Мысль Выготского ясна — разработка теоретико-методологических основ марксистской психологии должна начинаться с психологического анализа практической, трудовой деятельности человека на основе марксистских позиций. Именно в этой сфере скрыты главные закономерности и исходные единицы психической жизни человека.

IV

Реализация мыслей, которые в общей форме возникли у Л.С. Выготского, была, конечно, делом исключительно трудным. Но этот замысел перестройки психологии был глубоко созвучен революционной эпохе 20-х гг. Подобные идеи не могли не привлечь к Льву Семеновичу талантливую молодежь. Именно в те годы складывается психологическая школа Выготского, сыгравшая большую роль в истории советской психологии. В 1924 г. первыми его сотрудниками стали А.Н. Леонтьев и А.Р. Лурия. Несколько позднее к ним присоединились Л.И. Божович, А.В. Запорожец, Р.Е. Левина, Н.Г. Морозова, Л.С. Славина. В те же годы активное участие в исследованиях, проводимых под руководством Л.С. Выготского,

* Необходимо отметить, чю уже в 1920 р. в книге «Реформа науки» П.П. Блонский высказал мысль о значении трудовой деятельности для анализа психологии человека. Несколько позднее Выготского глубокие мысли о значении для психологии внешней и трудовой деятельности высказывал М.Я. Басов в «Общих основах педологии» (1927). Однако конкретный анализ деятельности у Выготского и Басова шел по разным линиям. Важно отметить, что оба они прямо связывали значение исследований практической, трудовой деятельности человека с задачами построения марксистской психологии.

Из зарубежных психологов интересные для психологии мысли о значении труда и трудовой деятельности высказывал в 20-е гг. крупнейший французский ученый П, Жана,

18

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ

принимали Л.В. Занков, Ю.В. Котелова, Е.И. Пашковская, Л.С. Сахаров, И.М. Соловьев и другие. Затем с Львом Семеновичем начали работать его ленинградские ученики — Д.Б. Эльконин, Ж.И. Шиф и другие.

Базами для работ Выготского и его сотрудников служили в первую очередь Психологический институт при Московском университете и Академия коммунистического воспитания им. Н.К. Крупской, а также основанный Выготским Экспериментальный дефектологический институт. Большое значение для Льва Семеновича имели научные контакты с клиникой нервных болезней 1-го Московского медицинского института (официально он начал работать там с 1929 г.).

Период научной деятельности Выготского и его сотрудников в 1927—1931 гг. исключительный по насыщенности и значению для последующей истории советской психологии. Именно тогда были разработаны основы культурно-исторической теории развития психики. Ее основные положения изложены в работах Выготского: «Инструментальный метод в педологии» (1928), «Проблема культурного развития ребенка» (1928), «Генетические корни мышления и речи» (1929), «Очерк культурного развития нормального ребенка» (1929, рукопись), «Инструментальный метод в психологии» (1930), «Орудие и знак в развитии ребенка» (1930, впервые публикуется в настоящем издании), «Этюды по истории поведения» (1930, совместно с А.Р. Лурия), «История развития высших психических функций» (1930—1931, I часть опубликована в 1960 г. в одноименной книге, II часть публикуется впервые в настоящем издании) и в некоторых других. Многие ключевые идеи культурно-исторической теории изложены в наиболее известной книге Выготского «Мышление и речь» (1933—1934). Кроме того, для понимания культурно-исторической теории важны работы сотрудников Выготского: «О методах исследования понятий» Л.С. Сахарова (1927), «Развитие памяти» А.Н. Леонтьева (1931), «Развитие житейских и научных понятий» Ж.И. Шиф (1931) и др.

В соответствии со своими принципиальными взглядами Выготский обратился не к рассмотрению самих по себе психических явлений, а к анализу трудовой деятельности. Как известно, классики марксизма в этой деятельности выделяли прежде всего ее орудийный характер, опосредованность процесса труда орудиями. Выготский анализ психических процессов решил начать с аналогии. У него возникла гипотеза: нельзя ли найти в психических процессах человека элемент опосредованности своеобразными психическими орудиями? Косвенное подтверждение этой гипотезе он находил в известных словах Ф. Бэкона, которые затем неоднократно цитировал: «Ни голая рука, ни предоставленный сам себе разум не имеют большой силы. Дело совершается орудиями и вспомогательными средствами» (Соч., 1978, т. 2, с. 12). Конечно, мысль Ф. Бэкона далеко

19

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ

не однозначна, ее можно трактовать по-разному. Но для Выготского она была важна лишь как одно из подтверждений его собственной гипотезы, опирающейся на теорию К. Маркса о трудовой деятельности.

Согласно мысли Льва Семеновича, в психических процессах человека следует различать два уровня: первый — это разум, предоставленный самому себе; второй — это разум (психический процесс), вооруженный орудиями и вспомогательными средствами. Точно так же следует различать два уровня практической деятельности: первый — это «голая рука», второй — рука, вооруженная орудиями и вспомогательными средствами. При этом как в практической, так и в психической сфере человека решающее значение имеет именно второй, орудийный, уровень. В области психических явлений первый уровень Выготский назвал уровнем «натуральных», а второй уровень — уровнем «культурных» психических процессов. «Культурный» процесс — это «натуральный» процесс, опосредованный своеобразными психическими орудиями и вспомогательными средствами.

Нетрудно заметить, что проводимая Выготским аналогия процессов труда и психики была достаточно приблизительной. Как показали классики марксизма, человеческая рука есть и орган, и продукт труда. Следовательно, противопоставление «голой руки» и руки, вооруженной орудиями, в столь резкой форме не оправданно. Неправомерно также резкое противопоставление «натуральных» и «культурных» психических процессов. Терминология, выбранная Выготским, приводила к недоразумениям, так как возникал справедливый вопрос: разве не все психические процессы современного человека являются процессами культурными?" Эти слабости идей Выготского вызывали оправданную критику как при жизни Льва Семеновича, так и после его смерти.

Вместе g тем необходимо отметить, что подобное противопоставление двух уровней нужно было Выготскому на первом этапе работы для того, чтобы оттенить основное положение своей теории, касающееся решающего значения психологических орудий в протекании психических процессов.

Правда, в 20-е гг. к вопросу о роли орудий в психической жизни совсем с другой стороны подошел В. Келер. В это время были опубликованы результаты его опытов над человекообразными обезьянами. Здесь было, в частности, показано, что внешние материальные объекты — палки, ящики и т. д.— могут играть не пассивно-исполнительную роль в решении задач обезьянами, а активно включаться в структуру их психических процессов (введение в ситуацию палок приводило к переструктурированию оптического поля животного, а для гештальтиста Келера это и значило менять структуру психического процесса).

Опыты Келера произвели сильное впечатление на психологов, и

20

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ

в 20-е гг. некоторые ученые пытались перенести их в детскую психологию. Эти опыты оказались созвучными мыслям Выготского. Он был инициатором перевода на русский язык монографии Келера «Исследование интеллекта человекоподобных обезьян» и написал к ней предисловие. Затем Лев Семенович часто («Мышление и речь», «История развития высших психических функций» и т. д.) ссылался на результаты исследования Келера и тех ученых, которые пытались проводить соответствующие опыты в области детской психологии (К. Бюлер, К. Коффка и др.). Выготский, ориентированный на изучение практической, предметной деятельности, видел в опытах Келера (показавшего активную роль внешних орудий в переструктурировании психических функций) подход к изучению одной из проекций этой деятельности.