В. Ф. Барашков
А как у вас говорят?
В книге в доступной и занимательной форме рассказывается о русской народной речи, ее богатстве и территориальном разнообразии, о наречиях и говорах русского языка и их наиболее характерных особенностях.
Книга учит внимательному отношению к родному слову, показывает выразительные возможности русской народной речи.
О чем эта книга
В повести Виктора Астафьева «Последний поклон» есть такие строчки
Мы проходили середину реки, самую стремнину, Называют ее стрежнем, селезнем, зёрлом, стрелкой струной и еще как-то, не вспомню, но слова-то все какие — одно другого звучнее.
Нельзя не согласиться с писателем. Слова действиельно звучные и — более того — яркие, образные, точные.
Но вот что любопытно. Слово зёрло в наиболее распространенных толковых словарях русского языка совсем отсутствует. А слова селезень, стрелка, струна в словарях хоть и есть, но то значение, с которым используем их писатель — «середина реки, стремнина», — у них не указано.
Естественно возникает вопрос, почему слово зёрло отсутствует в распространенных толковых словарях русского языка? Почему в них не указано то значение слов селезень, стрелка, струна, с которым в приведенном тексте употребляет их писатель?
Другой пример. Широко известна такая ягода, как красная смородина. Но далеко не все знают, что кисловатую ягоду эту в разных местах по-русски, оказывается, называют по-разному. Так, в частности, в некоторых местностях Владимирской области она известна как костыль, в Архангельской — кислица, в Псковской — киселка, в Новгородской и Вологодской — княжиха, в Калининской — лядуница, в Смоленской — поречка, в Карельской АССР — сестреница, или сестрянка…
Подобных примеров неодинакового именования одних и тех же предметов, явлений, действий, признаков в разных местах распространения русского языка можно было бы приводить очень и очень много. Но и по только что отмеченным можно поставить целый ряд вопросов, касающихся и богатства, и своеобразия русского языка.
Действительно, почему на разных территориях в русской речи могут наблюдаться и нередко наблюдаются разные названия одних и тех же предметов, действий, признаков? Одинаков ли вообще русский язык в разных местах его бытования, скажем в северных областях нашей страны и в южных, в западных и восточных? А если не совсем и не во всем одинаков, то к чему сводятся, в чем конкретно проявляются его территориальные различия? Чем обусловлено само существование таких различий в языке единого русского народа? Какова роль таких различий в русском языке? Как к ним следует относиться?
Не приходится доказывать, что подобные вопросы представляют большой интерес для каждого грамотного человека. Тем более для тех, кто с особым вниманием относится к родному русскому слову.
Ответить на такие вопросы в какой-то мере и помогает эта книга, рассказывающая о русской народной речи, ее разнообразии, о наиболее характерных территориальных особенностях русского языка.
САМОЦВЕТНАЯ РЕЧЬ
«Жили-были старик и старуха…», «Жили-были кум с кумой — волк с лисой.,», «Негде в тридевятом царстве, в тридесятом государстве…»
Русские сказки… Кто в детстве не заслушивался ими? Кто не ждал с нетерпением того сумеречного часа, когда, освободившись от дневных забот и хлопот, бабушка или дедушка, мать или отец, а то и просто старшие брат или сестра или кто-либо из сверстников не произнесут это желанное «Жили-были…»
В долгие зимние вечера рассказывала сказки Александру Сергеевичу Пушкину безмерно любившая его няня Арина Родионовна. Поэт писал одному из близких своих друзей П. В. Нащокину:
Вечерами слушаю сказки моей, няни, оригинала няни Татьяны… Она единственная моя подруга, и с нею только мне не скучно.
С благодарностью вспоминал ключницу Пелагею, «которая была великая мастерица сказывать сказки», известный русский писатель С. Т. Аксаков в книге «Детские годы Багрова-внука»:
Пришла Пелагея… Села у печки, подгорюнилась одной рукой и начала говорить немного нараспев: «В некиим царстве, в некиим государстве…» Это вышла сказка «Аленький цветочек». С этих пор до самого моего выздоровления… Пелагея ежедневно рассказывала мне какую-нибудь из своих многочисленных сказок…
На всю жизнь запомнил бабушкины сказки Алексей Максимович Горький. Он был покорен умением бабушки рассказывать их. В повести «Детство» писатель вспоминал:
Сказки она сказывает тихо, таинственно, наклонившись к моему лицу, заглядывая в глаза мне расширенными зрачками, точно вливая в сердце мое силу, приподнимающую меня. Говорит, точно поет, и чем дальше, тем складней звучат слова. Слушать ее невыразимо приятно. Я слушаю и прошу:
—Еще!
—А вот еще как было: сидит в подпечке старичок домовой, занозил он себе лапу лапшой, качается, хнычет: «Ой, мышеньки, больно, ой, мышата, не стерплю».
Подняв ногу, она хватается за нее руками, качает ее на весу и смешно морщит лицо, словно ей самой больно…
… Сказки занимательны и будоражат воображение. На время сказочного действия они уносят и самого рассказчика, и его слушателей в необыкновенный мир сказочной фантастики, увлекают необычными приключениями и поступками сказочных героев, напряженной борьбой добра со злом.
Сказки не только интересны. Они одновременно и поучительны. Как справедливо заметил писатель Валентин Распутин, «… В сказке все есть. Если это мудрая народная сказка. Она воспитывает прилежание, любовь — к матери, к Родине. Есть в ней и добро и зло. И обяза-
тельность победы добра над злом. Сказки не развлекают— они учат. Пушкину они помогли «выучиться» на великого поэта».
Сколько существует их, русских сказок? Трудно сказать. Известный советский писатель Федор Абрамов поставил этот вопрос в небольшом своем рассказе «Сколько на Пинеге сказок».
Еще до войны, студентом, записывал я сказки на своем Пинежье. Раз попалась старуха — день записываю, два записываю, три — все сказывает.
—Много ли еще, бабушка? — спрашиваю.
—А кто знает. Не считала. Тут который год внучек заболел, фершалица приказала на улицу не пущать, дак я три недели сказками его удерживала. С утра до темени сказывала. Ну, всю-то себя не опорознила. Много ведь людей-то на Пинеге жило. Сколько их, сказок-то, за века насказывали!
Привлекательны сказки и речью сказочников. Рассказывает сказки не каждый. А чаще всего тот, кто владеет словом, искусством рассказчика. Где сказка, там и прибаутка, там и яркое, меткое слово, пословица, поговорка, сравнение…— то, что украшает речь, делает ее образной, впечатляющей, запоминающейся…
Речевое мастерство сказочников отмечали многие слушавшие их писатели, поэты, ученые. С восхищением говорил о сказительском искусстве своей няни А. С. Пушкин:
Мастерица ведь была, И откуда что брала. И куда разумны шутки, Приговорки, прибаутки, Небылицы, былины Православной старины! Слушать так душе отрадно. И не пил бы и не ел, Все бы слушал да сидел. Кто придумал их так ладно?
А наш современник, поэт Сергей Островой, так описывает искусство сказочного рассказа в стихотворении «Сказки»:
Сказки надо рассказывать ночью, Под мохнатые шорохи звезд. Тут и встретишься с чудом воочью, Тут и лешего схватишь за хвост. Сказки надо рассказывать ярко, Околдовывать речью цветной. От беды, от вороньего карка Уходила б судьба стороной. Сказки надо рассказывать с толком, Чтобы даль расступилась. И ширь. Чтобы после хоть с чертом,хоть с волком, А не страшно. Ты сам богатырь…