— И что ты обо всем этом думаешь? — спросила я Юлку, после того, как коротко рассказала ей об экскурсии по музею и о тех сведениях о мире магов, которыми снабдил меня Юра. Кстати, о номере-люкс тоже не забыла упомянуть.

— А что тут думать? — усмехнулась Жавурина и шумно отпила горячий чай. — Больше, чем уверена, миллионы хотели бы оказаться на нашем месте. Ты только подумай, куда мы сможем попасть, что увидеть! У меня даже голова кружится.

— Да, но, похоже, большинство магов нам не особо рады, — резонно уточнила я.

— Скорее уж магинь, — рассмеялась Юлка. — Сама подумай, вот живешь ты вся такая магически одаренная, мечтаешь о муже. Разумеется, красивом, высоченном, богатом. А тут понаехали полукровки, от которых дети качественнее получаются и с которыми веселее. Это я сейчас, если что, не наших куриц имела в виду, а нас с тобой. А что? И мир магический посмотрим и замуж выйдем. Удачно! Видела, как на тебя наш лорд куратор смотрел?

— Прям так и смотрел! — рассмеялась я. — У него невеста есть. И вообще, я замуж не тороплюсь.

— А вот это ты зря! Пока ты не торопишься, всех нормальных разберут! И останутся одни козлы бородатые, типа нашего декана. «Леди, пройдемте за мной…» — Жавурина смешно скопировала лорда Сайфея.

— А вдруг у него жена и трое детей?

— Нет у него никакой жены! — безапелляционно заявила Юлка. — Ты разве не видела, как он каждую из нас глазами общупал, а магиню Кавецкую — еще и облизал. Так женатики не смотрят.

— Может, он просто бабник? — не сдавалась я, хотя в душе была с ней полностью согласна.

— Бабники так не смотрят. Бабник — это, прежде всего, мужчина, избалованный женским вниманием. Он скорее общается с некой усталостью во взгляде, с небрежность и ленцой, потому что знает — не эта, так другая. А этот же… Он смотрит на женщин, как голодный пес, которому сахарную косточку показали. Кажется, сейчас рот откроет, и слюна с языка закапает. При этом декан очень дорожит своим положением и должностью. А что? Ты же видела, как он перед куратором лебезил. Наверняка, магии немного. Сайфей не бабник, он похотливый трус, парень из большинства, который свое мнение ни за что не выскажет, если оно от общественного отличается.

— С чего ты взяла? — сказать, что я была удивлена — это ничего не сказать. От Жавуриной я такого анализа точно не ожидала. И главное, интуиция подсказывала, что она почти во всем права.

— Да, — отмахнулась Юлка, — это не сложно. Поклонник у меня был, профессор психологии. Вот и научил нескольким своим штучкам. Я наблюдательная, поэтому в людях редко ошибаюсь. Знаешь, я ведь там в зале сидела и думала: «Куда я попала? Мне же даже элементарно поговорить не с кем.» Пока ты не пришла. Правда, ты мне сначала тоже не особо понравилась.

— Поэтому ты мне нахамила?

— Это я так, машинально. Сначала думала, что ты такая же фифа, как эти курицы, а потом смотрю, они говорят, а ты сидишь, словно лимон съела, кривишься. Ну, думаю, наш человек!

— А с чего ты взяла, что я фифа? — любопытство мое только усилилось.

— Красивая, — пожала мощными плечами Юлка.

Странно, я сама себя красавицей никогда не считала. Миленькая — это да. Фигура от мамы досталась достаточно пропорциональная. А в остальном, обычная. Толпу поклонников никогда не собирала, с первым красавцем школы не гуляла. Словно подслушав меня, Жавурина продолжила:

— Только… — она замялась. — Ты только не обижайся, но ты свою красоту подать не умеешь. Вот, посмотри на меня!

Юлка вскочила и, наплевав на удивленные взгляды посетителей кафе, закружилась у нашего столика.

— Я красивая?

— Красивая, — с улыбкой кивнула я.

Жавурина действительно была красавицей. Даже слегка пышная фигура ее нисколько не портила. Плечи расправлены, огромные голубые глаза горят, а умелый макияж делает их еще больше. Тяжелая пшеничная коса небрежно перекинута на грудь, которую глубокий вырез блузки только подчеркивает. И брючки ей идут, и достаточно толстый каблук сапог смотрится с ее фигурой правильно и соразмерно. Вообще, она как будто десять килограмм скинула с момента нашей последней встречи. Умеет же одеваться. Зачем тогда напялила ту безразмерную клетчатую юбку?

— Ты, наверное, сейчас думаешь, почему я в универе выглядела, как баба на чайник? — улыбнулась она.

— Мысли читаешь? — не осталась я в долгу.

— У тебя все на лице написано, — отмахнулась Жавурина. — Понимаешь, мы с курицами хоть и проходили реабилитацию, но вне стен университета. А в незнакомое место лучше не ломиться при всем параде. Нужно прийти так, чтобы не привлекать внимание. А если и привлечешь случайно, то чтобы тебе посочувствовали, а не позавидовали. Появляется время осмотреться, разработать план и не завести для своей кармы недоброжелателей. Понимаешь?

— Понимаю, — вздохнула я. У меня как раз минимум два пятна на карме появилось — Кремер-младший и невеста лорда куратора. Не понимаю, чем я успела им насолить, но кожей чувствовала, что придется с ними еще пересечься на узкой дорожке.

— Не грусти только! — подмигнула Жавурина, пропуская мимо ушей комплименты от мужчин из-за соседнего столика. — Теперь у тебя есть я, а вместе мы прорвемся! Обязательно! Нам бы в магическое сообщество влиться, потом уже сами разберемся, куда направиться и что посмотреть первым делом.

Крупная ладонь Юлки накрыла на столе мою. И столько в этом простом жесте было тепла, столько поддержки, что невольно ее уверенность передалась и мне. Конечно, прорвемся! Не сами, так я на них ручного дракона натравлю. Правда, я сама к нему подойти боюсь…

— А внешность мы твою поправим. Брильянт должен блестеть, на то он и брильянт. Просто алмазу огранка качественная нужна. Пошли деньги тратить! — огорошила меня Юлка.

— Какие деньги? — спросила я.

— А ты карту свою посмотри. Университет аванс стипендии перевел, с подъемными! Да еще какими!

Да, после того как пришел расчет с бывшей теперь уже работы, болше я телефон не смотрела. А зря. Сумма меня не просто впечатлила, она меня ошарашила!

— Это что… все мне? — восхищенно прошептала я. В статконторке мне и за два года столько не заработать. Видать сильно мы магам нужны, не смотря на всю их неприязнь. Это радует, потому что значит, в любом случае не прибьют в подворотне и не прикопают где-нибудь под кустиком.

— А ты думала? Чай не прохлаждаться едем, а на магические смотрины! Женихи же еще не знают, что мы с замужеством не спешим. — рассмеялась Жавурина. Ее низкий голос снова привлек к нам всеобщее внимание. — Так, вставай и пошли! Шампанское по дороге возьмем. Надо же отметить наше везение. Вперед! Нас ждут салоны красоты, магазины и прочие приятности!

Голубые глаза Юлки лихорадочно блестели. Деньги явно жгли ей не только руки, но и карман.

— Вперед… — как-то вяленько повторила я, потому что магазины не любила, а в салоны красоты просто не верила, но послушно поднялась и поплелась маленьким катерочком за большой парадной каравеллой Жавуриной.

Злобным набатом звучал в телефоне будильник, несмотря на приятный рингтон. Глаза катастрофически не хотели открываться. Ноги нещадно гудели. Даже за ночь они не отдохнули. Сколько же в Юлке энергии? Она с такой одержимостью носилась по магазинам, что если бы к ее ногам подключить динамо-машину, то Жавурина осветила бы неболшой микрорайон. Да-а, и Юра сказал, что моя физическая подготовка оставляет желать лучшего. Что ж, нет непоправимых вещей. Пока ты дышишь, по крайней мере.

Хотела дать себе еще минуточку, но в дверь постучала мама.

— Ксюша, там курьер пришел, — растерянно прошептала она. — Говорит, его направили, чтобы перевезти твои вещи. Это что, теперь такая новая модная услуга?

— Нет, мам, — все-таки еще разик сладко потянулась я. — Это значит, что твоя дочь весьма ценный сотрудник.

— Ну-ну! — усмехнулась родительница и вышла из моей комнаты. Через несколько секунд ее голос звучал уже в коридоре. — Эту сумку возьмите и эту. А вот с этой осторожнее, там хрупкие вещи! Осторожнее! Я же вас прошу…