Когда я выехала из общежития, мы в первый раз снимали квартиру вместе с Танькой, моей подружкой. Обычная двухкомнатная довольно близко к центру и к университету. Так забавно было, ты знаешь: мы сначала яростно договаривались, мол, что парней не приводить, потому что это будет нас стеснять, а потом оказалось, что никаких парней у нас нет и даже к Новому году не появится.

Так оно и вышло. Новый год мы решили встречать вдвоём: еду и питьё выберем какие хотим, и даже петарды купим сами, чтоб было веселее. В общем, с петард всё и началось. Мы вышли на улицу в 11 вечера, чтобы запускать петарды на трезвую голову — а то вдруг что напутаем после полуночи.

Петарды замечательно взрывались, мы хохотали, визжали и этим привлекли внимание двух парней. Парни симпатичные оказались, жуть! Мы прямо млели от их взглядов. Познакомились, разговорились, стали поджигать петарды вместе. Парни оказались командировочными из гостиницы неподалёку. Как только они услышали, что мы встречаем Новый год одни, они изо всех сил стали набиваться к нам в гости. Ой, так смешно было: они и на жалость давили, что у них в гостинице бар закрыт и есть-пить нечего, и предлагали вино открывать и музыку подбирать, и что угодно ещё. Уверяли нас, что они холостые да порядочные, им бы скрасить Новый год с такими очаровательными девушками и больше ничего не надо.

Ну, мы посомневались для порядка, а потом радостно затащили их домой. Вечер, я скажу, удался. Они сначала вели себя очень хорошо, стол помогли накрыть, телевизор поднастроили, чтоб лучше показывал, тосты замечательные говорили. И симпатичные же, ой, мы с Танькой просто не знали, куда себя девать. Уж и нарядились как могли, и улыбались им как ненормальные.

— Слушай, Оль, тебе кто больше нравится? — спросила меня шёпотом Танька, когда мы были на кухне.

— Максим, наверное. А на ты Сашку смотришь, да?

Танька кивнула и снова зашептала:

— Я никак не пойму, кто им нравится больше. Они как будто не определились.

Парни действительно не выказывали явного предпочтения, поэтому мы взяли дело в свои руки и я чаще общалась с Максимом, а Таня — с Сашей. По телевизору начался концерт с хорошей музыкой и парни пригласили нас танцевать.

Я помню, я прямо задрожала, когда Максим обнял меня руками за талию. Его горячие ладони обжигали мою кожу сквозь тонкую ткань платья, а я так соскучилась по мужским прикосновениям, что была готова прижаться к нему всем телом.

А эти глаза! Он так смотрел на меня и говорил со мной негромким голосом, кружа меня по комнате, а я с удовольствием положила руки на его сильные плечи. Запах горячего мужского тела манил меня, я слушала Максима и пьянела от его слов больше, чем от вина.

Танец закончился, мы поменялись партнёрами и я с неменьшим наслаждением прикасалась к Саше, изгибалась в его объятиях и смотрела в его горящие желанием глаза. Танька, как я заметила, тоже ничуть не стеснялась Максима.

Обстановка была очень романтичная, да и шампанское с вином кружили мне голову. Мы танцевали в полумраке, освещаемом только ёлочной гирляндой, свечами на столе и синими отблесками телевизора. Максим поцеловал меня и в поцелуе мы забыли про всё на свете. Ах, это было так необычно и приятно — целоваться в новогоднюю ночь с симпатичным малознакомым парнем.

Максим гладил меня по всему телу, прижимал к себе и я чувствовала его горячее возбуждение под его брюками. Нежными поцелуями он покрывал мои губы, моё лицо, шею и открытые плечи.

Я услышала, как захлопнулась дверь в спальню. Похоже, Таня и Саша решили уединиться. Услышав этот звук, Максим стал целовать меня ещё жарче и сильнее. Я просто сгорала под огнём его желания и напора, и была готова сделать для него что угодно.

Он вдруг обнял меня за плечи и приподнял, поставив на маленький журнальный столик. Посмотрел мне в глаза и прошептал «Разденься для меня!»

***

Ольга откинулась, вспоминая, а я воспользовался моментом и запустил ладонь между её прелестных ног. Она чуть раздвинула ножки, позволяя мне лениво ласкать пальчиками её влажные лепестки.

— И что, ты разделась для него на этом столике?

— А как же. Да я бы сделала для него на этом столике всё, что он пожелает. — Ольга улыбалась.

— И как это ощущается, когда ты показываешь стриптиз для мужчины?

— Ммм, — Оля задумалась. — Я не знаю, как тебе объяснить. Представь, что ты стоишь на сцене, внизу стоит толпа девушек и все они тебя хотят. И ещё они все просто сходят с ума от твоего тела, так что каждый сантиметр кожи, который ты открываешь, заводит их ещё больше. Их взгляды жгут тебя и ты медленно раздеваешься перед ними, практически чувствуя их желание.

— Ладно, примерно понял. Продолжай!

***

Я раздевалась перед ним, медленно поворачиваясь на этом столике. Сняла платье, расстегнула бюстгальтер и, практически не стыдясь, открыла ему свою грудь. Сбросила туфельки, стянула с ног чулки, а затем повернулась к нему попкой и стащила с себя трусики, как в кино.

Ах, как он на меня смотрел, сидя в кресле передо мной! Наверное, он сам не ожидал, что я так мило его послушаюсь. Он поднялся, остановившись передо мной, и медленно провёл кончиками пальцев по моей фигуре, словно очерчивая мои контуры: по лицу, шее, полушариям груди, вниз по животу, остановившись уже на моих бёдрах.

Я почувствовала себя наложницей, которую богатый господин только что приобрёл на невольничьем рынке: он словно оценивал меня, одобряя гладкость моей кожи и изящные изгибы моего тела. Касался меня как хотел, поворачивал и рассматривал. Я ощущала странное удовольствие, подчиняясь его прикосновениям и покорно давая себя разглядывать.

Впрочем, через мгновение он обнял меня, снял со столика и уложил на диван. Мы снова слились в поцелуе, и дальше всё было как в тумане. Он разделся, надел презерватив и вошёл в меня сильно и нежно, обладая мной так, как хотелось только ему. Где-то на грани слышимости донеслись Танькины стоны из другой комнаты и я почувствовала необычное волнение от того, что двое обнаженных молодых мужчин сейчас делают с нами в нашей квартире.

Я просто умирала от удовольствия, обвивая его сильное тело, отдаваясь ему и наслаждаясь каждым его толчком. Мне так хотелось именно этого: его ласк, его поцелуев и объятий, его горячей мужской энергии. Время от времени я слышала Танькины стоны и в ответ тоже стонала, заводясь ещё сильнее.

Максим нависал надо мной, опираясь на локти, и его напряжённый член двигался в моём теле, как хорошо смазанный поршень. Своими ладонями Максим придерживал меня под плечами, а грудью то и дело прижимался ко мне, так что мои мокрые от его поцелуев соски скользили по его коже. Иногда он прижимался так, что моя грудь приятно вжималась в его тело.

Затем он перевернул меня на живот, но не заставил подняться на колени, как я ожидала, а лёг сверху, обняв мои бёдра своими ногами. Максим всё так же опирался на локти, но теперь его ладони мяли мои груди, горячее дыхание жгло мои плечи, а его член упруго входил между моих крепко сжатых ног. Я чувствовала себя пленённой и даже с улыбкой подумала, что он выбирает такие позиции, потому что до сих пор не может поверить своей удаче и боится, что я убегу.