- Так что там за Магическое Истощение Граней? - спросила я, тая под его руками.

И полностью погрузившийся в свои ощущения, ведьмак начал рассказывать, медленно в такт вырисовывая узоры на моих предплечьях.

- Это было очень-очень давно. Точные даты зафиксировать не удалось. Да и после в Империи меняли принцип летосчисления... В общем, не суть. Просто однажды вся магия вмиг исчезла. Не угасла постепенно, а именно разом испарилась. Ни ведьмаки, ни маги, ни другие создания ничего не могли сделать. Заклинания не работали, потоки не ощущались. Магические создания по большей части оказались в плачевном положении, ведь магия и сила были основой их жизни, их защитой. Даже Боги не избежали этой участи. Папа рассказывал, что он тогда очнулся где-то на улице, в подворотне. Еле добрался до своего собственного храма, там и пересидел всю смуту.

Сболтнул расслабившийся Лера. А потом понял, что сказал, и напрягся.

- Лер, я не буду расспрашивать, если не хочешь или не можешь говорить. Я примерно чего-то подобного и ожидала... - произнесла спокойно, стараясь вернуть уют в его объятия.

- Ожидала?

- Ну, догадывалась. Только разве это важно?

- А что навело тебя на подобные мысли?

Ведьмак попытался расслабиться (или меня убедить в том, что расслабился), руки уже не были жесткими, как стальные тиски...но почему-то я ему сейчас не верила. От Леры так и веяло беспокойством.

А я уже научилась говорить ему правду, поэтому заявила:

- Не знаю. Я тебя как-то с первой встречи полубогом окрестила, и в мыслях так иногда называла. Да и тот момент, когда твой отец появился с утра в квартире... Возможно это пресловутая женская интуиция. Не могу объяснить.

- Женщины... - ошарашенно улыбаясь, произнёс Танилер. - Значит не боишься?

- Тебя? Иногда, очень. Я вообще много чего боюсь, но моего отношения к тебе это не меняет.

- Знаешь, Вась, с тобой элементарные вещи становятся до безумия сложными. Есть риск, что простой поцелуй вырастет в истерику, а кормление хафирами в стихийное бедствие. Этот разговор я откладывал до последнего, лелея надежду, что мы проживём тихую жизнь, и ты вообще никогда не узнаешь, какой кровью отец меня наградил. А ты чуть ли не с первой встречи «в курсе». Ты боишься мелочей, зато в серьёзных вопросах, в моменты, когда должна бы бежать от меня со всех ног, ты оскорбительно спокойна. Почему?

В ответ лишь пожала плечами, и заёрзала, устраиваясь поудобнее.

Мужчины... вечно вам нужно всё по винтикам разобрать.

Не знаю я почему. Потому что! Самый правильный ответ.

Потому, что я так чувствую, и всё. Без дополнений и объяснений.

- Женщины... - вновь покачал головой Лера.

Переместил меня, чтобы получить доступ к губам, но не поцеловал, а внимательно всмотрелся в моё лицо.

- Ладно. - напряжение покинуло ведьмака, и, уже не страшась ответа, он переспросил, - Значит не боишься и не сбежишь?

- Не сбегу, - заверила я, - А чего мне надо бояться?

- Ничего тебе не надо бояться. Сокровище, я смогу тебя защитить.

- Лер?

- Не скажу. С вами женщинами, как с кошками, любопытство вас губит. Так вот, по поводу Магического Истощения Граней... - лёгкость, с которой он перескочил на другую тему меня просто убила, - Однажды магия исчезла, и её не было в течение семнадцати лет. За эти годы люди и магические существа, те из них, что сумели выжить, приспособились, научились справляться. Хотя это время никак нельзя назвать спокойным. Империю и соседние государства лихорадило. Поднимались восстания. Началась грызня за власть и передел сфер влияния. Бывшим одарённым, верхушке общества, пришлось скрываться в надежде спасти свои жизни. Тогда наш мир выглядел как лишенная магии Земля в шестнадцатом - семнадцатом веках: феодализм, антисанитария и вечные стычки. Тогда же заложили множество городов-крепостей. В их числе и Бранигон. Внутри тысячи раз уже всё менялось, но городские стены и ров здесь остались с тех самых времен. Когда через долгих семнадцать лет в Грани вернулись магия и сила, одарённые буквально за неделю взяли в свои руки власть, и за месяц привели Империю к прежнему укладу. Хотя жертв было много.

- Интересная история. И попытка хорошая... но нет, не получилось. - расстроила я Танилера, - Так чего мне там надо бояться?

Ведьмак соблазнительно вздёрнул бровь, и, не отрывая от меня стремительно темнеющих глаз, попросил:

- Еще один шанс?

Прекрасно догадываясь о чём речь, закусила щеки, чтобы не разулыбаться.

Не помогло. Разулыбалась, и тот, кто уже не единожды доказал своё коварство, не преминул воспользоваться моей слабостью.

- Ты невыносим, - шептала я между поцелуями.

- Да. И я тебе по этому поводу безумно сочувствую. - нагло парировал сын Сиятельного, сминая ткань сорочки горячими ладонями.

И вскоре я поняла, что вечер действительно становится особенным: мы никак не могли остановиться, всё теснее и теснее прижимаясь друг к другу.

Возможно на нас повлияла витавшая вокруг с самого заката волшебная атмосфера. Или свечи. Или звёзды на небе сошлись... не знаю, но я углубила поцелуй. Осознанно. Сейчас, в этот самый момент находясь уже не в теплых, а в обжигающих объятиях моего полубога я поняла, что обратного пути нет. Его не было с той самой секунды, как я, сидя на лавочке в сквере, повернула голову, и встретилась с пристальным взглядом серо-голубых глаз.

Ни одной связной мысли в голове. Я даже не сомневалась, когда перекинула ногу через бедро ведьмака, повторяя ту самую позу, в которой пару дней назад краснела, как маков цвет. А стоило мне запустить пальцы в его волосы, я и вовсе забыла кто я.

Лера застонал, и сжал меня до боли крепко. Руки мужчины жадно исследовали то, до чего так долго желали добраться: пальцы скользнули под подол сорочки, поглаживая бедра, поднялись выше до талии, прошлись вверх-вниз по спине и сжали ягодицы.

Я с каждой секундой распалялась всё сильнее.

Опустив руки, выдернула заправленную за пояс брюк рубашку Танилера, и потянула её вверх, чтобы наконец-то прикоснуться к его коже. Ведьмак покорно избавился от помешавшей мне тряпки. И когда губы полубога вновь нашли мои, я вцепилась в его плечи. Ладони прошлись по широкой груди, и двинулись вниз. Пальцы заскользили по рельефу напряженных мышц плоского живота, и ниже, по жестким волоскам, уходящим под пояс брюк. Танилер рыкнул.

Стоило мне дойти до этого места, как пришлось вскинуть руки: ведьмаку моя сорочка тоже мешала. И через секунду лёгкая ткань приземлилась на подушки за его спиной.

Полубог замер, жадно рассматривая моё тело. Он не мог оторвать взгляд от груди, с покоящимся на ней серым камешком маскирующего амулета. И вот теперь, задыхающаяся, с бешено бьющимся сердцем, прожигаемая насквозь антрацитово-черными глазами, я начала дрожать. Сознание возвращалось под руку со страхом.

- Моё Сокровище. Моя родная.

Стремительное движение, и он вновь целует. Жадно, властно, заявляя свои права. И от понимания своей принадлежности ему, от чувства этого... единения... я вновь перестала думать. И тепло его ладоней на моей груди ни капельки не пугает. Потому что в душе поселилась абсолютная уверенность - всё правильно.

И мои руки вновь касаются его кожи, ощущая под ней подрагивающие от напряжения мышцы. Но стоило мне взяться за застёжку его брюк, ведьмак остановился. Потянулась к его губам, не желая прекращать то, что в любом случае должно было случиться, и услышала тихое:

- Вася, стой.

Большие горячие ладони вдруг перестали накрывать мою грудь. И стало как-то сразу холодно и неуютно.

- Лера?

А он будто только сейчас пришел в себя.

- Родная, мы не можем. Нам нельзя.

Мозг включаться не хотел, но всё же включался. Правда медленно.

Вернувшись к реальности, спросила:

- Ты шутишь?

- Нет, сокровище моё. Любовью мы займёмся только после свадьбы.

Разгорячённая, я сейчас чувствовала себя кошкой, на которую вылили ведро воды. Раздражение быстро трансформировалось в гнев.