Переводчик: Ольга

Редактор: Ольга

Вычитка: Мария

Русификация обложки: Кира

Специально для группы: Оборотни. Романтический клуб by Gezellig 21+

Внимание!

Текст, предназначен только для ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствие с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления ЗАПРЕЩЕНО. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Иден проталкивалась сквозь тяжелые слои черного тумана, покрывающего ее разум. Ее тело шептало, что она была больна, и пыталось заставить ее лечь обратно и забыть о пробуждении. Она толкнулась сильнее. Неприятное ощущение в затылке подсказывало, что с ней не все в порядке.

Ты умираешь, прошептало ее беспомощное тело.

Ладно, но хотелось бы все-таки проснуться прежде, чем испущу последний вздох. Ее рука медленно потянулась из-под одеяла. Когда это ее одеяло стало таким толстым, что она едва могла двигаться под его весом, прижимающим ее хрупкое тело? С усилием она повернулась на бок и позволила ладони добраться до лампы. Когда она увидела только отблески света, то поняла, что ее глаза закрыты.

Открыв их, она только озадачилась. Что она делала в комнате своей бабушки? Она сразу же почувствовала угрызения совести при мысли об этом. Она любила своих дедушек и бабушек, но по мере того, как они становились старше, они уходили в эту комнату, почти не покидая ее. В ее юном разуме эта комната стала синонимом слова «смерть». Даже сейчас, в возрасте двадцати восьми лет, эта комната посылала холодок по позвоночнику.

Она огляделась вокруг в поисках своего жениха. Маркус Келлер был ярким светом в ее жизни. Беспокойство снова заставило дрожать ее уже и так остывшее тело. Она начала встречаться с Маркусом за несколько месяцев до того, как умерли ее родители. Он никогда не нравился ее отцу, но тот хотел, чтобы его девочка была счастлива.

Она ведь была счастлива с Маркусом? Используя немного драгоценной энергии, которая у нее оставалась, ей удалось стянуть с себя тяжелые одеяла. Теперь, когда ей не нужно было поднимать одеяло с каждым вдохом, дышать сразу стало легче.

Кровать ее бабушек и дедушек была огромным четырехногим монстром со столбиками по углам, который заставлял ее чувствовать, будто он ждет, чтобы проглотить ее живьем. Почему она в их комнате? Почему не в своем крыле? Это был семейный особняк, занимавший более 50 тысяч квадратных футов, слишком большой для одной семьи. Она планировала переехать, подобрать себе что-то поуютнее, может быть три или четыре тысячи квадратных футов, но тут ее родители умерли. Внезапно она не захотела утратить единственную связь с ними.

Почему она не была в своей комнате? Иден подвинулась к краю кровати и схватилась за один из толстых столбиков. Это было единственное, что не позволило ей камнем рухнуть на пол. Ее ноги были такими слабыми, что она не могла ходить.

Один взгляд на себя заставил ее нахмуриться. На ней было пышное длинное белое одеяние. Она знала, что у нее не было ничего подобного. Неужели это принадлежало ее бабушке? Кто-то пытался вызвать в ней страх смерти, одевая ее так и помещая в эту комнату?

Это не имело никакого смысла. Единственным, кто знал, как страшно ей было спать здесь, был Маркус, и он любил ее. Правильно?

Конечно. Спустившись, она схватила ночную рубашку за край и подняла ее вверх вдоль своего тела. Ей не хватит сил дойти до двери, но она хотела увидеть своего жениха. Она чувствовала будто прошла вечность с тех пор, как она в последний раз его видела. Осторожно она опустилась на пол и поползла к двери.

На ней был черный бюстгальтер и черные стринги. Она не была уверена, что они были чистыми, но у нее не было выбора, теперь ей придется остаться в них. Ее пульс увеличился, дыхание стало поверхностным, но она все еще ползла.

Впервые она продемонстрировала признаки болезни публично. Она зашаталась, почти упав лицом вниз, но Маркус был там и подхватил ее. Он был золотым мальчиком и ее личным героем. Он крепко сжал ее и сказал, что все будет хорошо, целуя ее под вспышками фотокамер.

Она прошла всех врачей, которых можно представить, и он всегда был рядом с ней, но никто не мог установить, что с ней не так. В конце концов, она перестала обращаться к врачам. Сколько у нее осталось времени? Она не знала, но хотела провести его в объятиях своего возлюбленного.

Зацепив ногой стул, стоящий у двери, она поднялась. На спинке стула висела футболка. Она улыбнулась, потому что та принадлежала ей. Крупными жирными буквами было написано «Какого «Х» ты пялишься?» Ее отец ненавидел эту футболку, но ей она нравилась. Как правило, она чувствовала себя именно так, когда люди изучали ее жизнь, будто она жила в аквариуме.

Она натянула ее через голову и потянулась повернуть ручку двери, прежде чем осторожно опуститься обратно на пол. Сознание немного прояснилось, и она попыталась подумать. Когда стало ясно, что смерть неизбежна, она велела прекратить прием препаратов. Она хотела иметь настолько ясное сознание в конце, насколько это возможно. Тогда откуда эти туманные воспоминания о людях, дающих ей лекарства, пока она спит?

Ничего не имело значения; ей нужны были любящие руки Маркуса. Он все объяснит и заставит ее чувствовать себя лучше. В голову пришло воспоминание о попытке избежать его прикосновения, остановив ее, когда она выбралась из комнаты ее бабушки. Зачем ей бороться с ее женихом? Ее сознание снова затуманилось, не позволив ей разобраться, что произошло.

Заставляя себя двигаться, она поползла по коридору, пока не увидела свет в библиотеке ее родителей. Там никого не должно было быть. Она заставила себя продолжать двигаться, пока не добралась до двери. Она была измотана; ее тело рухнуло на пол, покрытый густым ковром, прежде чем она смогла открыть дверь и дать знать о своем присутствии. Глубокий голос Маркуса донесся из комнаты. Как только немного восстановила силы, она приоткрыла дверь. Он увидит ее и поднимет, прижимая к себе. Он нежно поцелует ее в губы и скажет, что все будет хорошо.

Эта мысль позволяла ей удовлетворенно лежать, когда она услышала разговор.

− Она попросила своего адвоката приехать в пятницу, — сказал Маркус мужчине, которого она не могла видеть.

− Я не думаю, что это хорошая идея.

− Почему? Мы можем привлечь нашего адвоката. Она так далеко зашла, что никогда не узнает. Таким образом сможет переписать на меня все деньги.

− Ты не понимаешь. Если Иден умрет, не выйдя за тебя замуж, это завещание будет оспорено в суде какой-нибудь кузиной, которая выскочит как чертик из табакерки. Тебе нужно жениться на ней, прежде чем она увидит адвоката, а затем убить ее.

− Как только я женюсь на ней, почему она должна умереть? Она хороший человек. Слишком хороший. У меня будут деньги, чтобы оплатить долги, и все будут счастливы.

− Что произойдет в следующий раз, когда ты столкнешься с долгами в азартных играх на миллион долларов? Будет ли она любить тебя достаточно, чтобы оплатить их? Если она этого не сделает, ты встретишься с киллером в темном переулке, и это не его прозвище, потому что мама так его называла. Или она или ты, но кто-то умрет.

− Я понял.

Неужели он собирается убить ее? Ради денег? Это не имеет смысла; он богат, может даже богаче, чем она. Даже если он задолжал миллион долларов, он мог бы оплатить его не глядя. Он владел миллиардами. Может быть, ей стоит устроить ему очную ставку?