— А что та, новая, камера, ну от которой блок памяти пропал, работает? Посмотри тогда, что на ней записано.

— Так еще не успели новый модуль поставить… Она работает в режиме он-эйр без записи.

— Работнички! Куда смотрит Смит и его инженерная служба? Рик, а ты что же ворон ловишь? Как замечания выдавать агентам КОНОКОМа, так это тебе только давай, а как своих к ногтю прижать, так сразу всё забываешь!..

Диспетчеру нечего было на это ответить, и он смущенно примолк, продолжая щелкать тумблерами пульта. Хэлвуд повернулся к Айво.

— Надо что-то придумать, господин Блумберг, чтобы понять, куда они могли рвануть…

— Послушайте, капитан, можно ли принудительно активировать спасательные маяки их скафандров?

— Сейчас, — не дожидаясь приказа, откликнулся остававшийся на связи пристыженный Дорнбоз. — Сейчас… Нет, маяки отключены, не проявляются на дисплее! Индивидуальные камеры на скафандрах тоже!

— Капитан, похоже, это именно Мюррей выкрал топоскоп! Тогда он наверняка воспользуется мункаром, который сам же и спрятал! Дорнбоз, на мункарах есть спасательная сигнализация, маяки там или еще что? Сняли? Отлично, тогда срочно дайте команду всем гравилетам активировать свои маяки, а орбитальные комплексы пусть отследят движущийся без спассигнала транспорт оптикой и радарами!

— Я не уверен, вправе ли я отдавать такие приказы без соответствующих…

— Отдавайте приказы от имени КОНОКОМа, господин Дорнбоз, я вам даю такие полномочия. Всё! Капитан, свяжитесь с тем парнем, который возил сегодня Ричарда в «Кокос», пусть он нас ждет на своем гравилете у третьего шлюза. Вы себя нормально чувствуете, капитан? Тогда выдвигаемся.

— Внимание, внимание! Экстренное сообщение для персонала Базы «Скотт» и станции «Армстронг», — загремело из репродукторов, несмотря на поздний час. — Всем пилотам гравилетов, находящихся снаружи, немедленно активировать спасательные маяки в режиме тревожного сигнала! Повторяю, немедленно активировать маяки в режиме…

Блумберг и Барт уже мчались во все лопатки по коридору базы к третьему шлюзу. То, что попытался предпринять Блумберг, имело мало шансов на успех. Прошло слишком много времени, и мункар наверняка уже доставил Мюррея куда надо и стоял, спрятанный под неприметной скалой. Но в настоящий момент это был единственный реальный шанс попытаться «сесть на хвост» преступнику. Или, вдруг вспомнил Айво, как любит говорить Ричард, «работать на короткой дистанции». Только бы орбитальщики смогли засечь мункар Мюррея! Только бы смогли!

Детективы нырнули внутрь шлюза и стали торопливо натягивать скафандры. Слава богу, вместе с ними на поверхность выходили лишь несколько селенитов. Туристов в столь поздний час уже не было, а то бы они сильно задержали всех остальных. Наконец все прошли в переходный тамбур, и спустя минуту стальная дверь выпустила всех на лунную поверхность. В это время ожили наушники скафандра:

— Господин Блумберг, говорит командир орбитера «Селена-56» лейтенант Сергей Изотов. Докладываю. Неопознанный транспорт, предположительно мункар, без признаков спассигналов обнаружен по инфракрасному следу в секторе кратера «Гагарин» в районе заброшенного комплекса «Астроград»…

— Лейтенант, я правильно вас понял, что вы не видите мункара?

— Совершенно верно, господин Блумберг. Мункар оснащен довольно простым электрическим двигателем со сверхпроводниковым контуром. При работе многие части его механизма нагреваются и, если попадают в теневую холодную зону, интенсивно отдают накопленную тепловую энергию в пространство. Вот мы и засекли нашим тепловизором что-то подобное. Гарантировать, конечно, на все сто процентов не можем, что это именно мункар, но похож… — Было слышно, что лейтенант покашлял, замявшись.

— Спасибо, лейтенант, давайте координаты!

— Координаты не нужны, господин Блумберг, я знаю, где находится заброшенный «Астроград»! — Это высунулся из кабины своего гравилета С-65 пилот Герберт.

— И далеко нам лететь? — поинтересовался Айво, пыхтя забираясь в кокпит гравилета вслед за Хэлвудом.

— Нет, минут за двадцать доберемся, — уверенно сказал пилот, трогая с места аппарат. — А может, и раньше, если повезет. Пристегнитесь, пожалуйста, придется лихачить!

Хэлвуд тут же выполнил указание пилота и старательно пристегнулся. Айво же никак не мог найти второй конец ремня и шарил рукой под ложементом. Было крайне неудобно производить подобные действия в пустотном скафандре, и швед почти решил, что обойдется и без космических помочей, как почувствовал, что его тело неодолимо отделяется от сиденья и начинает ускоренное движение в сторону медленно закрывающейся прозрачной дверцы кабины. Слегка запаниковав, Айво неуклюже задвигал руками, желая воспрепятствовать вылету с кресла. К счастью, Барт засек старт Блумберга, успел схватить горе-селенита за инструментальный ремень скафандра, притянул обратно к ложементу и помог пристегнуться.

Вся судорожная возня, хоть и происходила за спиной пилота, не могла остаться незамеченной, но как настоящий джентльмен, Герберт ни словом, ни жестом не показал, что видел происходившее в кабине, а начал по привычке комментировать пейзаж, который все быстрее и быстрее проносился мимо.

— Сейчас мы с вами нырнем под виадук монорельса. В одном месте, там, где он связывает хребты небольшого безымянного кратера, который мы между собой зовем «Пила» за то, что утром тень от скал очень напоминает зубцы лезвия пилы, виадук выполнен в полном соответствии с сохранившимися до сих пор на Земле римскими аналогами. Смотрите, какая красота!

Действительно, приближающееся сооружение поражало воображение. Но не столько своими прекрасными ажурными рядными округлыми арками, сколько абсолютной неуместностью присутствия античного архитектурного творения на изначально мертвой и безжизненной планете с пейзажами, которые вдохновили бы разве что Босха или Дали. Более абсурдную картину трудно было себе представить. Любой современный объект неважно какой формы, но современный, смотрелся бы вполне адекватно и даже обыденно, а вот римский виадук… Айво помотал головой, ударился бровью о какой-то внутренний выступ в шлеме и, крякнув, спросил Герберта:

— И как на это… произведение туристы реагируют?

— А как они должны реагировать? — беспечно ответил пилот не оборачиваясь, продолжая быстро вести гравилет. — Фоткают, удивляются.

— Ладно, Герберт. Мы можем связаться с орбитером?

— С «Селеной-56» уже не можем — улетела за горизонт, — ответил пилот и громко позвал: — «Селена-32», «Селена-32», говорит Герберт Уэлш, гравилет С-65. Милош, вы над базой «Скотт»?

— Гравилет С-65, «Селена-32» говорит. Над тобой мы, Герберт, над тобой. Даже твой драндулет видим. По-прежнему лихачишь?

— Милош, это агент Блумберг. Вы в курсе поиска мункара? — влез в переговоры Айво.

— Да, господин Блумберг, нам передали информацию. Что вас интересует?

— Мункар по-прежнему у «Астрограда»?

— Да. Но сейчас он исчез с тепловизора — остыл совсем, — донеслось с лунной орбиты.

— Если начнет движение, то ведите его оптикой, вы же точно знаете, где он!

— Поняли. Мы в вашей зоне еще шестнадцать минут. Торопитесь.

Герберт заложил очередной вираж, ныряя в одну из арок виадука, и если бы не пристегнутые ремни безопасности, улетел бы Блумберг прямиком в багажный отсек. Секунд тридцать гравилет летел почти параллельно виадуку, по которому тоже с неплохой скоростью двигался вагон монорельса. Из его панорамных окон на летящий гравилет смотрели любопытные глаза припозднившихся туристов. Но скоро Герберт отвернул в сторону, выискивая знакомый ему плавный подъем на хребет кратера.

— А что это за «Астроград»? Кто его строил, когда, зачем? — запоздало спросил Айво, обращаясь к Герберту, но тот лишь пожал плечами.

Ответил Барт:

— Господин Блумберг, неужели вы не помните? А ведь упоминание об этом есть даже в курсе истории освоения Луны.

— Вы имеете в виду монографию Грамина?

— Нет, это я читал в очерках Кирхнера.