— Нет-нет, конечно!

— Спасибо. Сотовый у Доминика с собой, так что вы можете с ним связаться. Врачи неотложки сообщат его матери.

— Хотите чего-нибудь выпить? — Жасмин слишком явно рассматривала талию Леви, добавив: — Или, может, поесть?

— О, нет-нет, спасибо. — Леви попятился к двери. — Мне и правда пора домой.

— Окей. Большое спасибо, что привезли Ребел, и Доминик, не сомневаюсь, тоже очень благодарен.

Леви кивнул:

— Доброй ночи. — И выскользнул за дверь. Сбегая по ступенькам, Абрамс готовил себя к предстоящему разговору со Стэнтоном.

Эта ночь, похоже, не закончится никогда.

***

— Ты мог погибнуть, — заявил Стэнтон, нарушая напряженное молчание в столовой.

Леви, вздохнув, опустил вилку рядом со своей порцией яиц-пашот. Ночью они так сильно поссорились, что Леви пришлось спать в гостевой комнате, и завтракали в гробовом молчании, потому что оба отказывались общаться.

— Ты что, серьезно хочешь продолжить? — С утра Леви не был готов к очередному раунду выяснений отношений.

Газета в руках Стэнтона хрустнула.

— Просто мне не понятно, почему тебя это мало волнует.

— Все как раз наоборот. Я не стремлюсь умереть. Но риск — неотъемлемая часть моей работы. И это никогда не изменится, как бы осторожен я ни был.

Смяв газету, Стэнтон швырнул ее на стол и вцепился в чашку с кофе. По лицу было видно, насколько все это не устраивает его. Леви, конечно, злился на своего парня, но он чувствовал себя виноватым за боль, которую причинил.

— Я был копом с самого нашего знакомства, — начал Леви. — Ради бога, да мы познакомились на приеме управления полиции! Почему именно сейчас это стало проблемой?

— Это всегда было проблемой. — Стэнтон стиснул в ладонях чашку. — Просто я знал, что для тебя это значит, и старался не думать о последствиях. Но сейчас, когда мы планируем общее будущее... — Он покачал головой. — Сомневаюсь, что смогу каждый день спокойно отпускать своего мужа на такую опасную работу.

Леви заерзал и откашлялся. Он чувствовал себя довольно неуютно во время разговоров о будущем браке, но в защиту Стэнтона можно сказать, что Леви ни разу не возразил... Хотя возможностей было предостаточно.

— Ты преувеличиваешь.

— Не...

— Стэнтон, я не уйду в отставку.

Стэнтон раздраженно фыркнул:

— Тебе вообще не обязательно работать. Я могу...

— Даже не думай заканчивать, — холодно произнес Леви. — Как ты мог подумать, что я с этим смирюсь?

— А как я должен смириться с произошедшим прошлой ночью? — парировал Стэнтон.

Леви гневно фыркнул и отвернулся к окну.

— Я не сяду тебе на шею.

— Да не об этом... Ты меня даже не слышишь. Не знаю, зачем я вообще стараюсь... — Толкнув стул, Стэнтон поднялся и схватил пиджак. — У меня встреча.

Он спешно покинул кухню. На мгновение Леви испытал мелочное чувство, что в этот раз не он сбежал в разгар ссоры, но сразу же устыдился.

Еще пару минут он уговаривал себя поесть, ковыряясь вилкой в тарелке. И только приготовился признать поражение, как зазвонил телефон. Номер не определился.

— Алло?

— Леви? Это Доминик Руссо.

— О. — Леви выпрямился. — Привет. Как ты?

— В порядке. Обошлось без гематом и кровоизлияния в мозг, так что где-то в полночь меня отпустили домой в сопровождении матери. Пару дней пораскалывается башка, но я легко отделался.

— Хорошие новости. — Только сейчас до Леви дошло, как необычно слышать Доминика по телефону. — Откуда ты узнал мой номер?

Доминик хмыкнул.

— Серьезно? Если не забыл, я — охотник за головами.

— А мне казалось, агент по розыску беглецов.

На этот раз Доминик искренне рассмеялся. Леви почувствовал, как его собственные губы растягиваются в улыбке.

— Всего по чуть-чуть, — сказал Доминик. — Слушай, я хотел попросить маму с братом забрать пикап и отвезти меня домой. Только им нужен ключ.

— В этом нет необходимости. Я могу сам тебя забрать и подкинуть до дома.

— Но я-то тебя потом никуда не доброшу. Мне еще сутки нельзя садиться за руль.

— Водитель Стэнтона довезет меня до участка.

— Не хочу навязываться...

— Прекрати. — На последовавшие возражения Доминика Леви ответил: — Я не могу отдать твое оружие ни матери, ни брату, если у них нет лицензии на ношение.

— У них нет, — Доминик вздохнул. — Ладно. Если тебе не сложно.

— Конечно, не сложно. Я все равно сказал Вену, чтобы раньше полудня меня не ждал.

Доминик продиктовал адрес. Когда их разговор закончился, Леви вдруг понял, что голоден.

***

Абрамс переехал в Вегас из Нью-Джерси уже взрослым и до сих пор не мог привыкнуть к пустынным пейзажам, особенно в пригороде. Все эти дома с черепичными крышами совершенно не похожи на здания в колониальном и тюдоровском стиле в том районе, где он вырос. Даже другие деревья и цветы иногда вызывали неожиданное раздражение.

Леви фыркнул при виде дерзкого коврика при входе и надавил на звонок. Женщина, открывшая Леви, оказалась одного с ним роста. Ее оливковая кожа и добрые карие глаза были точь-в-точь, как у Доминика.

— Вы, должно быть, детектив Абрамс, — не дав Леви и рта раскрыть, сказала она и энергично потрясла его руку. — Рита. Прошу, входите же.

Леви вошел в крохотную, но чистую прихожую. Удивительно, что годами они с Домиником дальше профессиональных отношений не заходили, но всего лишь за сутки Леви и с его друзьями познакомился, и в отчий дом допущен.

Из-за угла вышла еще одна женщина, но гораздо старше и миниатюрней.

— Nonna, это детектив Абрамс, — представила его Рита.

Леви смутно припомнил, что «nonna» — по-итальянски «бабушка», да и сомнений в их родстве с Домиником не возникало.

— Зовите меня Леви, пожалуйста, — попросил он, пожимая ей руку.

Покончив с любезностями, Рита улыбнулась.

— Божечки, ты такой красавчик! Эти скулы...

— Э-э... Спасибо, — смутившись, поблагодарил Леви.

— И кушаешь плохо. — Бабушка Доминика похлопала Абрамса по руке. — Хочешь оладушек? Пойдем, я тебя накормлю.

Она уже была на полпути к кухне, когда Леви удалось выпалить:

— Я позавтракал, спасибо.

— Доминик! — неожиданно для Леви гаркнула Рита. — Приехал твой друг!

— Сейчас приду! — Доминик прокричал откуда-то из глубины дома.

Леви растерялся: все это очень напоминало его родительский дом. Это было неожиданно. Конечно, распятий на стенах родного дома было поменьше, но это самое существенное отличие.

— То есть соберется он как минимум через десять минут. — Рита обернулась к Леви. — Лучше сходи-ка и придай ему ускорения. Дальше по коридору, последняя дверь налево.

— Хорошо.

Леви пошел в указанном направлении и за спиной услышал удаляющиеся шаги и слова Риты:

— Бабуль, он не хочет оладий.

— Значит вафелек покушает, — ответила та.

***

Доминик застегнул джинсы и растер полотенцем грудь и руки, а после очень осторожно промокнул влажные волосы. Рана на голове перестала кровоточить еще в неотложке, и даже швы не потребовались, но каждое прикосновение к ней было болезненным, и Доминик боялся, что снова пойдет кровь.

В полуоткрытую дверь постучали. Руссо закинул полотенце на плечо и обернулся на стук.

Леви, взглянув на Доминика, мгновенно побледнел, резко развернулся и с размаху врезался в дверь. Та, отлетев, ударилась в стену.

— Вот это да-а-а, — протянул Доминик. — Очень лестно.

— Прости. — Даже не видя лица Леви, Доминик знал, что тот залился краской. — Я не хотел... В смысле... — Абрамс глубоко вдохнул, расправил плечи и повернулся, глядя исключительно в глаза Доминику. — Не знал, что ты не одет.

— Я всего лишь без рубашки, — с нарастающим весельем произнес Руссо. — Никакой обнаженки.

Взгляд детектива метнулся к груди Доминика, снова к его лицу и обратно.

— Пулевое ранение?

— Ага. — Доминик скосился на правое плечо: там, почти на груди, был заметен маленький сморщенный шрам. — Моя вторая командировка в Афганистан. Пуля прошла на вылет. Пару месяцев физиотерапии — и я опять как новенький.

— Не знал, что ты был ранен во время службы.

Доминик рассмеялся.

— Ну я же не размахиваю направо и налево «Пурпурным сердцем».

Доминика так и подмывало еще помучить Леви, позволить ему хорошенько себя рассмотреть, но тот так явно метался между интересом и сильным дискомфортом, что это было бы жестоко. Он повернулся к Абрамсу спиной и наклонился над кроватью, чтобы взять футболку. Доминик был уверен, что в этот момент резкий вдох Леви ему не послышался. Руссо расплылся в широкой улыбке, ведь детектив не видел его лица.

Габариты Доминика создавали много проблем: например, ему требовалось приложить усилия, чтобы успешно разместиться в кресле самолета, а люди при виде этой горы мышц впадали в неконтролируемый стресс. Но кое в чем его мускулатура была даже плюсом.

— Симпатичная татуировка, — сказал Леви.

— Спасибо. Ее Жасмин набила.

Яркое изображение герба рейнджеров располагалось между лопаток: щит со звездой, солнцем и молнией под ленточкой Третьего батальона, а внизу слова — «Sua Sponte. По собственной воле».

— Наверное, мне лучше выйти...

— Да не, я уже готов. — Доминик натянул футболку и взял сумку с курткой, наплечной кобурой и вчерашней одеждой. Как же он был счастлив, что оставил в спальне, которую в детстве делил с братом, запасную смену белья. Все, что было на Доминике вчера, перепачкано кровью.

Доминик проверил, не забыл ли телефон и бумажник, вышел из комнаты и направился к выходу, по пути заглянув на кухню.

— Мы уезжаем... Nonna, что ты делаешь?

Сильвия оторвалась от миски, в которой взбивала тесто, и хитро ответила:

— Ничего.

— Не сомневаюсь, что Леви уже завтракал. — Доминик оглянулся.

Леви кивнул.

— Спасибо большое за заботу. Может, как-нибудь в другой раз?

Доминик расцеловал обеих женщин на прощанье. Рита нежно похлопала его по щеке со словами:

— Постарайся сегодня не бросаться под пули, хорошо?

— Буду стараться изо всех сил.

Оказавшись на улице, Леви сказал:

— Твоя мать, по-моему, неплохо справляется.

— Ты просто вчера ее не видел.