— Зачем ему это было надо?

— В своем невежестве он уверился, что святилище отобрало у него женщину, которую он любил.

— Ташариану?

Женщина прищурилась.

— Что вам известно о Ташариане?

— Ничего, кроме имени, — торопливо произнесла Карисса, проклиная себя за глупость.

Она замолчала, придавленная страхом. Почему она произнесла это имя? Почему она вообще разговаривает со старухой, которая ненавидит ее отца? Почему она не прикинулась дурочкой? Она посмотрела на старуху и словно впервые увидела ярко-красные губы и брови уголком. Неужели это госпожа Хепера?! Теперь она гораздо старше, и морщины на ее толстом лице глубже, но что-то все-таки осталось знакомое. Неужели и в самом деле перед ней госпожа Хепера?! Неужели она разговаривает с той самой безжалостной женщиной? Карисса стояла не дыша, зная, какая власть и жестокость прячутся за улыбкой старухи. Она решила тщательно обдумывать свои слова.

— Это странное имя я нашла в журналах отца. Кажется, он был к ней привязан. У них был роман.

— Отношения вашего отца и Ташарианы Хигази быстро начались и быстро закончились. Они не были предназначены друг другу. Судьба определила Ташариане стать жрицей Сахмет. Однако ни она, ни твой отец не захотели признать мудрость богов. Любовь переполняла их. Они верили, что смогут быть вместе, хотя богиня разводила их в разные стороны. — Старуха покачала головой. — Глупые, глупые люди. Они думают, что можно взять то, что принадлежит богине, и не заплатить за это.

— Богине? — переспросила Карисса. — О чем вы говорите? Уже давно нет богов Древнего Египта.

— И в этом вы, миссис Спенсер, ошибаетесь. Когда Нил родится заново, богиня Сахмет начнет новую жизнь. Она восстанет от сна, и воссияет славой Хет-ка-пта.

— Хет-ка-пта?

— Черная земля. Так называется эта земля на языке ее народа. Не на английском, миссис Спенсер, не на арабском и не на греческом. На языке Сахмет. Слишком долго Хет-ка-пта склонялся перед чужестранцами. Богиня все изменит.

— Как?

Старуха ухмыльнулась.

— Увидите. Египет скоро узнает месть Сахмет, богини времени и пространства, матери всех богов. Она сбросит всех неверующих в море и очистит землю для тех, кто верит в нее. Потом один за другим проснутся остальные боги: Пта — ее брат и супруг, Нефер-тем, ее сын, и все прочие боги и богини. И они вновь станут править на этой земле.

Карисса усомнилась в здравом уме старухи после этого заявления, однако ей даже в голову не пришло усомниться в ее власти и ее гневе. Она шагнула к ней.

— Я с удовольствием отдам вам золотой диск, если у вас есть доказательства того, что он принадлежит вам. Однако сначала вы должны отдать мне то, что принадлежит мне, — мою дочь.

— Ту, которую зовут Джулия.

У Кариссы чуть не остановилось сердце. Значит, все-таки священнослужительницы похитили Джулию…

— Да!

— Она вам не принадлежит. Она — земное воплощение богини. Рождена смертными, но не для этого мира.

Не для этого мира! Карисса девять месяцев носила свою дочь, кормила ее своим молоком, растила и любила ее. Кто это сказал, что Джулия ей не принадлежит?! Между ними самая неразрывная связь, какая только может быть между матерью и дочерью!

— Она еще маленькая девочка! Ей всего шесть лет!

— Вы сами знаете, что она необычный ребенок. У нее голос, знак. Мы ждем ее уже тысячи лет. Ни у кого не было такой божественной силы, ни у кого не было такой чистой родословной.

— Чепуха!

— Вы сами знаете, что это не чепуха, миссис Спенсер!

— Она — мой ребенок!

— Рожденный из вашего тела ребенок — и только.

— Нет!

Старуха расхохоталась.

— Разве не смешно, что Джулиан Спенсер, дилетант в истории и вор, стал отцом женщины, вернувшей святилищу утраченную богиню?

— Она не богиня! Она ребенок! Ей нужна мать.

— Ерунда. Она уже переросла вас, миссис Спенсер.

— Нет, я вам не верю!

— Не беспокойтесь о ней. Она счастлива с нами. Это она рассказала мне о диске.

Карисса потеряла дар речи. Джулия счастлива?! Она не скучает по маме и папе?! Эта женщина врет! Она скрывает, что Джулию сторожат, как когда-то сторожили Ташариану. Неужели они ее пытали, чтобы она рассказала им о ящике?!

— Я должна видеть Джулию! — воскликнула Карисса. — Пусть она сама мне скажет, что счастлива.

— Это невозможно, миссис Спенсер.

— Тогда вы не получите лунный диск.

— Не получу? — Старуха вновь расхохоталась. — Уж не думаете ли вы, что можете меня остановить?

— Да. Уходите. Немедленно.

— Уйти?

Она откинулась назад и все хохотала, хохотала…

— Ваш муж, если мне не изменяет память, не в силах прийти вам на помощь?

В ярости от слов старухи, от страха за Джулию, от своего бессилия Карисса потеряла над собой контроль и бросилась на нее, но не сделала и двух шагов, как старуха что-то бросила ей в лицо, отчего у нее тут же потекло из глаз и носа. Она остановилась, не в силах открыть глаза, чтобы посмотреть, что делает страшная гостья, к тому же ей стало трудно дышать. Легкие у нее горели огнем. Все вокруг потемнело, и Карисса упала без сознания.

Когда она пришла в себя, голова ее лежала на подушке, а над ней склонился садовник Хамид со стаканом воды в руке.

— Как вы себя чувствуете, миссис Спенсер?

Карисса мигнула и оглядела библиотеку, почти удивляясь, что в ней нет старухи. Однако ее в самом деле не было — и, скорее всего, золотого диска тоже.

— Миссис Спенсер!

Он подал ей носовой платок, и она высморкалась, хотя глаза ее все еще слезились, да и нос тоже был мокрым.

— Я… — Слова застряли у нее в горле. Она закашлялась, но отпила воды, и ей полегчало. — Спасибо, Хамид.

— Она с вами что-нибудь сделала?

Он внимательно осмотрел ее. Карисса подняла голову, удивляясь, когда он мог видеть старуху.

— Нет.

— Вам повезло. Госпожа Хепера могла вас убить.

Значит, это все-таки была госпожа Хепера!

— Вы ее знаете?!

— Она когда-то давно прислала меня к вам.

Карисса отшатнулась от него. Хамид послан госпожой Хеперой?! Он следил за ними все эти годы и обо всем докладывал священнослужительницам…

— Не бойтесь, саида. Госпожа Хепера послала меня сюда, думая, что я буду служить Сахмет. А я, по правде говоря, служил не ей.

— А кому?

— Ташариане Хигази.

Мороз пробежал у Кариссы по спине. Жизнь Ташарианы запутывалась все больше.

— Вы были ее слугой?

— Не совсем. Я был к ней очень привязан. Она пела как ангел. Я знал ее еще девочкой. И видел, как она стала красивой женщиной. Она всегда была добра ко мне. Что-то в ней было особенное…

Карисса опять похолодела.

— Так вы — Джабар? Вы служили в школе, в которой она училась?

Настала очередь Хамиду удивляться. Он даже отпрянул.

— Как вы меня узнали?

— Мне о вас рассказывали, только я не знала, что это вы. Ведь это вы починили музыкальную шкатулку Ташарианы?

— Да. Верно.

— Я должна была бы обратить внимание на сходство… Но у вас теперь другое имя.

— Чтобы меня не узнали.

— Все эти годы вы тайно следили за Джулией? Зачем?

— Я бы все сделал для Ташарианы. Я бы умер за нее. И когда жрицы послали меня приглядывать за Джулией, я обрадовался.

— Почему? Какое отношение Джулия имеет к Ташариане?

— Они из одного рода. Обе Избранные, помечены одним знаком. Правда, вскоре жрицы выяснили, что у Ташарианы была не совсем чистая кровь, и она поэтому не могла стать живой богиней.

— Если вы знали, что Джулию похитят, почему же не предупредили нас?

— Я надеялся, она не подойдет, как и Ташариана, и вернется живой и здоровой. Ей бы никто не причинил вреда. И все опять шло бы, как раньше. Может быть, мне даже разрешили бы и дальше наблюдать за красавицей Джулией и ухаживать за вашим садом. Но… — Он пожал плечами. — Она подошла.

— Что значит "подошла — не подошла"?

— Я не знаю, саида. Это какой-то древний метод, известный только жрицам. Они определяют чистоту крови, наследственность.