Есть два взаимно исключающих воззрения на информацию: 1) информация в Мироздании объективна (т.е. существует независимо от субъекта), однако восприятие ее субъективно обусловлено; 2) объективной информации в Мироздании не существует, а она - порождение субъекта в процессе его взаимодействия со средой. Второе воззрение по его существу есть стыдливое и своеобразно закамуфлированное признание в невозможности познания Мира, и - как следствие - в невозможности осмысленного и целесообразного поведения человека в мире.

Мы придерживаемся первого воззрения: информация объективна, а восприятие и ретрансляция (пере-дача) её в обществе обусловлены субъективно. Соответственно этому воззрению, многие процессы информационного обмена, хорошо известные из кибернетики, теории и практики построения технических систем обработки информации, находят свои более или менее полные аналоги при общении людей друг с другом и в процессе воздействия на них науки, искусств, средств массовой информации и других достижений культуры, понимаемой в качестве информации, не передаваемой генетически от поколения к поколению.

Если мы строим самоуправляющуюся систему, то мы имеем возможность организовать выработку управленческих решений в ней, способных определять ее поведение в окружающей среде, которая воздействует на систему несколькими способами.

Первый. Информация, поступающая из внешней среды, обладает наивысшей приоритетностью и непосредственно подается на вход алгоритма выработки управленческого решения и поведения.

Второй. Информация, поступающая из внешней среды, загружается непосредственно в долговременную память, а алгоритм выработки управленческого решения черпает информацию из долговременной памяти, сравнивая с информацией памяти информационный поток, поступающий из внешней среды.

Третий. Информация, поступающая из внешней среды, загружается в буферную память временного хранения. Алгоритм, выполняя в данном варианте роль сторожа, анализирует информацию в буферной памяти и, присваивая ей знанчения: “ложь” - “истина”, перегружает ее в долговременную память, информационная база которой обладает более высокой значимостью для алгоритма выработки управленческого решения, чем информация, поступающая в него непосредственно из внешней Среды.

При прочих равных условиях, время реакции системы на поступление информации из внешней среды растет от первой схемы к третьей; т.е. быстродействие, оцениваемое по времени реакции на воздействие, падает. Однако, если в информационном потоке, поступающем в систему из внешней среды, присутствует помеха типа “ бессмысленный шум” или/и помеха типа “наваждение”, в котором выражается попытка извне изменить самоуправление нашей системы в соответствии с чуждой нам концепцией, то устойчивость процесса самоуправления растет от первой схемы к третьей, поскольку растет помехозащищенность выработки управляющего воздействия, которое строится на основе стабильной или медленно изменяющейся информационной базы долговременной памяти.

В первой схеме “шум” и “наваждения” являются непосредственной информационной базой выработки управленческого решения. Во второй схеме “шум” и “наваждения” включаются в информационную базу выработки управленческого решения по мере того, как ими замусоривается долговременная память и они бесконтрольно вовлекаются в алгоритм выработки управленческого решения в качестве достоверной информации, на основе которой оно вырабатывается. В третьей схеме “шум” и “наваждения”, прежде чем войти в информационную базу, на основе которой вырабатывается управленческое решение и строится поведение системы, должны обмануть алгоритм-сторож, перегружающий информацию из буферной памяти временного хранения в долговременную память.

Соответственно, если система самоуправляется по третьей схеме, то чтобы навязать ей чуждое внешнее управление, следует либо загрузить информацию в долговременную память “контрабандой” в обход алгоритма-сторожа; либо остановить алгоритм-сторож и перевести систему на вторую схему управления; либо подать на вход системы информационный поток “наваждений” такой интенсивности, чтобы управление по третьей или второй схеме потеряло устойчивость вследствие недостаточного быстродействия и система перешла на управление по первой схеме, которой свойственна скорейшая реакция на информацию, непосредственно поступающую из внешней среды, при практически полной утрате памяти в процессе выработки управленческих решений.

С точки зрения обеспечения информационной безопасности в смысле устойчивости самоуправления по опредленной концепции, в которой определены цели управления и средства их достижения, нормальной является третья схема управления. Первая схема управления допустима для управления в чрезвычайных ситуациях, в которых предпочтительнее хоть какое-то управление, чем полный отказ от управленческого воздействия на течение событий. Вторая схема - это ущербная третья схема.

Человеческая психика, если это психика нормального человека, генетически настроена на осуществление третьей схемы самоуправления. Однако, по причине извращений нормальной генетической обусловленности исторически реальной культурой, вне чрезвычайных обстоятельств во времени реализуется первая схема. Комбинация второй и третьей схем управления также реализуется вне чрезвычайных обстоятельств, но не в обыденной повседневности, а когда от человека ситуация требует некоторого творчества. Суета и истерика, нецелесообразные и не имеющие смысла, в человеческом поведении в чрезвычайных обстоятельствах - выражение преобладания первой из схем самоуправления. Оцепенение, шок в чрезвычайных обстоятельствах - торможение управления по первой схеме, при невозможности осуществить вторую и/или третью.

Исторически реально существует концепция общественного устройства жизни людей, в которой одни особи норовят поставить себе на службу возможности окружающих их людей всеми доступными им средствами воздействия. При этом, вне зависимости от того, понимают все они или нет, что творят; действуют предумышленно или на основе бездумно воспринятых автоматизмов поведения, стремление эксплуатировать других людей в своих интересах - исторически устойчивое массовое явление. И, как следствие, среди достижений культуры имеются и средства вторжения в психику людей с целью искажения нормальных генетически обусловленных процессов самоуправления личностей в обществе, дабы обеспечить эксплуатацию их личностных возможностей в своих персональных или кланово-корпоративных интересах. Так или иначе, при этом искажается третья схема циркуляции информационных потоков на различных уровнях иерархии: от физиологии отдельного организма до уровня культуры общества в целом. Традиционно многие такого рода средства относятся к магии, колдовству и ворожбе.

В контексте настоящей работы под словом “магия” понимаются средства, казалось бы противоестественного воздействия на окружающий мир, и в частности на людей, которые тем не менее дают результат, выражающийся в изменении статистики массовых явлений, и который во многом зависит от личности практикующего эти средства. Этнография выделяет магию в качестве общественно признаваемой деятельности уже со времен каменного века. Только с началом эпохи материализма, и сопутствующего ему атеизма и неверия в возможность существования иной жизни, кроме физиологии белковой биомассы, общества утратили серьезное отношение к магии, занятия которой стали рассматривать в качестве развлечения, пустой траты времени, шарлатанства и психической ненормальности.

В основе такого мировоззренческого сдвига общества лежат огрубление чувствительности человека, невнимательность к статистике массовых явлений и их обусловленности личностным фактором, что в конце концов и нашло выражение в тезисе об объективности материального мира и субъективности информации в этом мире. Жизнь стала рассматриваться и описываться как процессы обмена энергией и веществом, но не как процессы обмена общей всему миру информацией, которая может быть записана не только на белковых (телах людей) и техногенных носителях (памятниках культуры), но и на иных носителях информации, восприятие которых не всегда доступно человеку и его техническим средствам.