Анни стояла у стены на башне, глядя на дорогу, что вела к городу, и тут заметила в отдалении какое-то движение. Дорога заросла розами почти на четверть мили, но дальше как будто бы толпились люди и грудились направлявшиеся в замок повозки. Они не могли проехать через заросли розовых кустов, что поднялись выше лошадиных голов. Вокруг повозок кружили всадники, жестикулируя и показывая друг другу на замок.

Анни беспокоилась, как бы чего не случилось со спящими обитателями замка, однако только сейчас до нее дошло, что и остальные поданные ее родителей могут точно так же очутиться в опасности. Ведь король уснул и, похоже, не скоро проснется, а, значит, некому мудро управлять народом. И поскольку большая часть королевской армии несла службу в замке, а эти солдаты теперь храпели почем зря, то оставались лишь дозорные, чтобы защищать жителей от воров, троллей-мародеров и стай хищников. Надобно было связаться хотя бы с одним дозором, только Анни понятия не имела, как его найти. Если бы только она могла обратиться к кому-нибудь за подмогой! Наверняка ее дядя Руперт пришел бы на помощь, если бы она послала ему весточку. Но он командовал войсками, охранявшими перевал Перейду’ высоко в Белых горах. Даже если дядя Руперт оставит вместо себя какого-нибудь командира удерживать перевал от набегов горных троллей, то займет не меньше месяца, пока послание дойдет до дяди, и еще месяц – проложить путь через драконьи владения, лежавшие у подножия гор, и пересечь самые опасные, по слухам, земли в королевстве. Анни не думала, что у нее много времени. Стоит обронить хоть слово, что проклятие вступило в силу, как в королевство хлынут всякие негодяи и мерзкие твари.

И тут столь ужасная мысль осенила Анни, что она ахнула. Ежели у Древогорья нет армии, то соседи могут вторгнуться в королевство и захватить его задолго до того, как пробудится ее семья. Родители проснутся узниками в собственном доме. Если нужно доставить принца, чтобы тот поцеловал сестру и разбудил весь замок, то Анни придется сделать это побыстрее, иначе королевство сгинет. Какая жалость, что она никогда далеко не отъезжала от замка и о других землях судила лишь по тому, что приносила молва и говорилось в книгах.

Сначала Анни хотела отправиться в путешествие немедленно, но уже смеркалось, да и она не готова в дорогу. Решив, что покинет замок как можно раньше с утра, принцесса пошла в кухню и собрала в дорогу еду. Потом съела холодного окорока и сыра, выпила чашку сидра и вернулась в свою комнату поспать. Хотя Анни и знала в душè, что в замке бодрствует лишь одна она, но было ей не по себе, потому и приволокла тяжелый сундук, коим и загородила дверь.

Принцесса встала чуть свет. Она провела тревожную ночь, вздрагивая при каждом потрескивании стен и шепоте ветерка за окошком. В ее комнате звон ветряных колокольчиков был слаб, едва слышим, но стоило Анни открыть дверь, как они зазвенели сильнее, служа напоминанием тому, что случилось накануне.

Облачившись в мальчишескую рубаху и штаны, которые носила во времена, когда училась кататься на лошади, Анни подобрала волосы под мужскую шапку, сложила платье, несколько монет и кое-какие вещи, которые собиралась взять с собой, в потертую кожаную суму и пошла в покои, где спали матушка и сестра. Убедившись, что те мирно почивают, Анни спустилась вниз поглядеть на отца, который, как и всякий в замке, не пошевелился со вчерашнего дня.

Странно было красться по залу для закрытых заседаний, где пребывали отец с поданными, но принцессе нужна была одна из карт, хранившихся в свитках на узких полках. Найдя карту Древогорья и соседних с ним королевств, Анни поцеловала отца в щеку, чего тот в бодром состоянии уж точно не позволил бы. От поцелуя он на мгновение встрепенулся, но очнулся ото сна недостаточно, чтобы осознать, что его дочь рядом.

Король уже снова похрапывал, когда она отодвинула на стене гобелен, чтобы добраться до защелки на потайной двери. Анни проскользнула за ткань, которая тяжело сомкнулась за спиной, и вошла в потайной ход, известный только членам королевской семьи. Сморщив носик от затхлого запаха, принцесса ступила на каменную площадку и закрыла за собой дверь. Внутри было темно, но Аннабель знала дорогу. Крепко сжав в руке взятый с собой кремень, она пошарила по стене и нашла один из факелов, которые держали здесь на непредвиденный случай. С помощью кремня зажгла пламя и стала спускаться по круговой лестнице, ведущей через нижние этажи и чрево главной башни. Замкнутая со всех сторон лестница плохо проветривалась, и воздух здесь был спертый и влажный.

Казалось, миновала вечность, пока Анни добралась до последней ступени и длинного узкого подземного хода, что вел за пределы замка. Когда-то на подземный ход навели чары, чтобы держать его в целости и сохранности, и Анни не смела промедлить из страха, что ее антиволшебный дар сделает подземный ход опасным. Она шла, держа перед собой факел, с облегчением замечая, что больше не слышит ни звяканья колокольчиков, ни дружного храпа спящих в замке.

Когда пол стал подниматься под углом вверх, она прибавила шагу, стремясь поскорее выйти из подземного хода. Наконец Анни очутилась в маленькой пещере, раздвинула заросли кустов, прятавших вход от всяких шатающихся по лесу, и, выйдя из подземелья, подставила лицо утренним лучам, пробивавшимся сквозь листву, и остановилась на мгновенье послушать пение птиц – привычный гомон, по которому уже скучала в замке.

Ей пришло в голову, что нужно бы вернуться и рассказать горожанам, что стряслось с королем. А вдруг кто-то поможет отыскать ближайший дозор или даже съездить за Дигби? Анни закинула на плечо суму и попыталась определить, куда ж податься. Зная, что подземный ход ведет от замка прямо, она прикинула, в какую сторону от пещеры ей идти, чтобы выйти на дорогу.

Пробираясь через папоротник и упавшие сучья, Анни услышала впереди голоса и почуяла запах жареного поросенка. Только она собралась окликнуть людей, как до нее донесся грубый разговор, и принцесса тут же придержала язык. Как можно тише прокрадываясь от дерева к дереву, чтобы ее не заметили, Анни подбиралась поближе, пока не очутилась рядом с разбитым лагерем. От людей ее отделяла повозка, и по форме сиденья и выцветшей краске на боку Анни узнала, что именно в этом возке доставили сундук.

Привал устроили три человека: двое сидели у разожженного костра, пока третий жарил в противне над огнем шипящее мясо. Одетые в грубую одежду и небритые, по виду и речам они сходили за бродяг. Анни испугалась, что этим мужланам будет чем поживиться в беспомощном королевстве.

– Сегодня что-то не видно принцессы на стенах. Как думаешь, что она там делает? – спросил один бродяга.

– Да неважно, пока она не выходит… – ответил повар.

– Да и как ей выбраться? – вторил третий. – Никто не может миновать эти мерзкие розы. Стоит их срубить, как они тут же снова вырастают. И шагу не ступишь, как шипы вцепляются в тебя и прям вырывают куски.

– Болотень все ворчит на эти шипы.

– Заткнись, Дергун! Вот первый в них полезешь в следующий раз, когда она прикажет. Тогда уж мы посмотрим, кто посмеется, когда будем вытаскивать колючки из твоего зада.

– Старая карга не заставит нас снова туда лезть. Спорим, стоит ей увидеть, что принцесса в ловушке вместе со всеми, как забудет об этом замке и построит новый в другом месте. Вот что я бы сделал на ее месте.

– Как там поросенок, готов? Люблю его мягоньким, а не той подгоревшей дрянью, что ты всегда стряпаешь.

Пока бродяги переругивались, Анни осторожно, чтобы не издать ни шороха, отползла от греха подальше. Придется ей как можно скорей добраться до Дигби и привести его, чтобы он поцеловал Гвендолин. Как только пробудится отец, тотчас прогонит этих лихих людей, пока они ничего дурного не натворили. Похоже, их послала какая-то особа, хотя Анни представить не могла, кто именно. Ненасыте ни к чему какие-то людишки, чтобы творить за нее зло. Хотя если не злая фея, то кто это может быть?

В конечном счете Анни решила не ходить в город. Если эта неизвестная злодейка не знает, что младшая принцесса сбежала из замка, то, может, еще сто раз подумает, стоит ли спешить сотворить то, что задумала. Сообразив, что не оповещая жителей города, выиграет немного времени для отца-короля, Анни свернула с дороги к деревне и направилась в Клин-клинье, королевство, где правила семья Дигби.