— Я знаю, вы пришли сюда по поводу происшествия в баре, — оборвал его Краснов.

Бор удивлённо вскинул брови.

— И вы, конечно… — начал было он.

— И я, конечно, прошу передать через вас Картёжнику, — произнёс Михаил. — Что бы пошёл он… Ну, короче, по известному адресу.

— Вы, должно быть, не понимаете…

— А что, у вас есть весомые аргументы? — поинтересовался Михаил.

Бор улыбнулся.

— Конечно же, есть, — сказал он. — Тридцать тысяч евро.

— Я не продаюсь, — улыбнулся Краснов в ответ.

— Сорок тысяч.

— Нет.

— Пятьдесят тысяч.

— Нет.

Бор нахмурился.

— Ладно. Шестьдесят тысяч.

— Я не продаюсь! — гордо сказал Михаил, вставая с лавки. — Сядет ваш Картёжник. Причём сядет надолго.

И Краснов медленно пошёл прочь. Бор проводил его глазами, полными грусти и печали. И когда Михаил скрылся за поворотом, Бор достал телефон и позвонил.

— Краснов отказался, — устало сказал он.

Михаил разъяренно шагал по скверу. Он не намерен играть по их правилам. Ещё чего не хватало. Картёжник вышел за рамки дозволенного. И он за это поплатится.

Краснов быстро переходил через дорогу, не видя ничего вокруг. Он так и не успел заметить надвигающийся внедорожник без опознавательных знаков. Внедорожник сбил Михаила, перекинув его через себя. Краснов, как тряпичная кукла, пролетел несколько метров и шлёпнулся на асфальт. Когда толпа зевак сгрудилась над его телом кучей, Михаил был уже мёртв.

Филипп Терасов неторопливо шагал по улице. Он находился в состоянии шока после всего пережитого. Умирающий бармен и нагло улыбающийся Картёжник не хотели идти у него из головы. Вот уже второй день после жуткого события жуткие сны и воспоминания преследовали Филиппа, не на секунду не отпуская.

Дело в том, что Терасов был крайне впечатлительным человеком. В детстве он однажды стал нечаянным свидетелем гибели воробья в лапах у кошки. Эти воспоминания терзали его несколько лет. Так что ничего удивительного в том, что убийство бармена надолго врезалось в разум Филиппа, не было.

Внезапно Терасова остановил небритый мужчина в зелёном плаще.

— Я так понимаю, вы — Филипп Терасов? — произнёс незнакомец.

— Да… — Филипп обомлел.

Всё. За ним пришли. Это конец. Прикончат. Также, как и официанта. Прямо здесь. Прямо сейчас.

— А в-в-вы что, з-з-за мной? — пролепетал Терасов.

— Можно сказать и так, — пожал плечами незнакомец.

У Филиппа появилось желание резко свалиться в обморок.

— Называйте меня Бор, — произнёс собеседник.

— Вы что, меня убьёте? — обречённо спросил Терасов.

— Ну, зачем же так сразу, — не смог сдержать улыбки Бор. — Для начала я хотел бы с вами договориться.

Лицо Филиппа прояснилось.

— Так значит, надежда есть? — спросил он.

— Конечно же! — ответил Бор. — Вам просто достаточно дать показания, что официанта убил вовсе не Картёжник, а Гений, его заклятый враг. Он намеренно кинул эту карту, украденную у Хворостова, чтобы все подозрения пали на него.

— И вы меня не убьёте?

— Если вы не откажетесь. Вот Краснов, к примеру, отказался. Теперь его труп лежит в местном морге.

— Всё понятно. Я скажу всё так, как надо.

— Вот и ладно, — улыбнулся Бор.

— Плохие новости, Фёдор Андреевич, — проговорил Салютов.

Следаков сидел за своим креслом и внимательно смотрел на Андрея. Рядом, как и всегда, сидел Углич. Они оба предчувствовали, что сейчас скажет Салютов.

— Плохие новости, Фёдор Андреевич, — повторил Салютов. — Проволкин и Терасов изменили показания. Краснова сбил внедорожник без опознавательных знаков. Насмерть.

— Случилось то, чего я и боялся, — сурово произнёс Следаков. — Свидетели, похоже, закончились.

— Не совсем, — отозвался Углич. — Остался ещё бармен. Дмитрий Свалин.

— Так чего мы ждём? — поинтересовался Фёдор Андреевич. — Срочно выезжаем к нему!

Через пару минут все трое уже сидели в машине.

— Вы хоть что-нибудь понимаете в поведении наших свидетелей? — спросил Салютов у Следакова. — Лично я не вижу никакой логики в такой резкой смене показаний.

— Всё просто, — ответил майор. — Над ними хорошо поработали. Чувствуется рука мастера. Рука Бора.

— Кого-кого? — не понял Андрей.

— Бора, — проговорил Фёдор Андреевич. — В миру Бориса Карпатова. Редкого проходимца, обладающего уникальным даром внушения. В прошлом, кстати, прекрасного психолога.

— И как же он докатился до такой жизни? — спросил Салютов.

— Так же, как и большинство бандитов, — пояснил Следаков. — Ему показалось, что его уникальный дар стоит гораздо больше тех денег, которые ему предлагают легальные работодатели. И вот теперь наш Борис — успешный представитель мафии. Кстати, ни разу не сидевший.

— Что, прямо такой крутой? — спросил Андрей.

— Круче некуда, — ответил майор. — И если действительно это его работа, то за Картёжником стоят реально крутые парни. Бор работает лишь за очень большие деньги.

— Приехали, шеф! — произнёс Углич.

Детективы вылезли из машины. Перед ними стоял небольшой пятиэтажный дом.

— Что ж, пройдём к нашему свидетелю, — проговорил Следаков. — Какая у него квартира?

— 112, - ответил Углич.

Майор позвонил по указанному номеру в домофон.

— Алло! — донёсся до него женский голос.

— Здравствуйте, это майор Следаков. Могу я услышать Дмитрия Свалина?

— Это говорит Рита Свалина, его жена. К моему мужу полчаса назад приходил какой-то тип в зелёном пальто. После разговора с ним Дмитрий резко рванул в Анапу к родственникам. Можете съездить на вокзал. Может быть, он ещё не уехал.

— На вокзал! — скомандовал Следаков. — Срочно на вокзал!!!

— Что это за тип в зелёном пальто? — поинтересовался в машине Андрей.

— Как я и предполагал, это Бор, — сказал Следаков. — И наш единственный оставшийся свидетель ускользает прямо на глазах. Углич, прибавь газу!

— Слушаюсь и повинуюсь! — откликнулся Виталий.

Через несколько минут сыщики уже были на вокзале. Торопливо, что для него было совершенно не свойственно, Следаков с подчинёнными подошли к кассе.

— Когда отправляется ближайший поезд в Анапу? — спросил майор у кассирши.

— Завтра, — ответила она. — Последний сегодняшний поезд отправился 10 минут назад.

— Опоздали, — тяжело произнёс Следаков. — Мы опоздали!

Полицейские застыли в немой сцене. Майор угрюмо смотрел в одну точку. Салютов развёл руками. Углич в сердцах стукнул кулаком по столбу.

— Следак-ов! — донёсся до них чей-то до боли знакомый голос.

Майор поднял взгляд. Перед ними, вальяжно развалившись на перроне, сидел человек одетый в чёрные джинсы, чёрную рубашку и чёрный плащ. Один глаз отсутствовал. Его заменял железный протез. Сквозь тёмные волосы проглядывала седая прядь.

— Гений? — не без удивления произнёс Следаков.

Салютов с Угличом схватились за пистолеты.

— Гений, Гений, он самый, — улыбнулся человек в чёрном. — Скажи своим парням, чтобы убрали руки со стволов. Иначе я тебя поджарю.

Следаков дал команду подчинённым не трогать оружие.

— Ты, я так полагаю, пришёл над нами поглумиться? — спросил Углич.

— Я? Поглумиться? — Гений усмехнулся. — Нет, что вы. Я пришёл помочь.

Полицейские застыли в замешательстве.

— Помочь? — спросил Следаков. — Ты не оговорился?

— Нет, ни в коем случае, — произнёс Гений. — Мало того, что этот гад Картёжник лишил меня глаза, так теперь он ещё и навешивает на меня свои преступления. Я знаю, как выглядит Дмитрий Свалин. И я вам его доставлю.

— И как же? — спросил Салютов.

— Просто, — ответил Гений. — Я догоню поезд. Или вы уже забыли, что я на это способен?

Гений с бешенной скоростью мчался по рельсам. По его подсчётам, бег должен был занять примерно минут двадцать. Но в реальности это оказалось ещё быстрее. Через десять минут он уже добрался до поезда.