Поэт живописует «пар, на славу молодецкий», русскую удаль, закалку:

На полке, полке, что тесан
Мастерами на войне,
Ходит веник жарким чесом
По малиновой спине.
Человек поет и стонет,
Просит:
— Гуще нагнетай. —
Стонет, стонет, а не донят:
— Дай! Дай! Дай! Дай!

И завершение главы:

Пропотел солдат на славу,
Кость прогрел, разгладил швы,
Новый с ног до головы.

«Песня про баню» — так назвал С. Я. Маршак свое произведение.

Спасибо, спасибо тому, кто строил баню,
Кто печку топит в бане и греет воду в чане,
Еще тому спасибо, кто поддает нем жару,
Кто поддает нам жару и не жалеет пару!
Спасибо, спасибо заботливой хозяйке.
Спасибо спасибо тому, кто сделал шайки.
Гладко выстругал полок, вправил в печку котелок,
Кто дровишек нам припас, вяжет веники для нас.
Спасибо, спасибо!

В поэзии Николая Асеева мы тоже находим строки, посвященные русской бане:

Зеленый веник терпкий банный дух
«Поддать, поддать!» — кричу я
                                               с верхней полки,
А в теле раскаленные иголки,
И, жаркой не выдерживая порки,
Как черт от ладана бежит недуг.

А вот стихотворение Андрея Вознесенского «Сибирские бани»:

Бани! Бани! Двери — хлоп!
Бабы прыгают в сугроб.
Прямо с пылу прямо с жару —
Ну и ну!
Слабовато Ренуару
До таких сибирских «ню»!
Что мадонны! Эти плечи,
Эти спины наповал,
Будто доменною печью
Запрокинутый металл.
Задыхаясь от разбега
Здесь на «ты», на «ты», на «ты»
Чистота огня и снега
С чистотою наготы.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

о том, что за чистоту приходилось бороться и что у русской бани есть близкие и дальние родичи — финская сауна, японское фуро, турецкий хамам и другие

Чистота под запретом

Четвертый век нашего летосчисления Древний Рим — «вечный город», столица мировой державы — пал под натиском вестготов. Великолепные дворцы храмы, термы превратились в груду развалин. На улицах, поросших бурьяном паслись коровы.

Ранние христиане, которых римские правители жестоко преследовали решительно отвергали как греховное бесовское все, что было связано с обычаями «вечного города». Помышляя о спасении души, пренебрегали телом, его здоровьем и красотой. Проповедовали аскетизм, отречение от наслаждений, самоистязания, умерщвление плоти. Тело упрятывали в плотные, длинные, громоздкие одежды.

В Месопотамии распространилась секта под названием «пасущиеся». Члены этой секты не имели постоянных жилищ, не ели хлеба и овощей, а скитались по горам и питались травой. Чистоту тела «пасущиеся» считали загрязнением души. Особым почетом окружали тех, кто ходил в грязных рубищах и никогда не мылся. Их называли святыми… Святой Антоний, которого нарекли отцом монашества, гордился тем, что воду только пьет и никогда не пользуется ею для мытья.

Один из столпов раннего христианства карфагенский священник Тертуллиан, живший на рубеже II и III веков ополчался на «непотребные бесовские» стадионы и термы. Ведь римляне зачастую использовали арены стадионов для расправы со сторонниками новой веры! В одном из своих сочинений Тертуллиан осуждает женщин-христианок, которые, подобно римлянкам, заботятся о телесной красоте, холят себя, моют, делают прически и носят украшения.

«Вы мажете себе в бане волосы, — пишет Тертуллиан, — чтобы сделаться белее, но для настоящего христианина вы становитесь безобразными».

Другой карфагенскии епископ, Киприан (первая половина III века) говорил в проповедях о том что обезображенные, измаранные, немытые, не знающие бани тела настоящих христиан духовно омываются внутри. Епископ призывал следовать примеру святого Якова, которого он называл братом бога и восторгался им за то, что он никогда не ходил в баню. Особенно гневно Киприан осуждал женщин, которые ходят в баню. «Это место более постыдное чем театр. Сбросив одежды, вы отказываетесь от телесной чести».

…Орды Тамерлана (1333–1405) завоевали чуть ли не полмира. На захваченные земли они несли смерть, разрушения и страшные болезни. Завоеватели не имели и малейшего понятия о гигиене: персы называли их неумытыми сатрапами. Тамерлан пощадил Тавриз за то, что местные лекари готовили для его войска снадобья, благодаря которым «неумытые завоеватели» избавлялись от насекомых, кишевших на их грязных телах и одеждах.

Опустошающие эпидемии охватили Европу. В 1347–1350 годах эпидемия чумы — черная смерть — унесла 25 миллионов жизней. Одну четвертую часть населения континента! Дочь одного из французских королей погибла от вшивости.

Венецианский путешественник XIII века Марко Поло о нравах средневековой Венеции. Мылись немногие, скорее в виде исключения… Белье считалось такой роскошью, что некая вдова София Банбариго оставила по завещанию «одну из своих новых рубашек донне Рени и одну донне Донаде».

…Королева Испании Изабелла Кастильская (конец XV в.) признавалась, что за всю свою жизнь мылась всего два раза — при рождении и в день свадьбы. Сейчас это кажется невероятным, но это исторический факт. Речь идет об эдикте французского короля Людовика XIV, в котором говорилось, что при посещении двора следует не жалеть крепких духов, чтобы их аромат заглушал зловоние от тел и одежд.

Герцог Норфолк, читаем мы у английской писательницы и историка Эдит Ситуэлл, отказывался мыться якобы из религиозных убеждений. Его тело покрылось гнойниками. Тогда слуги дождались, когда его светлость напьется мертвецки пьяным и еле-еле отмыли.

Прошли столетия, прежде чем человечество снова подружилось с водой и вспомнило о пользе мытья в бане. Когда эпидемии холеры унесли больше жизней, чем многочисленные войны, в европейских странах осознали, что чистое белье и тщательное мытье тела — лучшие предохранительные средства от повальных болезней. Английский парламент даже издал специальный билль о постройке бань, прачечных и об удешевлении стоимости воды.

Рыцари чистоты

Пять лет назад весь мир отметил тысячелетие со дня рождения гениального ученого-энциклопедиста, врача, естествоиспытателя философа и поэта Абу Али аль Хусейн ибн аль Хасан ибн Али ибн Сина, известного под латинизированным именем Авиценна (980–1037). На Руси этого врача знали уже в XV веке и называли Ависьен, о чем свидетельствуют «травники» и «лечебники» того времени, в которых упоминаются советы великого врача. Авиценна родился в селении Афшана, близ Бухары. Уже в 18 лет он пользовался славой искусного врача. Главный его труд «Канон врачебной науки» (всего Авиценна создал 270 произведении до нас дошло свыше 160), не раз издававшийся в нашей стране, — своеобразная энциклопедия, которая много веков была обязательным руководством для врачей различных стран, в том числе европейских.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: