Вот теперь можно спокойно забрать белого ферзя. 3… Bxh7.

Но белые все-таки жертвуют коня, чтобы вскрыть линию «f».

4. Ng6+ fxg6 5. Re1! (ошибкой было бы 5. Re2 b1=Q 6. Rf2+ Qf5+! и белые проиграют) 5… Rh8 (у черных нет другой возможности защититься от немедленного мата по линии «f») 6. Rf1+ Kg8 7. Ke7.

Белые загнали черные фигуры в угол, намертво заперли их на замок. Все стремление черных будет теперь направлено на то, чтобы любой ценой развязаться, сломать уготовленный им запор. К тому же им грозит мат ладьей на f8.

7… Bxd6+ 8. Kxd6

Теперь еще одно отвлечение, еще одна жертва превращенного ферзя: 8… b1=Q 9. Rxb1 Kf7 (наконец-то!) 10. Rb7+ Ke8 11. Rb8+ Kf7 12. Rxh8 Bg8 13. Kxd5.

Черные освободились от одного замка, а попали под другой. Они снова заперты. Король должен защищать слона с двух полей – f7 и f8, в одном случае перекрывая слона, а в другом делая его связанным. Оставив черного короля сторожить зажатого в тиски слона, белые должны расправиться с черными проходными пешками. Начинается заключительная фаза борьбы, где от белых требуются выдержка, самообладание и точный расчет!

13… Kf8+ 14. Kc5!

При неосторожном 14. Kd4? a4 15. Kc3 a3! 16. Kc2 a2 17. Kb2 a6! (очень важный выигрыш темпа) 18. Ka1 a5 19. Kb2 a4 20. Ka1 a3 белые попадают в цугцванг, вынуждены развязать слона и признать ничью. После же расчетливого хода королем на с5 в цугцванг попадут уже не белые, а черные.

14… a6 15. Kd4 a4 16. Kc3 a3 17. Kc2 a5!

Ставя перед белыми, казалось бы, пустяковую дилемму. Не все ли равно, куда пойти королем – на с1 или на b1? Но на эту оплошность вся надежда черных! При бездумном ходе 18. Kc1? a2 19. Kb2 a4 20. Ka1 a3 черные снова поставили бы белых в цугцванг, разбивая «узел» на королевском фланге.

18. Kb1! a2+ 19. Ka1 (но никак не на b2, тогда белые попадут в цугцванг) 19… a4 20. Kb2 a3+ 21. Ka1 Kf7 22. Kxa2 Kf8+ 23. Kxa3 Kf7.

Как беспомощны, однако, черные! Они скованы защитой слона, и белые спокойно могут подойти своим королем для решающего штурма позиции.

24. Kb4 Kf8 25. Kc5 Kf7 26. Kd6 Kf8 27. Kd7 и выигрывают, например: 27… Kf7 28. Rh1 Kf8 29. Rf1+ Bf7 30. Rf2 Kg8 31. Ke7 Bd5 32. Rf8+ Kh7 33. Rc8 Be6 34. Kf8 Bd5 35. Rc7.

Так сложились творческие усилия «жрецов Каиссы» за «волшебной доской палисандрового дерева». Любопытно, что у Погосянца этот этюд получил порядковый номер 1000-й, а у меня 50-й.

Однако на этом не кончается творческая эпопея с замурованием черного ферзя со слоном. Быть может, молодым составителям шахматных этюдов и любителям шахматной композиции будет интересно, к каким выводам пришел я в результате более чем полувекового опыта в этом жанре. «Творческая работа над этюдной темой никогда не кончается!» Сколько бы я не обращался к уже созданным прежде этюдам, порой десятилетия спустя, очень часто я обнаруживал новые возможности для более полного художественного воплощения замысла.

Пожалуй, уместно будет высказать в этой связи некоторые суждения о проблеме «предшественников». Прежде всего оговорюсь, что коогда предшестренник другого автора служит отправной позицией для улучшения и углубления, то совершенно необходима ссылка на первоисточник: скажем, «по такому-то» или произведение такого-то «переработано таким-то», исправлено «таким-то» (как это делал тот же Шерон!). Но если речь идет о схожей идее в малоизвестном этюде, то при оценке художественности произведения, на мой взгляд, неправомерен «примат новизны», который уместен в изобретательском деле, но не в искусстве.

Оценка прежде всего по новизне едва ли отвечает требованию развития художественности этюда, и сплошь и рядом может быть установлена лишь с помощью столь же полных, как и редких, коллекций этюдов, недоступных рядовому композитору. Обращаясь к литературе и искусству, можно заметить, что при их оценке не должна превалировать новизна! Ведь с таких позиций придется отбросить все произведения о любви как в прозе, так и в поэзии. Было уже использовано! Надо ли говорить, что такой порочный подход питает стремления к «авангардизму» и прочим течениям, где главным считается «неважно что и как, но лишь бы не так, как раньше!» Возвращаясь к шахматам, хотел бы, чтобы в нашем уголке «шахматной поэзии» первостепенным была бы не столько «новизна», сколько художественность и красота. Еще более нелепо звучит это по отношению к своим прежним произведениям как к предшественникам, то есть к промежуточным редакциям этюда, автор которого десятилетиями продолжает искать наиболее художественное воплощение темы. В этой моей книге приведено немало этюдов, созданных в течение нескольких десятилетий путем повторного возвращения к уже сделанному и даже признанному (например, совместный этюд с Либуркиным и Староверовым и др.). Так, работая над новым изданием книги «Дар Каиссы», вдохновленный совместной с Э. Погосянцем работой над темой замурованного ферзя, я вернулся к истокам как бы двигаясь по спирали, а потому уже на другом уровне, и неожиданно увидел скрытые прежде от меня возможности. И появилась новая редакция старого этюда, которая и должна остаться жить вместо него. Впервые эта тема опубликована мной в выпуске 8 «Задачи и этюды» (1930).

Если в прежней редакции у черных почти не было выбора ходов, а следовательно и борьбы фигур, то в новой редакции, где на пять фигур меньше, игру удалось обогатить. Не ведет к ничьей в начальном положении 1. Ng4+? Kg5 2. Ne3+ Kf6 3. Bb2+ Ke6 4. Bxg7? f5! 5. Bd4, черные выигрывают; 5. Nc4 f4, черные выигрывают; 4. Rxg7 Bg6 5. Rg8 Qb5 6. Bc3 Qb1+ 7. Nf1 Kd7 8. h3 Bd3 и черные выигрывают.

Чтобы добиться ничьей, белые первым ходом ставят слона в засаду: 1. Bc1! Bg6 (иначе при 1… Qc5? 2. Nf5# Kh5 3. Rg5+ мат; 1… Be4 2. Nf5# Kh7 3. Rxg7+ Kh8 4. Bb2 f6! 5. Bxf6 Qxf5 6. Ba1 Qh7 – иначе безвозмездная потеря ферзя! – 7. Rxh7+ Kxh7, ничья) 2. Nd5+ Kh7 3. Bg5! Kg8, освобождая ферзю путь на спасительное поле h8 4. Nf4 Qh8 5. Rh3 Bh7 6. Ng6!! (только так, ибо 6. Rxf3 Bf5, сразу освобождаясь при ферзе за ладью: 7. Ra3 Kh7 8. Ra7 Qb8 9. Rxf7 Qb1+ 10. Kg2 Be4+ 11. f3 Qa2+, черные выиграли) 6… fxg6 7. Rxf3, черным пат! Промедление здесь недопустимо: 7. Kf1? Kf7 8. Rxf3+ Ke6 9. Re3+ Kf5 10. f4, подготавливая h3 и Ле5 с матом, но у черных ферзь против ладьи и надежное укрытие для короля: 10… Kg4 11. h3+ Kh5, черные выигрывают.

И опять же судейство породило еще одно, увы кратковременное, творческое содружество. Мне привелось давать заключение для присуждения звания мастера спорта СССР по шахматной композиции видному советскому ученому, члену-корреспонденту Академии наук СССР, доктору наук, профессору Борису Андреевичу Сахарову. Директор крупнейшего научно-исследовательского института, он все же находил время для шахматных этюдов, возглавлял советских шахматных композиторов, представлял их в ФИДЕ.

Я был рад, когда после моего заключения Б. А. Сахарову было присуждено звание мастера спорта СССР по шахматной композиции. При изучении его творчества меня заинтересовал один из его ранних этюдов, отмеченный на конкурсе двадцатипятилетия ВЛКСМ. В заключительном положении мат давался одним слоном при блокировании полей вокруг черного короля черными пешками. Правда, не все они двигались в процессе игры, но конечное положение впечатляло. Я предложил Сахарову составить совместный этюд, в котором черный ферзь, слон и пешки блокировали бы поля вокруг собственного короля, а мат давался единственным белым слоном. Борис Андреевич с энтузиазмом согласился.

Мы немало поработали над этюдом, который никак нам не давался.

Борис Андреевич, большой знаток музыки, ученик Генриха Нейгауза, своеобразно относился к шахматным этюдам. Они для него «звучали» и были источниками такого же наслаждения, как и музыка. И вот наш этюд никак не хотел звучать.

Замечательный советский ученый и тонкий ценитель шахматной красоты Б. А. Сахаров безвременно ушел от нас, он умер, не завершив многого из своих замыслов, в том числе и наш коллективный этюд. Уже после смерти Б. А. Сахарова я счел дружеским долгом завершить наш общий труд.