— Капитан, сейчас перерыв на симпозиуме, надо бы с кем-нибудь из девятки, нет, восьмерки встретиться. Идемте!

Добравшись до зала «Эклиптика», они встали в дверях. Мимо них проходили десятки жестикулирующих и громко разговаривающих ученых. Вдруг Ричард сделал шаг навстречу двум пожилым делегатам:

— Извините, господа, разрешите представиться: спецагент КОНОКОМа Ричард Сноу. Командирован на Луну для расследования обстоятельств гибели профессора Белла.

Оба ученых остановились. Один, полный и широкий, как диван, равнодушно переводил тяжелый взгляд из-под темных густых бровей с Ричи на Барта, второй, худой и плешивый, смешно, как птица, склонил голову набок и сказал:

— Я тебе говорил, Серж, что Сирилл нас даже после своей смерти в покое не оставит!

— Да уж… — мрачно ответил Серж. — Оливье, что они хотят? Нас сразу арестуют или можно вызвать адвоката с Земли и сделать один звонок домой на Фомальгаут?

Барт уже догадался, что перед ними француз Оливье Вердей и русский Сергей Лосев.

— Ну-ну, господа, не надо утрировать. Мы просто хотели с вами побеседовать. Чистая формальность! — как можно доброжелательнее произнес Ричи.

— Слышишь, Серж, чистая формальность. Каково! Я припоминаю, что покойный Сирилл утверждал, что существуют контактеры и из мира неживой материи и что разница между живым и неживым — чистая формальность.

— Было бы интересно знать, не изменил ли он свое мнение теперь… — поддержал француза русский.

«Да, с этими перезревшими перцами непросто будет общаться!» — мелькнуло в голове Ричи, а вслух он сказал:

— Господин Лосев, месье Вердей, очень вас прошу уделить мне четверть часа, не больше! Я же чиновник, действую по инструкции, иначе мое начальство меня по голове не погладит. Ну должен я поставить галочку напротив графы!

Лосев мрачно глянул на француза:

— Удовлетворим крючкотвора?

— Давай, а то еще уволят из-за нас, грех на душу возьмем. Где беседовать будем, господа? Мы направляемся dejeuner,[8] может быть, там и побеседуем? Qu'en pensez-vous?[9]

— Mais volontiers, messieurs![10] Прекрасная идея, я сам бы никогда не решился вам предложить это. Такие ученые с мировыми именами и жалкий червь правосудия… — Сноу был сама любезность и кротость.

Они уселись все вчетвером за отдельный столик и сделали заказ подлетевшему дроиду.

— Ну-с, господа Шерлоки Холмсы, что вы хотите от нас услышать? — с трудом втиснув свою задницу в небольшое кресло, спросил Лосев и поманил пальцем дроида-официанта. — Сто пятьдесят водочки, настоянной на лимонных корочках в холодном штофике!

Дроид долго смотрел своими красноватыми объективами на заказчика, потом перевел электронный взгляд на Ричи.

— Сто пятьдесят граммов охлажденной водки «Смирнофф» с ломтиками лимона в отдельном графине и лед! — нашелся Ричард, и дроид удалился.

Лосев уважительно посмотрел на агента, но ничего не сказал.

— Господа ученые, мои вопросы, повторяю, чистая формальность, как в дешевых детективах: где вы были и что делали в ночь с 19 на 20 июня с одиннадцати тридцати вечера и до часа ночи?

Лосев и Вердей переглянулись и рассмеялись.

— И всё? — вытирая салфеткой рот, спросил Вердей.

— Да, всё, — еще не понимая, что так развеселило ученых, ответил Ричард.

— Агент Сноу, мы с девяти вечера и до четырех ночи играли в покер. Я, Лосев и Энрико Моралес. Как пишут в дешевых детективах, никто никуда не отлучался, токмо как по малой нужде на три-пять минут, не больше! Серж, нет, ты посмотри на их лица! Я щас умру от смеха! Сыщики думали, что сразу припрут нас к стене и мы дадим признательные показания!

Ричи затолкал свою гордость как можно дальше и невинно спросил:

— Извините, вы все время так втроем и играли в покер, никто к вам не приходил? И еще — где вы играли?

Дроид принес блюда и расставил их на столе. Некоторое время за столом сохранялось молчание, слышался лишь звон приборов. Закончив с блюдом, профессор Вердей, как ни в чём не бывало, будто и не было десятиминутной паузы, продолжил:

— Играли мы в моем номере. К нам приходили, верно, Серж?

— Кто? — замер Ричи.

«Вот оно, близко! Все-таки кто-то шлялся ночью по базе!» — подумалось ему, и он победно подмигнул Барту.

— Дроид и домашняя свинка Мюррея, — равнодушно сказал Лосев и плотоядно, с брызгами, впился зубами в кровавый бифштекс.

Если бы Ричарду сказали, что Луна падает на Землю и необходима срочная эвакуация, он удивился бы меньше. Выдержав паузу и пытаясь переварить услышанное, он осторожно спросил, положив вилку:

— Свинка? Морская свинка?

Вердей отвлекся на подлетевшего дроида и заказывал тому вино, а Лосев продолжал поглощать кровавый ломоть мяса и не собирался помогать Ричи. Наконец он отодвинул от себя тарелку, хлопнул последнюю рюмку водки и удовлетворенно откинулся на спинку кресла, которое опасно скрипнуло под его весом.

— Морская свинка? — вежливо переспросил Сноу.

— Никакая не морская, а обычная маленькая свинья, — икнув, ответил Лосев и салфеткой вытер губы. — Оливье, как эта свинская порода называется?

Вердей на секунду отвлекся и посмотрел на Сноу:

— Минипиг.

— Во, точно — минипиг! Забавная такая, маленькая, но все равно — свинья! Странно, что такой относительно серьезный человек, как Мюррей, питает слабость к подобным созданиям.

Распрощавшись с российско-французской профессурой, Ричи вытер пот со лба и посмотрел на притихшего Барта:

— Что, капитан, непросто? То ли еще будет! Ох, чует мое сердце…

Его МИППС пискнул, информируя о полученном сообщении. Ричард прочитал его и повернулся к Барту:

— Диспетчер мне тут написал, что в компьютерный сектор заходил гость, но полностью в этом он не уверен. Что это значит, капитан?

— A-а, Рик проявился! А значит это, господин Сноу, что все, кто находится на базе, разделены на несколько категорий: технический персонал, научный персонал, гости. Метки на экране диспетчерского компьютера имеют разные цвета — зеленый, желтый и синий. Но я, на вашем месте, не придавал бы этой информации… как бы это сказать… решающего значения.

— Почему это? — поднял брови Ричард.

— Дело в том, что… Рик — немного дальтоник.

— А как же медкомиссия и всё такое?

— С учетом квалификации, опыта и других факторов, комиссия иногда отступает от своих же правил, особенно если отступление не столь критично. Вам ли не знать это, господин Сноу?

— Понятно. Ну что ж, всё равно спасибо Рику, оказывается, не такая уж он и язва… Слушай, капитан, а что такое минипиг?

— Минисвинство, — засмеялся Хэлвуд. — А если серьезно, то это специально выведенные для домашних условий декоративные свинки размером с небольшую таксу. Очень смешные и умные.

— И давно разрешили на лунных базах домашних животных держать?

— Пока, господин Сноу, разрешили не на всех базах, но на большинстве. У нас это разрешение действует почти два года. Есть несколько кошек, собак, пара попугаев и даже один тукан.

— И свинья, — добавил Ричи.

— Минипиг, — поправил его Хэлвуд.

— А Мюррей, как я понимаю, это директор обсерватории?

— Да, Кент Мюррей.

— Так, минуточку, кто это? — Ричи устремился к одному из участников симпозиума, остановил его и заговорил.

Спустя минуту он подошел к молча ожидавшему Хэлвуду:

— Прайс. Сейчас не может. Будет ждать нас в восемь часов в лобби-баре «Сателлита». Перерыв у них заканчивается, и боюсь, что больше ни с кем мы сейчас переговорить не сможем.

Однако удача улыбнулась им. Когда двери в зал заседаний закрылись, оттуда выскользнул довольно молодой ученый в бардовой водолазке и потертых джинсах. В руках он держал несколько буклетов, программу симпозиума и еще какие-то бумаги, которые на ходу бегло просматривал.