Скудные ресурсы Японии в основном расходовались на нужды военно-морского флота и авиации. Остаточный принцип финансирования не мог не сказаться на армии. Поражение на Халхин-Голе доказало, что японские сухопутные силы значительно уступают по некоторым показателям западным армиям. Фанатизм и упорство японской пехоты не могли компенсировать, к примеру, недостаточную огневую мощь императорских полков, батальонов, дивизий.

Высшее армейское командование нашло выход в развитии наступательной тактики пехоты, в индивидуальной подготовке солдат и укреплении их боевого духа. Японская концепция духа важна для понимания практики самопожертвования, так как являлась стержневой в обучении и воспитании солдат. Их учили, что они принадлежат к особой расе, которая по своей культуре и морали превосходит народы Запада. Японской расе присущ "Ямато дамасии" — "Дух Ямато", благодаря которому нация с успехом противостоит и превосходит «гнилой» материализм других народов.

Поражение на Халхин-Голе держалось в секрете. Японские офицеры внушали солдатам и верили сами, что могут совершить то, что не дано другим армиям.

Японское офицерство старалось не выделяться из обшей солдатской массы. Форма офицеров, даже генералов и фельдмаршалов, была невыразительной и во многом напоминала форму рядового солдата. Рацион солдата и рацион командующего японской армией были одинаковыми и ничем не отличались.

Основываясь на "Императорском рескрипте" и кодексе бусидо, японский офицер имел право приказать подчиненным совершить самоубийственную атаку, например, против вражеских танков. Любой командир мог сказать подчиненному, что кодекс требует от последнего совершить самоубийство с целью загладить какую-то свою вину. И подобное сообщение обычно рассматривалось как приказ.

Призывной возраст в довоенной Японии был установлен в 20 лет. По его достижении призывники подвергались испытаниям с целью проверки уровня их подготовки. Испытания состояли из бега, ходьбы на длинную дистанцию и проверки общего уровня развития. После испытаний призывники разделялись на несколько групп. В группу «А» зачислялись призывники с хорошей физической подготовкой и ростом не менее 1,52 метра. Из них отбирались кандидаты в офицеры. Основная часть призывников зачислялась в группу «Б», которая, в свою очередь, подразделялась на три подгруппы в зависимости от физических данных.

Служба в японской армии проходила в рамках одного полка и, как правило, вблизи родного дома. Такой порядок обладал своим преимуществом. Командиры полков имели возможность навещать семьи своих будущих солдат еще в период их обучения в школе. Они также могли оценить школу, в которой училось их будущее пополнение. Обычно офицеры старались уговорить родителей призывника послать сына в армию, а не в высшее учебное заведение. В семьях, придерживающихся традиций самурайства, в подобных уговорах не было необходимости: в них военная карьера для старшего сына считалась обязательной.

В армии солдаты подвергались усиленной физической тренировке. Ежедневно их заставляли совершать 19-мильные марш-броски под палящими лучами солнца и без головных уборов. И когда рядовые уже валились с ног от усталости, их офицер мог подать команду преодолеть еще такой же протяженный маршрут, причем последние километры — бегом. Утверждалось, что у человеческого организма всегда есть резервы, чтобы совершить невозможное ради императора. Зимой солдат обучали переносить холода. Проводились специальные учения, во время которых они несколько суток находились в открытом поле при минусовой температуре. При этом солдатам не разрешалось спать трое-четверо суток. Случалось, организм не выдерживал подобных перегрузок, и солдат умирал во время учений или тренировок. Прядь его волос, обрезки ногтей посылали родным, а тело кремировали. Семье лишь сообщали, что их сын умер смертью героя за императора. Какая-либо другая информация о смерти солдата не разглашалась.

Офицеры учили солдат всегда идти вперед, всегда наступать и никогда не думать об обороне. "Войска, имеющие хорошую подготовку, твердо уверенные в победе, обладающие крепкой дисциплиной и воодушевленные наступательным порывом, отлично могут преодолеть технические средства противника и добиться победы", — утверждал "Полевой устав японской армии 1938 года".

Пусть враг порезал твою кожу — Порежь его тело. Пусть враг порезал твое тело — Порежь его кости, — таким настойчивым и целеустремленным воспитывали японского солдата. Свирепый и безрассудный, он никогда не должен был рассуждать, проявляя полную покорность воле командира и неукоснительно выполняя приказ офицера.

Японских солдат принуждали стирать белье офицерам, приучали смиренно выносить пощечины, которыми их «награждал» командир. Синяки и кровоподтеки на лицах рядовых были обычным делом. Распорядок службы (по-японски "бентатсу"), которому подчинялась жизнь солдата, считался офицерами "проявлением любви" к нему. Жесточайшая дисциплина в военно-морском флоте также основывалась на "железном кулаке" — "теккен сейсай".

Палка как средство наказания и внедрения покорности полагалась по уставу каждому японскому командиру. Наказание палками являлось распространенным явлением в армии. Практиковались специальные упражнения по развитию умения вынести нанесенные раны. Солдаты поочередно кололи друг друга деревянными кольями и при этом должны были стойко переносить ранения, не издавая ни звука.

Выдающийся японский ас Сакаи Сабуро так описывал порядки, царившие в японской армии и военно-морском флоте

"Наши старшие офицеры были абсолютными тиранами. Их главная навязчивая идея состояла в том, чтобы терроризировать новобранцев, то есть нас. Шесть месяцев чрезвычайно жесткой подготовки превращали каждого из новобранцев в человеческий скот. Мы никогда не смели оспаривать приказы, подвергать сомнению авторитет командира, делать что-либо другое помимо незамедлительного выполнения команд наших начальников. Мы превращались в автоматы, повиновавшиеся не раздумывая".

Молодых солдат обычно презрительно называли "ис-сэн горин" ("один сэн пять рин") — по стоимости почтовой открытки с уведомлением о призыве в армию. Жесточайшая воинская дисциплина и жуткие порядки, царившие в армии, довольно быстро превращали призванного на воинскую службу японца в бездушное пушечное мясо, свирепое и беспощадное к противнику и мирному населению оккупированных стран.

Помимо обучения солдат важную роль играла их идеологическая подготовка. Японская система идеологической обработки населения, в том числе и солдат, была чрезвычайно эффективной. Она строилась на основе многолетнего опыта идеологов и основывалась на кодексе бусидо, традиционных буддийских и синтоистских ценностях, охватывая все население страны. Уже в начальной школе еженедельно проводилось по четыре урока истории Японии, а один час посвящался патриотическим песнопениям. Солдатам историю преподавали ежедневно, помимо нее они знакомились с историей отечественного военного дела. Солдаты также обучались пению патриотических гимнов. Ранний подъем в течение двух лет всегда начинался с пения "Кими га ё" — национального гимна — и с громких криков «банзай» в честь императора.

В японской армии формы и методы идеологической обработки военнослужащих были разработаны основательно и преследовали цель внушить солдату несколько основных догм.

Из древней японской рукописи «Нихонсёки» было взято высказывание "Хакко ити у" ("Восемь углов под одной крышей"). Оно приписывалось императору Дзим-му и первоначально означало распространение гуманности по всему миру. Однако в период Токугава трактовка этого лозунга свелась к идее господства Японии в мире. Расе Ямато, имеющей божественное происхождение, предназначено править миром. Объединив все "восемь углов" света под японской «крышей», она установит на земле процветание и спокойствие.