Вице-президент ЛАООК Майкл О’Хара. Лисицу пустили в курятник…

Перейду теперь к ответственным за проведение соревнований по отдельным видам спорта (в ЛАООК их называли уполномоченными). Уполномоченный по баскетболу Дэвид Прайс — владелец многочисленных полей для гольфа и теннисных кортов, босс компании «Калифорния гольф теннис». Его коллега Дэнни Виллануэва (отвечал за бокс) был в свое время профессиональным игроком в американский футбол, а затем оказался президентом профессионального футбольного клуба «Лос-Анджелес ацтеке». Уполномоченный по футболу Алан Ротенберг возглавлял профессиональную Североамериканскую футбольную лигу. Ответственный за хоккей на траве Том Кемп был профессиональным бейсболистом.

В конце октября 1983 года в Москве проходил чемпионат мира по тяжелой атлетике. Присутствовал на соревнованиях и уполномоченный ЛАООК по штанге Донн Мумо. Он честно признался: тяжелую атлетику знает плохо. Почему же именно его назначили на ответственный пост? Ларчик открывался просто. Мумо — известный в Лос-Анджелесе человек, когда-то он был знаменитым профессиональным игроком в американский футбол, затем принял духовный сан, стал настоятелем пресвитерианской церкви, прихожанином которой был до отъезда в Вашингтон сам Рональд Рейган.

Комментарии, как говорится, излишни. Эти люди организовали Игры, ориентируясь на свой опыт. На свои знания. А знают они спорт профессиональный, где главная цель — деньги, деньги… О любительском же спорте эти люди имели подчас самые смутные представления, не говоря уже о том, что сам он, его идеалы были им просто чужды.

Кстати, о знаниях. В уже упоминавшемся «Таймс» появилась следующая история. Решив назначить бизнесмена Тома Мегонигала уполномоченным по гандболу, Юберрот спросил его:

— Вы, конечно, представляете, Том, что это такое — гандбол?

— И вы еще сомневаетесь? — ответил тот. — Четыре парня в комнате бьют мячом по стенкам. Вот что это такое…

Продемонстрировав подобные познания, Мегонигал тем не менее получил назначение.

Конечно, далеко не все сотрудники Оргкомитета были так дремуче некомпетентны. Среди них встречались специалисты и очень высокого уровня, организаторы любительских соревнований, известные в прошлом атлеты.

Но не они задавали тон. Подготовка к олимпийским стартам была густо замешана в Лос-Анджелесе на некомпетентности и сугубо профессиональном, коммерческом взгляде на спорт.

или Продолжение рассказа о торговле чемпионскими лаврами

Понятия «любитель» в Олимпийской хартии нет. Исчезло с десяток лет назад.

Это, однако, не значит, что вместе с ним исчезло и понятие «любительский спорт». На XI Олимпийском конгрессе в Баден-Бадене при обсуждении различного рода коммерческих злоупотреблений и вопросов профессионализации спорта были определены и зафиксированы — в новой редакции правила 26 — принципиально важные положения. Суть этих положений заключается в следующем: профессионалам не место на спортивной арене; никто не должен терпеть убытки на спортивной ниве, но нельзя допускать и того, чтобы на спорте преступно наживались.

На деле это означает: бескомпромиссная борьба с проникновением коммерциализации и профессионализма в олимпийское движение. Западногерманский член МОК Вилли Дауме сказал однажды: «Когда деньги служат спорту, они направлены на благо спорта, содействуют его прогрессу. Но совершенно неприемлемо, если деньги подчиняют спорт».

Добавлю: и спортсменов. Прекрасный английский бегун Себастьян Коу как-то в интервью признался: в течение ряда лет при посредничестве своего отца он был связан с американской компанией Маккормака, специализирующейся на купле-продаже спортивных звезд. Союз спортсмена и дельца вылился в миллионное предприятие, что в результате обернулось против самого Коу. В начале 1982 года он получил травму. Был необходим перерыв, чтобы подлечиться, набрать прежнюю форму. Но интересы Маккормака оказались иными, последствия чего оказались самыми плачевными: слишком рано вернувшись на беговую дорожку, Коу потерпел сокрушительное поражение на чемпионате Европы в Афинах. Потом он сказал: «С карманами, полными денег, нельзя быстро бегать. Я никому больше не предоставлю права диктовать: бегай там, бегай здесь! Отныне я хочу снова быть свободным человеком!»

Как видите, Коу нашел в себе силы разорвать опутавшую его паутину бизнеса. А другие?

…Когда-то они блистали на спортивных аренах. Ныне их сладкие улыбки сверкают со страниц многочисленных газет и журналов.

Девятикратный олимпийский чемпион, бывший пловец Марк Спитц демонстрирует преимущества «лучшей в мире зубной пасты» и «купальных костюмов, в которых вы будете как рыба».

Трехкратный олимпийский чемпион, бывший горнолыжник Жан-Клод Килли предлагает покупать лыжи только новой конструкции.

«Чудо-кроссовки» рекламирует олимпийский чемпион, бывший легкоатлет Ги Дрю.

Брюс Дженнер и Шейн Гоулд, Стефен Холланд и Ард Схенк — спортивные герои семидесятых. Бьерн Борг и Крис Эверт-Ллойд, Альберто Саласар и Роб де Кастелла, Паоло Росси и Толлер Крэнстон, лаже член английской королевской семьи капитан Марк Филлипс — все они и многие другие являются клиентами Марка Маккормака, владельца американской компании «Интернэшнл менеджмент групп».

Клиентами? А может, точнее — рабами?

Расскажу об этом дельце и его бизнесе поподробнее. Хотя нет… Сам пока помолчу. Пусть говорят спортсмены.

Марк Спитц: «Я долго и напряженно готовился к Играм в Мюнхене. Надеялся на победу. Но то, что произошло в действительности… Словно на меня обрушился золотой дождь: я выигрывал дистанцию за дистанцией. Это была сказка. И еще во время Олимпиады ко мне стали подходить какие-то люди. Уже потом я узнал: они были из фирмы Маккормака. Мне внушали: «Ты стал всемирно известен. Торопись, пользуйся случаем — брось спорт, брось учебу, зачем она тебе? Делай деньги — это так просто! Ну а мы тебе поможем…» Я задумался: каким, действительно, будет мое будущее? И в конце концов согласился.

Затем были подписаны контракты. Много контрактов. Самый крупный — на рекламу продукции фирмы «Арена». Только теперь, когда его срок закончился, я могу сказать, что мои мечты не осуществились. Все эти годы, чтобы я ни делал, где бы ни был, везде рядом со мной был фотограф, наготове стояли телекамеры. Я должен постоянно находиться в центре внимания — так утверждали мои хозяева. И я подчинялся — был суперменом, плейбоем. Хотя я ни тот, ни другой. Меня рекламировали, чтобы потом мог рекламировать уже я — продукцию фирмы.

Все-таки почему я тогда согласился?.. Наверное, выступал бы и после Олимпиады в Мюнхене. Но сколько? Еще год, ну два. А потом? Я знал слишком многих, кто не смог найти себя, уйдя из спорта. Их жизни не позавидуешь. Моей нынешней, правда, тоже. Меня выжали как лимон — и выбросили…»

«Жан-Клод Килли (из интервью журналу «Пари-Матч»):

— После Олимпиады в Гренобле, которую называли Играми Килли, вы подписали контракт с бизнесменом Марком Маккормаком. Почему вы приняли такое решение?

— У меня не было другого выхода. Путь, по которому я пошел, был закономерным, естественным при нашей системе спорта. Возьмем, например, мою команду — сборную Франции. Предположим, тренеры обратили внимание на 14-летнего паренька. С ним занимаются, его тренируют, он добивается успехов. Спорт становится главным делом его жизни. Но годам к тридцати спортсмен выдыхается, двери сборной уже закрыты для него. И тогда… Тогда его судьба уже никого не волнует. Он остается один, без цели в жизни, без профессии, без средств к существованию. Никому до него уже нет дела.

Так было и со мной. К 24 годам я добился исключительного положения в спорте: стал сильнейшим. Но почувствовал, что выдыхаюсь, появился страх: что делать дальше?

— Могли ли вы продолжать выступления?

— Года четыре, как минимум. Но это не решило бы проблемы, а только усугубило ее. В тот момент, когда мне казалось, что выхода нет, появился Маккормак. Он предложил работу — другие не предлагали ничего.