- Входите, - сказал он, и, не подозревая, что его ждёт, - а, это ты. У тебя что-то срочное?
- Да, - кивнула Мария Алексеевна, и со всей силы бьёт его в челюсть.
Каверин, хоть и мужчина, но он не слишком силён. Тонкокостный, с фигурой подростка, а Мария Алексеевна долгое время занималась спортом, и здорово накачала себе руки.
Он мгновенно лишился чувств, ударившись головой о подоконник, и Мария Алексеевна тут же запихнула ему в рот кулон. Кулон этот некогда принадлежал Клариссе, а до неё Татьяне Федоровне.
Секретарша Елисея Семеновича имеет нехорошую привычку, манкировать своими обязанностями. Она то кофе пьёт, то пирожные трескает, то курит в туалете. Что, кстати, у нас запрещено. И в тот момент Леночки опять не было на
рабочем месте, и Мария Алексеевна этим воспользовалась.
Она выволокла Елисея Семеновича из помещения, и запихнула в пустующее. Она просто боялась, что его найдут раньше времени, и она не успеет сбежать.
В гардеробной Елисей Семенович пришёл в себя. Подавился кулоном, и случайно проглотил его.
А Мария Алексеевна, испугавшись, что он сейчас может позвать на помощь, пока он пытался откашляться, вынула из сумочки нож.
Я повторяюсь, она следила за сотрудниками, и она видела, как я разглядывала красивый кинжал у себя в кабинете, и при представившейся возможности украла его у меня.
Но, в дикой спешке, она хватает нож из кармана, и бьёт Елисея Семеновича им.
Мой нож находится у неё в сумочке, и она во всей этой сутолоке не может его найти.
Потом она выглядывает за дверь, видит, что никого нет, и уже хочет уходить, но слышит тихий стон, и понимает, что Каверин жив. Время у неё ещё есть, она вываливает содержимое своей сумочки на пол, находит украденный кинжал, и бьёт им ещё раз.
Но в этот момент она слышит голоса, это сотрудники журнала идут на планёрку, и она убегает, оставляя орудие на месте преступления.
Максим вдруг замолчал, вынул сигареты и щёлкнул зажигалкой.
- Ну, как тебе история? – улыбнулся он.
- С ума сойти, - только и смогла выговорить я, - но зачем же
Мила устроила весь этот каламбур? Зачем она стреляла?
- А на этот вопрос она сейчас сама ответит, - кивнул Максим, и снял трубку внутреннего телефона, - приведите сюда Царёву.
Когда она вошла, конвойный снял с её запястий наручники, и она тихо проговорила:
- Ну, зачем вы всё это делаете? Посадите меня в тюрьму, это я убийца, а не тётя Маша.
- Людмила Ярославовна, сядьте, - вздохнул Макс, - никто вас не посадит. Нет, посадят, конечно, но только за подстрел Генриха Вениаминовича. А за убийство Каверина, и двойное покушение на жизнь вашей лучшей подруги будет отвечать Мария
Алексеевна.
- Я убийца, - упрямо повторила Мила, - я на вас жалобу напишу.
- Это за что? – изумился Максим.
- Я хочу в тюрьму, - всхлипнула Мила, а я покачала головой.
- Макс, а вы её на вменяемость проверяли? По-моему, она уже
готовая для дурдома.
- Да вполне нормальная, - кивнул Максим, постукивая карандашом по столу.
- А ты замолчи! – налетела на меня Царёва, - ты ничего не знаешь, и ничего не понимаешь! Нашлась тоже Агата Кристи!
- Агата Кристи была писателем детективных романов, а, если ты меня сравнишь с мисс Марпл, я тебя по стенке размажу, - с иезуитской улыбкой процедила я.
- Посадите меня в тюрьму! – вскричала Мила, - она хотела подставить меня из-за ненависти к моей матери, и я возьму на себя это преступление, - она опустила свои голубые глаза, - я не хочу, чтобы Рита оказалась в детском доме. Это мне повезло, мне встретилась Анна Федоровна, такое везение случается раз в жизни.
- Так это просто из-за младенца? – поразилась я, - странная ты
девушка. А меня зачем ты тогда решила убить?
- Я тебя не собиралась убивать, - всхлипнула Мила, - я хотела забить последний гвоздь в крышку своего гроба. Наша милиция не хочет работать, пистолет на месте происшествия есть, свидетели тоже есть, и жертва тоже имеется. Я мастер спорта по стрельбе, и тебе ничего не грозило. Меньше всего я ожидала, что мой любимый бросится тебе на помощь, и от того рука дрогнула, - по её щекам потекли слёзы.
- Мила, - Генрих вдруг встал, подошёл к ней, и поцеловал в губы, - всё будет хорошо, и в тюрьму ты не пойдёшь.
- Генрих, - всхлипнула она, - я не могу.
- Людмила Ярославовна, - подал голос Максим, - вы так печётесь о ребёнке своей тётки, а о своём ребёнке вы не думаете?
- У меня нет детей, - прошептала Мила.
- Будут, - кивнул Максим, - через восемь месяцев.
- О чём это вы? – у Милы даже лицо вытянулось, впрочем, вытянулось оно у всех присутствующих.
- Вас осматривали врачи, - вздохнул Максим, - вы же подвернули лодыжку в управлении. Вот врачи и установили четыре недели беременности.
- Не может быть, - прошептала Мила.
- Но... но... кто отец ребёнка? – только и смог спросить Генрих, - Мила!
- Ты у меня был единственным, - потупила она глаза.
- О силы небесные! – подскочил он.
- Ну, ты ещё хочешь в тюрьму? – прищурилась я.
- Нет, - мотнула головой Мила, - но я удочерю Риту. Только что с Таней будет, я не знаю.
- Таня уже совершеннолетняя, - вздохнул Максим, - и с ней всё будет хорошо. Она в шоке, и не верит, что мать могла на такое пойти. Срок ей дадут немалый.
- Минутку, - повернулась я к Миле, - так ты что, всё с самого начала знала? Что виновата твоя тётка?
- Я недавно догадалась, - вздохнула она, - ко мне охранник подошёл, отдал дешёвую зажигалку, и сказал, что я потеряла. Я ведь не курю, - поправила она светлые волосы, - и я удивилась. А он мне говорит, мол, я приходила тогда-то в издательство, он меня окликнул, а я убежала со скоростью ветра от него. Но меня не было в тот день в издательстве. Я брала интервью у одного типа, у него просто звёздная болезнь, он меня прямо заколебал. Весь день меня не отпускал. Это всё навело меня на подозрения, и тут в Москву приехала одна моя дальняя родственница. Она мне рассказала об отношениях моей мамы и тёти Маши. Ну, и я всё поняла. Я хотела поговорить с ней, но боялась. И зачем она решила Галю убить? Что она ей сделала?
- Она убирала свидетелей, - воскликнул Максим, - Галя могла сказать, что вы всё это замышляли, чтобы посадить Елисея Семеновича в тюрьму. Показания двух человек стали бы проверять, это навело бы на подозрения. Она избавлялась от свидетеля.
- Но откуда стало всё известно? – хотелось мне знать, - она что, призналась?
- Она во второй раз попыталась убить Каверину-Емельянову, - вздохнул Максим, - и наш милейший главврач...
- Степан Иванович? – улыбнулась я, закинув ногу на ногу.
- Я тебе покажу! – погрозил мне кулаком Макс, - да, он. Он огрел Марию по голове, а я поставил в реанимации скрытую камеру. Так что она не отвертится.
Мила лишь вздохнула, Генрих обнял её, а я воздела руки к потолку.
- Ура!
- Вика, ты такая несносная, - возмущённо воскликнул Максим.
- Нет, она самая невероятная особа из всех, что я встречала за всю жизнь, - закричала Мила, - Вика, прости меня за всё! Прости за хамство, и за то, что тебя на драку провоцировала.
- Кто старое помянет, тому глаз вон, - в свою очередь вскричала я, и мы обнялись.
- Довольно странная картина, - усмехнулся Генрих, - обычно вы друг друга по паркету лицами елозите.
- Ты будешь со мной дружить? – спросила Мила.
- Конечно, - кивнула я.
Заходя вперёд, скажу, что Мария Алексеевна получила двадцать лет лишения свободы, и отправилась в места не столь отдалённые.
Её старшая дочь, Таня, уехала с той родственницей, что
открыла глаза Миле, на постоянное место жительства в Петербург. А маленькую Риту Генрих и Мила решили удочерить.
Вы не ослышались, они решили пожениться, и я очень рада за них.
Сегодня мы пошли в ресторан, получились четыре пары, мы с Максом, Мила с Генрихом, Дима позвал Элю, и Галина с
Кораблиновым.