— Зоопарк для конспирации?

— Ты параноик, Матвей. Место обнаружено недавно, зоопарк уже функционировал. — Вячеслав Иванович смотрел на озеро, как будто читал на воде нужные слова. — Профессора надо вычислять рядом с теми местами и людьми, где он может собирать энергию. Нам известны все источники. Или мы думаем, что все. Основные плотно прикрыты. Он будет собирать с миру по нитке. Среди сектантов, колдунов и прочих психов. Будет ездить по стране в поисках родников энергии. Наша задача его остановить и запечатать — обнулить его энергетику. Ну, а если не получиться — ликвидировать. У тебя больше всех шансов его найти и обезвредить. Его способности на тебя почти не действуют. У вас одна природа.

— Спасибо.

— Не надо сарказма. Он тоже когда-то был человеком. — Вячеслав Иванович сжал большой, костлявый кулак. — Ладно, подробней потом. Выздоравливай, ты должен быть в хорошей форме.

— Как там Федор? — остановил шефа Матвей.

— Федора вылечат. Скорее всего, уйдет на досрочную пенсию. Ты же понимаешь, что его сознание захватил Профессор. И охранника он обработал, и цыган с ментами, которые тебя дубинками прессовали. Сильный, сволочь.

Вячеслав Иванович попрощался и ушел. Матвей еще долго сидел в тени плакучей ивы, следил за кружащими по озеру утками и курил.

Врач Никифор был настоящим волшебником — через неделю Шувалов чувствовал себя полностью здоровым. В ребрах и ключице оказались всего лишь трещины, растянутые связки быстро восстановились, а на месте синяков и ссадин остались еле заметные красные пятна. Легкое сотрясение мозга Никифор вылечил на следующий же день после поступления Шувалова в больницу. Никифор предложил сделать Матвею оберег, и после разговора с Вячеславом Ивановичем, Шувалов согласился. Лекарь сначала отправил Матвея в баню, потом провел какой-то ритуал с огнем и ножом, покрытым рунами, взял самодельную машинку для нанесения татуировок и выколол на левой груди Матвея хитрый орнамент из рун. Шувалову наколка понравилась.

— На, одевайся, — кинул пакет на кровать, вошедший Вячеслав Иванович.

Матвей открыл кулек, в нем были его вещи и туфли.

— Вы что, лазили в моей квартире? — возмутился Матвей.

— Тебе надо же во что-то одеться, — спокойно ответил Вячеслав Иванович. — К тебе за ключами не было времени заезжать. Давай шевелись, нас начальник ждет.

— Какой начальник? — Матвей натягивал джинсы.

— Начальник нашего отдела. Зовут его Петр …

— Иванович, — встрял Матвей.

— Правильно. И веди себя в его присутствии прилично. Чтобы я за тебя не краснел. Понял?

— Так точно.

Черная «Ауди» въехала на территорию воинской части. Обогнула казармы и, после тщательного осмотра на контрольно-пропускном пункте, попала в закрытую бетонным забором зону. Единственное, длинное, четырехэтажное здание стояло монолитом посередине заасфальтированной площадки. Слева расположилась стоянка для машин полная импортными внедорожниками, микроавтобусами и российскими «Нивами». Автоматчики с кавказскими сторожевыми собаками прогуливались вдоль периметра пятиметрового забора с колючей проволокой.

— Смотри, — Вячеслав Иванович показал на стену здания возле входной двери. На кирпичной кладке четко, тенями проявлялось изображение человека в военной фуражке.

— Мы зовем его Часовой. Раз десять мыли и закрашивали. А он на утро опять появляется. Потом решили — пусть живет, все равно никакого вреда от него нет.

Вячеслав Иванович и Матвей вошли в здание, на лифте спустились на этажей семь вниз. За раздвижными дверями их встретила вооруженная автоматами охрана, проверив сетчатку глаза Вячеслава Ивановича, их пропустили в небольшую приемную. Пожилая секретарша со строгим, внимательным лицом доложила по интеркому о посетителях. Мягкий баритон пригласил войти одного Шувалова. За большим письменным столом сидел грузный седой мужчина лет шестидесяти, низ лица полностью покрывала белая, аккуратно подстриженная борода, над ней крупный нос картошкой, выше — серо-голубые, умные и немного ироничные глаза. Мужчина напоминал Матвею Деда Мороза с новогодней открытки, увиденной в детстве. В те далекие времена, когда еще мир не казался таким враждебным.

— Здравствуй, Матвей, — сказал Дед Мороз.

— Здравствуй Петр.

— Петр Иванович, — поправил мужчина.

— Петр Иванович.

— Что ты смотришь, Матвей, словно призрака увидел?

— Я вас видел, мы вместе ехали на машине и попали в аварию.

— Ты ошибся, Матвей, — беспрекословным тоном произнес Петр Иванович.

— Я вас видел, когда был в коме, — гнул свою линию Матвей.

— Да? Может быть. И каким я был?

— Вы были Путником. Разгильдяем и пьяницей.

Мужчина душевно и заразительно рассмеялся.

— Это не далеко от истины. Но теперь, как видишь, сейчас я сижу за семью печатями, — глаза его хитро блеснули.

— Так это были вы?

— В мире много на первый взгляд странных вещей, — с нравоучительной интонацией начал Петр Иванович. — Но эти вещи при детальном рассмотрении становятся последовательными и логичными. Просто не видно всю картину целиком. Для того, чтобы не разбегались глаза и увидеть суть, надо просто отойти подальше. Ладно, это лирика. Так ты согласен перейти на оперативную работу и заняться Профессором?

— А куда я денусь?

— Как куда? Молодежи у нас все дороги открыты. Можешь вернуться на спецобъект, можешь пойти в технический отдел, можешь и уволиться в конце концов. Мы тебя ни к чему не принуждаем.

— Я имел в виду, что по-другому я не могу поступить, — немного замявшись, сказал Матвей.

— Вот это другое дело. У тебя будет напарник. — Петр Иванович подался вперед, облокотившись локтями о стол. — Очень опытный в экстрасенсорных делах парень. Только не городской он, ты уж ему помоги на первых порах освоиться. Все инструкции и материалы по делу Профессора вы получите от Вячеслава Ивановича. Он будет курировать это дело, и вас, как начинающих оперативников. Он твой куратор, — выделил фразу Петр Иванович. — Присядь, чего стоишь?

Шувалов опустился на мягкий диванчик возле стены. Петр Иванович поднялся из-за стола и присел рядом.

— Как твой Голос? — с отеческими интонациями спросил начальник.

— Да нормально, не жалуюсь, — опешил Матвей.

— Я говорю о Голосе в твоей голове, — мягко сказал Петр Иванович.

Матвей понял, что скрывать что-либо от начальника спецотдела бессмысленно.

— Да так, сейчас полегче, — нехотя ответил он.

— Ты не бойся, ничего страшного в этом нет. Это вполне природное явление и со многими бывает. Ты — симбионт, Матвей.

— А это лечится?

— Все шутишь, — Петр Иванович положил руку Матвею на колено и заглянул в глаза. — Голос твой тебе во многом помогает по мере сил. Другой человек после таких жизненных ударов, которые получил ты, весь переломанный был бы, а с твоими физическими повреждениями — лежал пару месяцев в больнице. Вы притираетесь просто, и от этого ты ощущаешь дискомфорт. Вячеслав — тоже симбионт. А твой будущий напарник, вообще с трио живет, но ему проще, они проявились у него с рождения.

— Кто они?

— Духи. Так что не нервничай. Иди. Удачи. — Петр Иванович поднялся.

— А другие люди? — настаивал Матвей.

— Они не определенные. Иди, иди, сам со временем разберешься. И позови мне Вячеслава.

Шувалов сидел в приемной и размышлял о произошедшем разговоре, Петре Ивановиче, с которым он путешествовал во время своей комы в странном мире духов. Матвей был уверен, что это был он, его попутчик Петр, только постриг бороду и волосы на голове. Шувалов вспоминал крики голосов в больнице. Свои детские видения. Если собрать все это в кучу и отсеять лишнее, начинала проявляться интересная картинка. Но пока ясно только одно, что в мире случайного нет ничего. И что он, Матвей, конкретно завязан во всей этой кутерьме. Он бы не удивился, если б ему сказали, что происшествие с Профессором и его назначение оперативным работником имеет прямую связь. «Правильно Вячеслав сказал, — отозвался Голос, — ты параноик, полный псих». «Ты мне помогать должен, а не нервы трепать», — мысленно сказал Матвей. «С чего вдруг? — удивился Голос. — Ты этого старого поца послушал? Он же с тобой в машине сидел, когда ты в аварию попал, а теперь воду мутит. Послушай меня. Сваливай от них. Иди в свой цех работай, пока хуже не стало». Внутреннюю перепалку прервал Вячеслав Иванович: