Данил подошел к экстрасенсу, наклонился и посмотрел тяжелым, гипнотическим взглядом в глаза. Лицо Павла Геннадьевича перекосилось от ужаса, жилы и вены на шее напряглись и вздулись, со лба обильно потек пот. Рот распахнулся в крике, но из глотки послышался лишь слабый писк. Глаза экстрасенса вытаращились на Данила и сосуды начали лопаться один за другим, окрашивая кровью белки. Потекли кровавые слезы, экстрасенс забился в судорогах.

— Хватит, — Шувалов оттолкнул Данила. — Прикуй девушку к батарее в другой комнате.

Экстрасенс мелко трясся, скорчившись на полу. Матвей взял со стола графин с водой и вылил на голову Павла Геннадьевича. Потом пошел на кухню и наполнил его доверху. Набрал воды в стакан, поднес к губам экстрасенса.

— Пей. Легче станет, — приказал он.

Экстрасенс, стуча зубами о стекло стакана, жадно выпил воду. Матвей влил в него еще две порции.

— Сейчас ты позвонишь Академику. Скажешь — все в порядке, он может приходить. Про кодовое слово не забудь, если оно есть. Нам нужен он. Сделаешь все правильно — тебя отпустят. Понял!

Экстрасенс часто закивал головой. Шувалов рывком поднял Павла Геннадьевича, бросил в кресло, включил на телефоне громкую связь и набрал названый экстрасенсом номер.

— Приходите, все в порядке, — сказал экстрасенс.

— Точно все в порядке? — послышался из аппарата старческий голос.

— Точно, все в порядке, — как заведенный повторил Павел Геннадьевич.

— Не умеете вы врать, Павел Геннадьевич. А еще экстрасенс.

Из телефона послышался тонкий, пронзающий как игла, звук. Постепенно, набирая силу, он перешел в рев. Экстрасенс закричал и упал на пол. Шувалов подскочил к телефону и заорал:

— Ты зачем, тварь, ребенка убил?! Сука, блядь.

Вбежавший в кабинет Данил, выдернул телефонный шнур из розетки. Экстрасенс тихо скулил в углу кабинета.

— Подгони машину к входу и открой багажник, — сказал Шувалов.

— Надо девушку отстегнуть.

— Надо, — Матвей стоял, вцепившись руками в стол. Пытался успокоиться. Потом нервно закурил.

Данил отстегнул секретаршу от батареи и положил на кушетку в приемной.

— Ты сейчас проснешься и ничего не будешь помнить, — медленно, с нажимом говорил бесчувственной девушке Данил. — Бедром ты ударилась об угол стола, когда спешила ответить на телефонный звонок. От боли ноги твои подогнулись, и ты ударилась подбородком о столешницу. Ты потеряла сознание. Ты проснешься и будешь помнить только то, что я тебе сказал. Когда хлопнет входная дверь, ты проснешься, и будешь помнить только это.

Данил вышел, подогнал задом машину к входной лестнице, открыл багажник и просигналил. Шувалов громко хлопнул за собой дверью. Он вел экстрасенса, взявшись за наручники и высоко подняв завернутые руки Павла Геннадьевича. С лестничного пролета, головой вперед экстрасенс влетел в багажник «Субару».

Шел мелкий дождь. Небо закрылось свинцовыми тучами. Море было не спокойно. Оно обрушивалось грудью волн на каменный пирс, со вздохом откатывалось назад и атаковало снова. Шувалов и Даниил стояли на безлюдном пирсе, глядя на границу неба с морем.

— Зачем ты его с собой потащил? С него все равно никакого толку, — сказал Данил, кивая в сторону багажника.

— Утоплю сейчас, суку.

— Не дури.

— Ну, если ты против, то запру его на базе и буду на нем тренироваться.

— В каком смысле? — насторожено спросил Данил.

— Будешь меня учить магии своей. — Матвей подкурил сигарету от газовой зажигалки, прикрывая рукой слабый огонек от мелких брызг моря. — Ты же давно обещал. А Пашка будет нам в этом помогать. Как подопытный кролик.

— Это не магия. Обычный гипноз и внушение на расстоянии. Ты способный, быстро научишься, — уверенно сказал Данил.

— А магией ты что называешь? — решил уточнить Матвей.

— Магия, колдовство, ворожба — это когда человек вызывает духов, а они делают дело. Внушение человек делает сам, без помощи. Ну, может, свой дух помогает психические блоки снять, чтобы добраться до сознания человека. Ты же симбионт?

— Да, — недовольно ответил Матвей.

— Никак привыкнуть не можешь? — сочувственно спросил Данил. — Духи всегда с тобой были. С рождения. Как и со всеми другими людьми, только ты их голоса воспринимал как свои мысли. Потому что привык с рождения, и они маскировались под мысли. Симбионт тем и отличается от большинства людей. Он думает сам, а многие люди без духов два слова связать не могут. Симбионт — это два-три сознания в одном человеке. Значит ты в два-три раза умнее, предусмотрительней, рациональней, физически сильнее и выносливей чем обычный человек. Если ты в связке с духами, а не одержим ими. Одержимых духи убивают, подавляют сознание человека, заменяя его своим. Если у человека слабое сознание, душа, что одно и то же, — он умрет. Скорее всего, совершит самоубийство или на всю жизнь станет идиотом. Полным. А если выдержит — станет симбионтом. Ты думаешь, чего добиваются буддисты своей медитацией? Нирваны? Блаженства? — Данил рассмеялся. — Это все бред. Они хотят избавиться от ненужного для них интереса общественности, вот и врут о нирване. На самом деле буддисты, путем медитаций, хотят стать симбионтом. Соединиться с вселенским разумом. Понял, — мягко добавил он.

— Понял. Поехали. — Шувалов кинул бычок сигареты в пенящиеся под ногами волны.

— Подожди. Что ты хотел мне сказать?

— Ты случайно не знаешь, какие сигареты курит Вячеслав Иванович?

— Никакие. Он уже три года не курит, — уверенно сказал Данил.

— Откуда знаешь?

— Он к Никифору лечиться приезжал. Я следил за лечением. Он уже физически курить не может. Это я тебе точно говорю.

— У него в машине сигарами пахнет, — вспомнил Матвей.

— Это ароматизатор. Запах ему нравится.

— Ты знаешь, кто такой Профессор? — Матвей снова подкурил сигарету.

— В смысле? — удивился Данил.

— Пронин Григорий Васильевич, семидесяти лет от роду — академик исторических наук. Близкий приятель нашего главного шефа Петра Ивановича Колесова. Академик раскопал древний праславянский город возле Омска. Нашел там артефакт — граненый камень. Три года назад погиб в автомобильной катастрофе. Его сын, Пронин Кирилл Григорьевич, сорока пяти лет от роду. Сотрудник особого отдела Службы Безопасности. Сослуживец нашего Вячеслава Ивановича и моего бывшего напарника по охране спецобъекта Федора. Оттуда и сбежал наш Профессор. Кирилл Пронин погиб вместе с отцом и матерью в автокатастрофе. Три года назад. Тела опознаны родственниками. Вот такая петрушка, друг мой Даня. Наш Профессор не террорист, он академик исторических наук. Наше начальство, видно, перепутало его с сыном.

— Во номер, — ошеломленно сказал Данил.

— Еще чуть-чуть и я бы помер! — Матвей схватил булыжник с пирса и забросил далеко в море. — Я думаю, что Профессор никого не убивал. Кто-то из нашей конторы делал это, таким образом подставляя Профессора.

— Зачем? — ошеломленно спросил Данил.

— Чтобы был повод разнести Профессору башку. Он им живой не нужен. Им нужен артефакт.

— Кому им?

— Не знаю. Кому-то из руководства.

— Я поговорю с Никифором, — тихо сказал Данил.

— Поговори, — согласился Матвей. — На счет Нины поговори.

— А Нина тут при чем? — сразу ощетинился Данил.

— Ты только не заводись. Послушай внимательно, — сказал Матвей. — Когда-то, еще до Службы, я встретился по работе с девушкой. Она оказалась ведьмой. Из-за нее повесился один монах, другой человек, очень богатый человек, разбился насмерть в автомобильной аварии. А я попал в дурдом. Эта девушка — зеркальное отражение твоей Нины. Я хотел узнать у Вячеслава о таком совпадении. Тот мне сказал, что ведьма и Нина — сестры-близнецы. Я пока не делаю никаких выводов. Все настолько запуталось, что я боюсь наделать глупостей. Покажи Нину Никифору — это все о чем я тебя прошу.

— Хорошо, — вздохнул Данил.

На территории базы Матвей вытащил экстрасенса из багажника и, вместе с охранниками, провел его в камеру на минус первом этаже.