц.

Его покойно-величавая жена, непреклонная Гера, покровительница домашнего очага, беспощадная гонительница рожденных от прелюбодеяния, в том числе и Геракла, побочного сына своего эгидодержавного супруга.