Неторопливо беседую с давним знакомым — римским издателем, поглядываю на вокзал, за стеклянной стеной которого не прекращается суматоха, и думаю: «Здесь совсем другой мир. Прелестное кафе!»

Но вдруг идиллия кончается. Кончается разом, мгновенно.

Пронзительный вой сирены. Визг тормозов. Что случилось? Из «скорой» выбегают санитары и спешат за кусты. Многие посетители кафе вскакивают, торопятся следом.

Мы не успели понять, в чем дело, а санитары уже несли на простыне женщину — лицо белое как мел, платье в крови.

— Ее три раза ударили ножом. Умерла сразу, — сообщает кто-то рядом.

«Скорая» скрывается за вокзалом.

Проходит не больше минуты, и я слышу смех. Девушка опять кокетничает со спутником.

Все встает на свои места. Снова оживленные разговоры, веселая музыка. Снова носится между столиками официант-эквилибрист, — он умудряется нести стаканы и кружки не только на подносе, но и на локтях согнутых рук и при этом обменивается шуточками с клиентами. Пожилая синьора переворачивает очередную страницу журнала. Крестьянин держит во вместительных ладонях следующую кружку пива и залпом опустошает ее.

Больше всего меня поразило именно это молниеносное «успокоение». Будто ничего не случилось.

— А что случилось? — усмехнулся мой знакомый. — Обыкновенное убийство. У нас каждый день кого-то отправляют на тот свет. Сегодня утром в Неаполе сразу пятерых застрелили.

Обыкновенное убийство? Но эта женщина была кому-то матерью, или женой, или сестрой. Разве для ее близких это обыкновенное убийство?

И вообще, разве может быть убийство обыкновенным?! Ведь вместе с человеком уходит целый мир. Мир, которого больше никогда не будет. Мир неповторимых ни в ком радостей и печалей, встреч и прощаний, болезней и исцелений.

Имя этой женщины мы не знали, но многие другие широко известны: Линкольн и Кеннеди, Махатма Ганди и Соломон Бандаранаике, Моро и Кинг…

В тот вечер в римском кафе под открытым небом, еще час назад казавшемся чуть ли не земным раем, у меня в голове проносились вопросы, один тревожнее другого. Почему так расцвел терроризм? Кому он нужен?

Конечно, картина под названием «терроризм» отвратительна. Но можно ли закрывать на нее глаза? Есть ли право умалчивать об «исполнителях» и «заказчиках»?

Издатель обещал выяснить, что сможет, и на следующий день действительно позвонил:

— Имя женщины пока не установлено. А убийцы известны. В ее сумке нашли письмо с угрозами. Это дело рук «красных бригад». Если будут еще новости, обязательно сообщу.

Впервые эмблема «бригадистов» — пятиконечная звезда неправильной формы на фоне красного флага — появилась на стенах домов в 1971 году. Тогда произошел взрыв на крупном химическом заводе. С того времени взрывы, похищения, убийства уже не прекращались.

…Кто раньше слышал о виа Фани? Теперь эта улица — достопримечательность Рима, ее показывают туристам наряду с Колизеем и собором святого Петра. Здесь «бригадисты» открыли огонь по машине Альдо Моро и, убив телохранителей, похитили его.

Как известно, преступники 55 дней держали в заточении председателя христианско-демократической партии. 55 дней страна была в смятении, вооруженные патрули контролировали дороги, останавливали все автомобили.

9 мая 1978 года тело Моро, изрешеченное пулями, обнаружили в багажнике красного «рено».

«Бригадисты», в общем-то, добились своего — о них заговорили. Выяснилось, что «бойцов» несколько тысяч и каждый получает четверть миллиона лир в месяц — больше, чем квалифицированный рабочий; что у них в разных частях страны есть тайники для укрытия людей и склады оружия; что отдельные акции координирует исполнительный комитет, в общем, что это настоящая подпольная армия. Откуда у нее деньги? Грабит банки, магазины, больницы. «Во время нашей операции, — заявил представитель «бригад» после ограбления народного сельскохозяйственного банка в провинции Виченца, — были экспроприированы сорок два миллиона лир».

«Экспроприированы» — слово-то какое!

Появились сообщения и об «учебнике «бригадиста». В нем инструкции на любой случай жизни: как уйти от погони, как организовать слежку, как избавиться от компрометирующих материалов. Есть и следующая рекомендация: «При нападении стреляй по ногам, чтобы человек хромал, как власть».

«Красные бригады» — лидер среди почти 180 итальянских групп, которые причисляют себя к «левым». Но есть еще террористы иного пошиба — откровенно правые, точнее — неофашисты.

Италия пережила две страшные эпидемии чумы. Первая разразилась в конце XVI века, среди ее жертв был и великий Тициан. Вторая, нагрянув спустя три с половиной столетия, оказалась еще губительней: унесла гораздо больше жизней, да и угроза уничтожения нависла не только над Италией, но и над всей Европой. Это была эпидемия «коричневой чумы».

Именно на Апеннинах родился и заявил о себе фашизм. История зафиксировала точную дату — 23 марта 1919 года. Зафиксировала она и точное место действия — Милан, площадь Сан-Сеполькро, дом 3. В этом особняке Бенито Муссолини провозгласил создание националистической организации «фашо» во имя спасения «несчастной Италии».

От «фашо» в Милане метастазы фашизма потянулись в другие города. И постепенно, шаг за шагом, год за годом, чернорубашечники набирали мощь, обзаводились вооруженными отрядами, расправлялись с лучшими людьми, захватывали командные посты в правительстве…

Здесь все чаще проводят параллели с тем временем. Итальянское социальное движение (ИСД) — крупнейшая в мире фашистская партия, в ней 300 тысяч (!) членов. Среди чернорубашечников в ходу слова Муссолини, которые он произнес за несколько дней до расстрела: «Двадцать лет фашизма было слишком мало. Человек более великий, чем я, когда-нибудь доведет фашистскую идею до победы».

На лавры более великой, чем сам дуче, личности претендует Пино Раути. Он с детства величал себя «сверхчеловеком». Правда, коллеги, работавшие с ним в ультраправой римской газетке, говорили о Раути иначе: «Тихий конторщик с душой поджигателя». Став депутатом парламента от ИСД, Раути принялся опекать родственные ему «души поджигателей» — скольких террористов он спас от тюрьмы!

Да, в Италии стреляют и «правые», и «левые». Но стреляют они не друг в друга, а в одну цель — в сердце республики. И направляет их одна рука — рука тех, кто мечтает о фашистской власти.

На виа Венето богатство и роскошь повсюду. В ресторанах подают наиизысканнейшие блюда. В магазине «Рафаэль» дамские сапоги стоят сто тысяч с гаком, а мужские туфли из крокодиловой кожи — почти двести тысяч лир.

На этой улице снимались сцены для фильма Феллини «Сладкая жизнь». «Мысль о картине родилась у меня, когда мне приснилась женщина, идущая по виа Венето», — рассказывал режиссер.

Неподалеку темные переулки, убогие, покосившиеся строения, в которых ютится беднота, но тем, кто наслаждается сладкой жизнью на виа Венето, нет дела до нищего и безработного, они — элита.

Элита? Что ж, давайте оглядимся вокруг.

Над подъездом золотыми буквами выведено: «Отель «Эксельсиор». Это же слово сияет неоном на крыше соседнего здания. Огромный холл в мягком ковре, у швейцаров вид знатных синьоров.

Но как преображались они, когда к отелю подъезжал небесно-голубой «мерседес» — наперегонки кидались к нему! Один открывал дверцу автомобиля, другой чуть ли не на руках выносил господина с седыми прилизанными волосами. И пока тот шествовал к лифту, служащие кланялись до самого пола.

На втором этаже «Эксельсиора» в апартаментах под номером 127–129 располагался Лиго Джелли.

Он был из элиты, однако определенного толка, — возглавлял масонскую ложу «П-2». Кто только не входил в «сиятельный список» ее членов: три министра, лидеры политических партий, высшие чины разведки, финансовые тузы, церковники, издатели! И офицеры, включая начальника главного штаба. Засилье военных объяснимо: у масонов особым почетом пользовались вооруженные акции. Когда они взорвали пассажирский поезд «Италикус», это стоило жизни двенадцати пассажирам.