Диву даешься, сколько там покоев, просторных и прекрасно устроенных, и никому в свете не выстроить и не устроить покоев лучше этих. А крыша красная, зеленая, голубая, желтая – всех цветов. Тонко да искусно вылощена.

Крыша эта, знайте, выстроена прочно, простоит многие годы. Между первой и второй стеной – луга, и прекрасные дерева, и всякого рода звери: есть тут и бурые олени, и зверьки с мускусом, антилопы и лани, и всякие другие красивые звери, и за стенами только по дороге, где люди ходят, их нет, а в других местах и там много красивых зверей.

На лугах травы много: дороги все мощеные и подняты на два локтя, нет там грязи, и дождевая вода на них никогда не застаивается, но, разливаясь по лугам, удобряет почву, и травы оттого много.

В северо-западном углу большое озеро, и много там разных рыб. Великий хан приказал напустить туда рыб, и всякий раз, когда захочется ему рыбы, сколько нужно, там и есть. Берет там начало и вытекает из озера, скажу вам, большая река, рыбе выход железными и стальными сетями загорожен.

От дворца на север, скажу вам, на один выстрел из лука великий хан приказал устроить холм. Холм этот в вышину сто шагов, а в округе – тысячу; весь он покрыт деревьями; они всегда в зелени, никогда не бывают без листьев.

Когда кто великому хану расскажет о каком-нибудь красивом дереве, он приказывает вырыть то дерево с корнями и с землею и на слонах привезти к тому холму; как бы велико ни было дерево, его привозят, и самые красивые на свете дерева тут. Холм этот великий хан приказал покрыть лазуриком, зеленым; и дерева тут зеленые, и гора зеленая, и все зеленое, и зовется возвышенность зеленым холмом. На вершине посредине дворец, большой, красивый и весь зеленый».

В этом саду розой цвел Кубилай.

Монгольская династия чувствовала себя уже двадцатой династией Китая, она приняла китайское название Юань.

Политика Кубилая сложна. Конфуцианское чиновничество было враждебно монгольской династии. Ученость этого чиновничества основывалась на знании трудной китайской письменности.

Монголы изобрели и ввели новый, очень сложный слоговой алфавит – так называемый квадратный. Этим они оттеснили из области административной и деловой китайских ученых. Административные должности при дворе были заняты пришельцами со всего мира. Среди них был и Марко Поло.

XIII и XIV века – для Китая века дальних торговых сношений, века вытеснения китайцев из административного аппарата государства. Но китайская литература этого времени преодолевала традиции. В это время создался классический бытовой китайский роман и китайский театр.

Монголы подпали под влияние китайской культуры и хотели овладеть ею. Кубилай восстановил академию наук, которая называлась «Лес кистей». Принимали туда по конкурсу. Учащийся должен был иметь не менее чем двадцать лет от роду, он должен был быть монгольским верноподданным и добрым сыном своих родителей. Экзамен для поступления был легкий: нужно было составить сочинение из пятисот иероглифов.

В коллегиях учились китайцы и монголы в равном числе.

Кроме литературы, в «Лесу кистей» изучали еще анатомию, астрологию и даже астрономию. Неподалеку от ханского дворца стояла обсерватория, при ней состояло много ученых китайцев, монголов и мусульман. Здесь экзаменовались по календарю, правилам волхования, законам движения пяти планет и по географии.

Чины коллегии изучали также книги морали и труды историков.

Мусульмане учились отдельно.

Так покровительствовал наукам Кубилай, взявший для наименования своей династии первое слово из знаменитой китайской классической книги – «Книги перемен».

Чины Небесной башни описывали жизнь неба. Коллегия «Соединенных кистей» (она же коллегия «Леса кистей») выделяла комиссию из двадцати двух человек, и эти двадцать два сопровождали хана для записи всего им сделанного или сказанного.

Был сад, был комитет «Леса кистей», Небесная башня, и среди них Кубилай цвел розой.

Газета в Китае выходила уже давно; текст ее не набирали, а резали на дереве в нескольких экземплярах, и клише отправлялось в разные места страны с гонцами.

Издавались также календари-альманахи.

Марко Поло называет их словом «таквим». Слово это арабское. Известно оно в Персии, в Италии его впоследствии употреблял сын великого Данте, Якопо Алигьери.

Календари-альманахи издавали в Китае сами правители – ханы, князья. Были они разных размеров и цены. Печатались альманахи с деревянных досок. Отдельно выходил альманах-календарь для мусульман.

В китайских альманахах указывались наилучшие дни для заключения брака, счастливые и несчастливые дни вообще, лучшие дни для шитья платья, формы прошения на императорское имя и вообще другие полезные сведения. В них указывались час и минута восхода солнца в разных частях империи, затмения, полнолуния и новолуния.

Вассалу дарил император альманах, и это считалось признанием подданства.

Подделывание альманахов было запрещено законом.

Были простые и роскошные издания альманахов, и назывался альманах «Книга непрестанного согласия с небесами». Для составления альманаха работала Небесная башня. В Небесной башне стоял бронзовый небесный глобус трех футов в диаметре, сфера Зодиака шести футов в диаметре, воздвигнутая на четырех драконах; круги Зодиака были разделены с внутренней стороны на триста шестьдесят градусов.

Заведовал обсерваторией астроном Кубилая Гошоутин, ученик некоего астронома Елюйчуцай, спутника Чингиз-хана в его походах, работавшего в обсерватории Самарканда.

Обсерватория стояла на холме; стены не окружали ее, всякий мог прийти, особенно если он был монгол или хотя бы чиновник. На верху башни была терраса, предназначенная для астрономических наблюдений. Инструменты были утверждены на мраморных фундаментах. Отдельно стояла длинная труба, которую можно было наводить на любую точку неба. Звездам и кометам здесь велся строгий учет.

Институты астрономов и астрологов были не только в Канбалу, но и в нынешнем Нанкине. Здесь составлялись предсказания.

Кроме официальных ханских ученых, было еще в Канбалу между христианами, сарацинами и китайцами более пяти тысяч астрономов и гадателей, и все они получали от великого хана пищу и одежду. Они составляли каждому человеку, по его желанию, гороскоп, читая судьбу по звездам. Редкий человек не имел квадратной таблицы со своим гороскопом.

Составляя гороскоп, расспрашивали звездочеты своих клиентов о часе рождения, о числе жен, о часах любви и часах огорчений. Пять тысяч звездочетов всех национальностей ходили по городу, получая пищу и одежду от хана.

В Небесную башню, не огражденную стеной, приходили звездочеты за справками о звездах. И вот узнал великий хан через звездочетов за несколько лет до приезда Марко Поло, что хочет взбунтоваться Канбалу против монголов. Тогда велел хан бросить старый город, неудобный для действия конницы, и построить новый, на берегу реки.

Вот какой город построил хан.

Город квадратный, все четыре стороны по двадцать четыре мили. Обнесены они земляным валом в вышину шагов двадцать, в толщину шагов десять. Стена выбелена и украшена зубцами.

В стене двенадцать ворот, по трое с каждой стороны. У каждых ворот помещение для войска, на каждом углу города дворец-казарма.

Все улицы прямые, и из конца в конец все видно, и может конница скакать от ворот к воротам. Посредине города дворец-казарма. И есть там покои с запасами оружия, а сверху висит колокол. Когда прозвучит колокол три раза, никто не смеет ходить по городу, разве только врач – и тот с фонарем.

Держат охрану в городе Канбалу не одни китайцы – привезены сюда люди из разных стран. Под предводительством русского князя Григория стоят здесь гарнизоном десять тысяч русских воинов. Разбили прежде монголы стены Киева китайскими стенобитными машинами, а теперь русским войском держат в узде город Канбалу. У каждых ворот посменно дежурят тысячи воинов, и тем не менее народ китайский в подозрении.