- Ты так скоро станешь специалистом по овцеводству, - с невольным уважением заметил Зеленский.

- У нас работа такая, что по характеру уголовного дела приходится становиться то автомехаником, то бухгалтером, то еще, черт знает кем.

- Кстати, ты очень хороший, интересный рассказчик, - добавил Олег.

- С кем поведешься, от того и наберешься. Вы с Гариком такие краснобаи. Да и книжки читаю. Правда, я больше люблю слушать ответы на заданные вопросы.

- Продолжать? - спросил сыскарь Володя у Зеленского, и, получил утвердительный кивок. - В начале свой частнопредпринимательской деятельности Максим Кокуев в длинном брезентовом дождевике лично выводил овец пастись в степь, жил-то он на окраине города. Но, когда отара разрослась, купил за бросовые деньги под Троицким покинутую чабанскую точку, капитально отремонтировал ее, и разместил своих «гиссаров» там. Ему потребовались помощники. Людей нанимал в основном из числа родственников, хотя платил им не по-божески. Сына Хонгора, чтобы не болтался без дела и пил меньше водки, пристроил старшим в это же крестьянское овцеводческое хозяйство, которое назвал «Гиссар».

Появились деньги. Реконструировал дом, во дворе открыл большой, просторный круглосуточный магазин, тоже под названием «Гиссар», где продавал предметы первой необходимости, спиртное, сигареты и продукты. Нанял двух женщин-продавцов, работавших посменно. Каждый вечер лично и дотошно  проверял выручку, финансовые документы вел аккуратно.

Потом на своей улице открыл овощную лавку. Был нелюдимым, не шиковал, в личной жизни довольствовался малым. Вредных привычек не имел.

- Экономил», - предположил Олег Зеленский. - Интересный типаж нарисовал ты мне, Володя. Никаких излишеств, только дело. Прямо по протестантской этике жил, царство ему небесное. А денежки где ховал?

- Удалось совершенно достоверно установить, - ответил сыскарь, - что основной капитал Кокуев держал в банке, бухгалтерия у него была совершенно прозрачная. Но на всякий пожарный случай в сарае домовладения существовал тайничок, где находилась сумма для оперативных целей и непредвиденных расходов. Сумма для нас с тобой запредельная, Олег. Да и сам тайничок был очень хитроумно устроен. Штабеля досок плотно закрывали кирпичную стену сарая. Но две доски находились в таком состоянии, что стоило надавить в определенное место, как эти доски свободно мог бы вытащить даже ребенок. А за ними в кирпичную кладку стены и был вмурован стальной тайничок-сейф, «пещера Алладина». Причем снаружи все идеально закамуфлировано под натуральный кирпич. Продуманный был старичок!

Зрительные картины, стоявшие в глазах Зеленского, уже на лавочке в сквере стали трансформироваться в  образы-строчки будущего  «произведения».

Вот, Кокуев Максим Сергеевич, ранним утром, строгий лицом, целеустремленный, одетый в резиновые сапоги и длиннополый, заношенный, выцветший брезентовый дождевик с капюшоном, гонит по грязной, не- заасфальтированной улице свою небольшую отару бурых, горбоносых «гиссаров» в степь, где они проведут целый световой день. В одной руке и него посох, в другой – холщевая торба со скромной снедью. Вот вам вид современного апостола! У него все получится! Внутреннее чувство явственно свидетельствует ему об этом. Да, и астрологические прогнозы весьма благоприятны …

Ремонт купленной, запущенной чабанской точки. Дом для работников должен быть хорошим и удобным. Но не меньшее внимание хозяин уделяет кошаре, в которой должны размещаться любимые овцы. Кокуев даже раздобыл в загашниках Минсельхоза типовой проект такой кошары, усовершенствовал его по своему разумению. Овцам нужен комфорт и все необходимые условия для содержания. Они его будущее…

Во дворе домовладения функционирует круглосуточный магазин «Гиссар». Пунктуально в 22 часа хозяин регулярно заходит в помещение магазина, где подолгу беседует с продавщицей и снимает суточную выручку. Реже продавец приходит с отчетом в дом хозяина. Его интересует буквально все: сколько было покупателей, на какие товары имелся повышенный спрос, какие остались невостребованными. Потом следует приятная и волнующая процедура подсчета выручки, сверка с тетрадью продавца. Шуршащие купюры греют сухие ладони, сортируются по достоинству, после чего наступает время выводов: удачный выдался день или не очень. В грудной клетке сердце бьется с удовлетворением. Хозяин!...

Легкая вечная досада, вроде незначительной занозы, на то, что приходится много платить. Налоги, накладные расходы, зарплата наемным работникам. Да, еще «пиявкам» из разных проверяющих и контролирующих структур необходимо доплачивать немыслимые суммы! А работники? Какие они прожорливые и неэкономные. Не понимают, каким трудом ему достается каждый рубль. Почему бы, не взять пример с него, Кокуева Максима Сергеевича? Одет непритязательно, но прилично, чисто. Зачем ему часы «Роллекс» или «Картье»? Чтобы усилить зависть недоброжелателей? Проверенные старенькие «командирские часы» еще советского производства по качеству ничуть не хуже, работают безотказно! Питание сбалансированное, калорийное, чтобы и силы поддерживать, но и гюзян - брюхо не распускать. Излишества никого никогда к добру не приводили. А уж, карты, женщины, спиртное, игра в казино в рулетку; только совершенно безответственный человек может позволить себе эти пороки! Баловство, все это. Вот, он, Максим Кокуев, сколько уже лет назад потерял жену, но после ее смерти никакую другую женщину не впускает в свое сердце, хранит верность той, что на протяжении жизни делила с ним и горе и радость! Заниматься надо делом, честно зарабатывать на кусок хлеба… 

Ни на кого нельзя положиться, даже на родного сына Хонгора, великовозрастного шалопая, пьющего больше, чем может позволить себе серьезный человек. Некого оставить преемником. Но всерьез Максим Кокуев не задумывается над этим вопросом. Физически он чувствует себя прекрасно, редкую зимнюю простуду лечит не химическими таблетками, мелом толченным, от которых вреда больше, чем пользы, а традиционными народными способами, чаем, настоянным на специальных травах, баней…

Поистине момент наивысшего наслаждения, ревизия тайника в сарае. Вот они – плоды его трудолюбия, правильно спланированной хозяйственной деятельности! Мысль о том, для чего ему на восьмом десятке нужны эти деньги, даже не посещает голову хозяина? Главное, что дело функционирует надежно и стабильно, отсюда и законный доход. 

Окованная железом дверь с «глазком» и закрытой амбразурой «кормушки» с неприятным звуком раскрылась и контролер-надзиратель, легонько подтолкнув Хонгора в плечо, направил его в помещение камеры. В одной руке Хонгора под мышкой находилась стопка серого и сыроватого казенного постельного белья, в другой он держал «сидор», который передала ему перед отправкой в СИЗО сердобольная продавщица магазина «Гиссар»: сигареты «Прима», сало, сахар, принадлежности для утреннего туалета. Пять пар глаз с угрюмым интересом разглядывали его.

Он сделал два нерешительных шага и произнес:

- Здравствуйте!

Ответа на приветствие не последовало, зато из-за стола выскочил невысокого роста вертлявый молодой мужчина, более похожий на подростка, с кучерявой, почти цыганской шевелюрой, и начал паясничать – приплясывать перед Хонгором:

- И что за человечек сюда пожаловал? А, то нам с воли пришла малява: дескать, притопает к вам фраер, который за хрусты папашку родного уханандахал («убил» – блатное), галстук ему повесил («задушил» - блатное).

- Не убивал я его, - омертвевшими губами проговорил Хонгор.

С верхней койки-шконки раздался грубый, но спокойный голос грузного человека, по всей видимости, главного в камере:

- Разберемся. То ли ты беспредельщик – мокрушник, кошатник (блатное),  то ли на тебя чужой груз решили повесить.

Хонгор также нерешительно подошел к столу, непослушными пальцами развязал «сидор», пачки «Примы» располовинил, одну часть положил обратно в холщовую торбу, другую оставил на столе, сказав: