Поиск
СПОР О СЛОНЕ
Из Индии недавно приведен,
В сарае темном был поставлен слон,
Но тот, кто деньги сторожу платил,
В загон к слону в потемках заходил.
А в темноте, не видя ничего,
Руками люди шарили его.
Слонов здесь не бывало до сих пор.
И вот пошел средь любопытных спор.
Один, коснувшись хобота рукой:
«Слон сходен с водосточною трубой!»
Другой, пощупав ухо, молвил: «Врешь,
На опахало этот зверь похож!»
Потрогал третий ногу у слона,
Сказал: «Он вроде толстого бревна».
Четвертый, спину гладя: «Спор пустой —
Бревно, труба… он просто схож с тахтой».
Все представляли это существо
По-разному, не видевши его.
Их мненья — несуразны, неверны —
Неведением были рождены.
А были б с ними свечи — при свечах
И разногласья не было б в речах.
РАССКАЗ ОБ УКРАДЕННОМ ОСЛЕ
Внемлите наставлениям моим
И предостережениям моим!
Дабы стыда и скорби избежать,
Не надо неразумно подражать.
В суфийскую обитель на ночлег
Заехал некий божий человек.
В хлеву осла поставил своего,
И сена дал, и напоил его.
Но прахом станет плод любых забот,
Когда неотвратимое грядет.
Суфии нищие сидели в том
Прибежище, томимые постом,
Не от усердья к богу — от нужды,
Не ведая, как выйти из беды.
Поймешь ли ты, который сыт всегда,
Что иногда с людьми творит нужда?
Орава тех голодных в хлев пошла,
Решив немедленно продать осла.
«Ведь сам пророк — посланник вечных сил
В беде вкушать и падаль разрешил!»
И продали осла, и принесли
Еды, вина, светильники зажгли.
«Сегодня добрый ужин будет нам!» —
Кричали, подымая шум и гам.
«До коих пор терпеть нам, — говорят,—
Поститься по четыре дня подряд?
Доколе подвиг наш? До коих пор
Корзинки этой нищенской позор?
Что мы, не люди, что ли? Пусть у нас
Веселье погостит на этот раз!»
Позвали — надо к чести их сказать —
И обворованного пировать.
Явили гостю множество забот,
Спросили, как зовут и где живет.
Старик, что до смерти в пути устал,
От них любовь и ласку увидал.
Один бедняге ноги растирал,
А этот пыль из платья выбивал.
А третий даже руки целовал.
И гость, обвороженный, им сказал:
«Коль я сегодня не повеселюсь,
Когда ж еще, друзья? Сегодня пусть!»
Поужинали. После же вина
Сердцам потребны пляска и струна.
Обнявшись, все они пустились в пляс.
Густая пыль в трапезной поднялась.
То в лад они, притопывая, шли,
То бородами пыль со стен мели.
Так вот они, суфии! Вот они,
Святые. Ты на их позор взгляни!
Средь тысяч их найдешь ли одного,
В чьем сердце обитает божество?
Придется ль мне до той поры дожить,
Когда без притч смогу я говорить?
Сорву ль непонимания печать,
Чтоб истину открыто возглашать?
Волною моря пена рождена,
И пеной прикрывается волна.
Так истина, как моря глубина,
Под пеной притч порою не видна.
Вот вижу я, что занимает вас
Теперь одно — чем кончится рассказ,
Что вас он привлекает, как детей
Торгаш с лотком орехов и сластей.
Итак, мой друг, продолжим — и добро,
Коль отличишь от скорлупы ядро!
Один из них, на возвышение сев,
Завел печальный, сладостный напев.
Как будто кровью сердца истекал,
Он пел: «Осел пропал! Осел пропал!»
И круг суфиев в лад рукоплескал,
И хором пели все: «Осел пропал!»
И их восторг приезжим овладел.
«Осел пропал!» — всех громче он запел.
Так веселились люди до утра,
А утром разошлись, сказав: «Пора!»
Приезжий задержался, ибо он
С дороги был всех больше утомлен.
Потом собрался в путь, во двор сошел,
Но ослика в конюшне не нашел.
Раскинув мыслями, решил: «Ага!
Его на водопой увел слуга».
Слуга пришел, скотину не привел.
Старик его спросил: «А где осел?»
«Как где? — слуга в ответ. — Сам знаешь где
Не у тебя ль, почтенный, в бороде?!»
А гость ему: «Ты толком отвечай,
К пустым уверткам, друг, не прибегай!
Осла тебе я поручил? Тебе!
Верни мне то, что я вручил тебе!
Да и слова Писания гласят:
«Врученное тебе отдай назад!»
А если ты упорствуешь, так вот —
Неподалеку и судья живет!»
Слуга ему в ответ: «При чем судья?
Осла твои же продали друзья!
Что с их оравой мог поделать я?
В опасности была и жизнь моя!
Когда оставишь кошкам потроха
На сохраненье, долго ль до греха!
Ведь ослик ваш для них, скажу я вам,
Был что котенок ста голодным псам!»
Суфий слуге: «Допустим, что осла
Насильно эта шайка увела.
Так почему же ты не прибежал
И мне о том злодействе не сказал?
Сто средств тогда бы я сумел найти,
Чтоб ослика от гибели спасти!»
Слуга ему: «Три раза прибегал,
А ты всех громче пел: «Осел пропал!»
И уходил я прочь, и думал: «Он
Об этом деле сам осведомлен
И радуется участи такой.
Ну что ж, на то ведь он аскет, святой!»
Суфий вздохнул: «Я сам себя сгубил,
Себя я подражанием убил
Тем, кто в душе убили стыд и честь,
Увы, за то, чтоб выпить и поесть!»
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: