- Показав, что не хочу казни?

  - Показав лицемерие! Как делаешь вид, что не хочешь казни тех, кто пытался убить тебя и твою мать! И что тебя все-таки надо грохнуть, не только из чистой мести, а чтоб неповадно было!

  На такое я и ответить ничего не смог.

  - Лив, можно тебя так называть? - вспомнил я обращение к ней, когда приходил в себя на татами. - Лив, тебе до этого какое дело?

  Она замялась. Я уставился ей в лицо и выжидательно молчал. И она сдалась.

  - Мы все-таки будем работать вместе, в любом случае, при любом сценарии. Не спрашивай меня подробности, я не могу отвечать, но ты...

  - ...Избран, как подушка для ее высочества инфанты. Или ее сестры, если с первой не получится. Не красней, я уже давно догадался.

  Она вздохнула с видимым облегчением.

  - Когда всё образуется, они продолжат. Что это будет, не знаю, честно. Ходят слухи о королевском флотском училище, но это только слухи. А потом мы продолжим, приступим к основной фазе.

  - А где гарантия, что они не грохнут меня... Там? После?

  - Ты не будешь маячить на глазах, не будешь пытаться быть одним из них. Будешь ТАМ. А там - это там. В конце концов, "сорок четвертые" пытались убить тебя. Эмоции схлынут и всё нормализуется, войдет в русло. А если останешься, только усугубишь, и закончится это плохо.

  Она сделала паузу.

  - Я не могу говорить, Хуан, но ты важен. Ты даже не догадываешься, насколько. Не надо рисковать. Это глупый риск, из такого дерьма тебе не выплыть.

  Из моей груди вырвался смешок.

  - Почему просто пропуск? Не приказ?

  Оливия покачала головой.

  - Не знаю. Говорят, ОНА не хочет неволить. Юридически ты как бы уйдешь сам, а это для ваших будущих отношений важно.

  Пауза.

  - Хуан, не спрашивай, там наверху разброд. Лея давит на офицеров, гнет свою линию насчет тебя, а они не хотят этого исполнять. Но и сами ничего предложить не могут. Могу сказать только, что она до сих пор верила в тебя, что ты выкрутишься. До последнего. Даже когда убили Рыбу. А теперь подписала тебе пропуск. Не глупи, Хуан. В шесть буду ждать тебя за гермозатвором шлюза главного входа, подброшу до дома, тогда и поговорим обо всем, что попытаюсь нарыть за сегодняшнюю ночь. Но сейчас просто поверь мне, как врагу - враг всегда объективнее друга - уходи. Не делай глупостей.

  Ее рука силой вложила пластиковый конверт в мою ладонь, другой рукой сжала ее.

  - До утра!

  И пошла по коридору в обратном направлении. На душе играли кошки, царапая аргументом: "Враг всегда объективнее друга". Да уж, точно! Предстоящий разговор с Мишель тет-а-тет приобретал все большую и большую важность.

* * *

  Гермозатвор поднялся, я вошел. И тут же попал под перекрестье взглядов аж пяти пар глаз - всех сеньор "решающих". М-да, главное вовремя! Стол по давней традиции хозяйки кабинета был уставлен всевозможными сладкими яствами, в середине его возвышался горячий фарфоровый чайник, а из чашек шел невообразимый букет ароматов, причем из всех разный.

  - Доброй ночи! - вежливо склонил я голову. Мишель, сидящая во главе стола, кивнула на другой его конец.

  - Ты хотел поговорить?

  Я кивнул. Сел. Выдержал паузу.

  - Почему вы не ввели мораторий? - решил начать я со "свойской" претензии. А что, обстановка душевная, располагает...

  Брови всех присутствующих удивленно взметнулись вверх - не ожидали такой наглости. Однако я был не тем человеком, которого они могли просто так послать куда подальше. Я - ИХ проект, и все прекрасно это понимали.

  - Зачем? - усмехнулась Мишель, моя теоретически любовница, принимая правила игры. - Смысл? Ну, введем. Повесим большой дамоклов меч, и над ними, и над тобой. Проблема же этим не решится.

  - Но проблема...

  - Хуан, - вежливо, но жестко отрезала сеньора Гарсия. - Они напали на тебя, и более того, напали на твою знакомую Афину, полноправную представительницу этого заведения. Которая выжила только благодаря случайности. Если мы простим, спустим это, создадим нехороший прецедент. Мы и так поступаем с ее взводом не очень порядочно, не стоит нагнетать атмосферу. А потом и другие недовольные подтянутся.

  - То есть, они будут расстреляны в любом случае, - констатировал я. Она кивнула.

  - Так надо. А все твои изыскания по их спасению, во-первых, глупы, во-вторых, непонятны.

  - Это чувство вины, - покровительственно улыбнулась ее высочество. От нее веяло добродушием - было видно, приняли сеньоры по чашечке не только чая. Однако, "не чая" совсем чуть-чуть, лишь ослабить напряжение после такого эмоционального мероприятия, как прошедший трибунал. - Косвенно он считает себя причастным, их "слили" для его тестирования. Вот и нервничает.

  Сеньорины повесили на лица улыбки разной степени ироничности. К горлу подступил ком.

  - Хуан, - вздохнув, начала увещевать Сирена, - ты не прав. Мы использовали лишь их слабости, недостатки. Которые при работе и статусе хранителя недопустимы. Понимаешь? - Я отрицательно покачал головой. - Не важно, кто они, не важно, что сделали мы, важно, как они в итоге себя повели. А повели недопустимым образом. И ты здесь совершенно ни при чем.

  - С ними можно было работать, - продолжил гнуть я свою линию. - Изначально, подтягивая к вашим требованиям, а не толкая к проступку. Здесь же столько психологов!..

  - А зачем? - вновь улыбнулась сеньора Гарсия. - Смысл? А как же естественный отбор? Как же показательные выступления для остальных? Где тогда возьмем наглядный пример для молодежи?

  Mierda! Нашел с кем о гуманизме говорить! Я уткнулся в столешницу.

  - Ты наливай, наливай себе! - кивнула Мишель. - Не стесняйся. Конфеты бери, варение... А может, чего покрепче, пару капель? Пока инструкторы не видят? - И лукаво подмигнула.

  Не будь ситуация так раскалена, я бы рассмеялся, честное слово!

  Поднял глаза, вновь окинул присутствующих цепким взглядом. Кажется, не так я и не угадал с тактикой - они действительно были свои, просто пока я не дорос до их круга. Сеньоры смотрели на меня без злобы, с интересом, и было видно, с удовольствием посидели бы и потрепались "за жизнь", как взрослые мудрые тетушки с неразумным племянником. В том числе и с "парой капель". Возможно, в будущем нам придется тесно работать с каждой из них, с каждой мы будем на "ты" и почти с каждой со временем примем эти пресловутые "пару капель". Но не сейчас. Сейчас даже чай не полезет в горло.

  - Спасибо, не голоден, - покачал я головой. - А меня теперь куда? После их казни? Во флотское училище?

  Они вопросительно переглянулись.

  - Пока это не решенный вопрос, - вздохнула Сирена. - Будет видно. Но на завтрашнем мероприятии тебе присутствовать не рекомендуется - не обостряй. И так все на взводе. Тебе передали пропуск?

  Я достал из внутреннего кармана конверт и положил перед собой на стол.

  - Вот и хорошо, - удовлетворенно кивнула она. - Прямо к шести подходи к шлюзу, тебя будут ждать.

  - А как же мои здесь успехи? - горько усмехнулся я. - Я ведь многого достиг! Бросить все это?

  - Хуан, ты большой мальчик, - мило улыбнулась сеньора Гарсия, - и все понимаешь. Тебе не надо было мешать своим девочкам выполнить свою работу. За этот глупый порыв тебе теперь придется расплачиваться. И как это исправить мы думали, не знаем.

  "Своим девочкам свою работу". Кулаки мои непроизвольно сжались. Самое прискорбное, сеньоры были искренни, и честно не понимали моего поведения. Для них уничтожение проблемных "сотрудников" дело обыденное, и такое желание вытащить из петли тех, кто пытался убить и меня, и близкого мне человека, вещь мягко говоря не укладывающаяся в их норму. Как и попытка не дать собственному взводу решить проблему.

  - Неужели вы не понимаете, что так нельзя? - начал я старую песню, ни на что в общем, не надеясь. И закономерно был перебит: