– Следите за княжной! Если что, увозите ее силой. Все ясно?

– Да.

– Отвечаете за нее головой, если с ней что-нибудь случится, всех отправлю в Сибирь!

Это предупреждение было излишним, Катя оставалась в надежных руках своих верных рыцарей.

Перед выходом Иштван не удержался и горячо поцеловал девушку в висок. Катя даже не шелохнулась. Иштван провел рукой по ее волосам и вышел.

Имение, где жил отверженный князь, находилось вдалеке от черты города. Иштван убил два часа, пока добрался до места.

Господский дом, где жил князь с семьей, выглядел убого. Старый, жалкий, он давно уже требовал ремонта. Вот так из-за женщины разрушилась жизнь великого светского человека. Так случилось падение его души, на самое дно. Он был наказан за любовь и оттого решил вступить на этот грязный путь. Конечно, Иштван понимал, что князь был всего лишь приказчиком, но это не снимало его вины.

В доме было тихо, свет горел только в одном окне.

Иштван подошел к двери и подергал ручку. Дверь оказалась открытой, и он вошел внутрь.

Он просчитал, где должна располагаться комната с горящим окном, и прошел по темному коридору. Даже темнота не могла скрыть всей убогости этого дома. Старая мебель, давно уже пережившая свои лучшие времена. Скрипучий пол и покосившиеся стены. В некоторых местах обои были оборваны и стены зияли черными дырами.

Иштван подошел к двери. Из-под щели внизу в коридор пробивался тусклый свет. Внутри было тихо. Он толкнул дверь и вошел.

Хозяин дома сидел за столом, со стаканом в одной руке и револьвером в другой. Вид у него был настолько жалкий, что Иштвану невольно стало жаль этого ужасного человека. Катя была права, чувство собственной вины убьет его точнее пули.

Увидев гостя, Николай вскинул голову и пустым взглядом посмотрел на него.

– А, господин сыщик, – протянул он, – это вы. Не скажу, что ждал вас, но весьма рад. Мне нужно облегчить душу…

– Если только облегчить, то вы не по адресу, – грубо ответил Иштван.

Николай закинул голову и засмеялся, дурным нечистым смехом. Это был смех больного человека. Смех грешника. Когда он успокоился, Иштван заметил, как в печальных глазах заблестели слезы.

– Вы ведь все знаете? – с тоской проговорил Николай.

Он быстро поднес стакан к дрожащим губам. Залпом осушил его и с громким стуком поставил на стол.

– Хотите знать правду? Я скажу вам. Расскажу все, как это было! Он ужасный человек, страшный и опасный. Он знает слабые места и давит на них! Хотите верьте, хотите нет, но я продал ему свою душу! Теперь я понимаю это! Я продал душу дьяволу! Вы сейчас осуждаете меня? Напрасно!

Иштван с жалостью посмотрел на Николая и ответил:

– Я не осуждаю вас. Вашу вину будет решать суд.

– Суд? Вы с ума сошли! – Николай вскочил и направил револьвер на сыщика. Но Иштван даже не дрогнул.

– Я принц крови! – вскричал Николай. – У меня забрали мою жизнь, но не забрали мою гордость и честь!

– Честь? – насмешливо повторил Иштван. – Вы продали свою честь! Не душу, Николай Дмитриевич. Вы продали дьяволу – честь.

Николай тяжело вздохнул и опустился в кресло, уронив голову на руки.

– Пять лет назад, еще будучи во всей славе своего прошлого, я навещал тетушку во Франции…

Это была исповедь. Иштван понял это по тону, с которым заговорил Николай, и, чтобы не прерывать говорившего, сыщик сложил руки за спиной и замер на месте.

– Его имя граф Лиостро, – продолжил Николай, – слышали ли вы когда-нибудь о мошеннике и шарлатане графе Калиостро? Наверняка слышали, так вот наш доктор его прямой потомок. Он такой же авантюрист и мошенник, как его предок. Он подошел ко мне на одном из вечеров, и мы разговорились. Он говорил, что мечтает открыть свой музей. Дом, где выставлены мертвые чучела уродцев, да, господин сыщик, он так и называет их – уродцы, хотя самому впору быть выставленным в этом жутком месте. Я тогда был нетрезв и по глупости рассказал ему о брате. Рассказал об этом проклятии,тяготеющем над нашей семьей. Он слушал внимательно, и мне показалось, не запомнил ни слова. Как я ошибался!.. его совершенная память сохранила все, все до малейшей детали. Позже случилось то, что вы знаете, я был отказан от дома и от семьи. Изгнан, унижен, растоптан. И тогда появился он. Как злой гений! Жалкий негодяй! Он все-таки открыл свой музей и очень восхвалялся своими успехами. И он предложил мне за деньги предоставить ему завещание, по которому в случае гибели мой брат попадает в его коллекцию… В его полное и безграничное владение.

Николай замолчал, но лишь на минуту, потом продолжил:

– Я согласился не сразу… Вы же видите, как мы с супругой живем? Как жалкие нищие. Как попрошайки! В один из вечеров я напился и понял, что это единственный выход. Я поехал к доктору и подписал его чертов контракт. С того дня, как я получил от него первую сумму, я понял, что продал ему свою душу, и пути назад у меня не было.

– Первой стала княжна Татьяна, – уточнил Иштван. – Как вы узнали о ее недуге?

– Она с детства дружила с моей сестрой. А маленькие девочки бывают ужасно болтливы. Таня рассказала Кати о своем странном отростке. На самом деле я не знал, была ли это глупая девчоночья шутка, и жутко рисковал провалом… Оказалось все правдой. Оставалось только придумать, как официально узаконить передачу тела. И тут мне в голову пришла идея, я вспомнил, что брат моей супруги –талантливый копир. Он может… мог, – поправился Николай и тяжело вздохнул, – подделать любую подпись. Я не говорил ему, зачем мне все это надо, но он написал для меня несколько документов.

– Вы каким-то образом узнали о страстной любви княжны к Аверьянову и продумали этот спектакль с запиской. Юная девушка, спеша на свидание к любимому, не задумается о дурном и сделает все так, как должно было быть. Вы планировали тихо похитить тело убитой девушки и обставить все так, будто она бежала со своим возлюбленным. Но я помешал вам и в первый, и во второй раз. Первый – когда не дал убийце унести тело, а второй – когда арестовал Аверьянова, не так ли?

Николай кивнул.

– Смешно и глупо, – усмехнулся он, – как обстоятельства,складываясь не так, как запланировано, могут нарушить всю картину. Ведь если бы все прошло, как я задумывал, вы бы никогда не узнали о ее смерти. Все думали бы, что ветреная девчонка бежала и не вернется, опасаясь позора своей истории. Я оступился первый раз. Затем второй, когда позволил Аверьянову и Смолянкову встретиться и переговорить. Эти болваны все поняли и решили шантажировать меня. До встречи с вами, на Невском, Смолянков приходил ко мне и требовал довольно крупную сумму денег. Платить ему я не собирался, поэтому пришлось от него избавиться.

– Затем граф Марыжкин. Как вы узнали о его недуге?

– Случайно. Услышал разговор в кабаке. Один из пьяниц говорил, что видел в Рязанской губернии странное существо, вроде и человек, а вроде и рыба. Я запомнил эту историю и вспомнил про нее после смерти Тани. Я написал графу письмо и заставил приехать в Петербург. Как доверчивы люди в своем ничтожестве. Они хватаются за любую соломинку, надеясь выплыть. Тут тоже не пришлось без случайных жертв. Вы хотели перехитрить меня, а случилось наоборот. Вы переиграли сами себя, и свое положенное вознаграждение за уродливую тушу графа я все же получил.

Иштван невольно дернулся, вспоминая по именам убитых в тот день агентов. У каждого из них были семьи, дети остались сиротами, жены вдовами, только оттого, что один человек решил, что заслуживает иметь больше.

Николай не заметил этого движения барона, так как в этот момент наполнял свой стакан.

– Затем еще двое – Григорий, городовой, и ваш брат, тела которых вы все же получили без случайных жертв, – хмуро заключил Иштван. – Я хотел бы задать вам только один вопрос. Та тварь, альбинос, он работает на вас или на Лиостро?

– Альбинос? – брови Николая удивленно сошлись на переносице. – Вы говорите о Лермо? Он ни на кого не работает. Он сам по себе, просто исполняет мои небольшие просьбы. Вы же понимаете, что я не могу сам лично творить подобное. А он обязан мне жизнью, поэтому и оказывает мне эти небольшие услуги. В свое время я спас его от беснующейся толпы. Его закидывали камнями, только за то, что он не такой как все. Позже он нашел меня, еще в доме моего отца, и сказал, что готов служить мне до самой смерти.