Глава 8

Я люблю ее... я ненавижу себя за то, что люблю ее.

Текс

Я увел Мо в сторону, пока новенькая сидела за столом и с удивлением смотрела на закуски.

– Текс, – зашипела она, локтем ударяя меня в живот, – не сейчас. Моя соседка там.

– Но... – я скользнул рукой по ее спине. – ...Я здесь.

Она закатила глаза. Я нежно поцеловал ее в шею.

– Пропустим танец.

– Нет, – она положила еды в свою тарелку и ухмыльнулась.

Я знал ее игру, она знала мою. Мы флиртовали, целовались и иногда, когда она была в хорошем настроении, то позволяла снять с себя рубашку.

Но ничего не доходило дальше, и это было не из-за того, что я боялся Никсона, который мог бы ворваться в нашу комнату с ружьем в руках.

Я не мог перестать думать о ее губах, ее улыбке — черт, все в этой женщине пробуждало во мне желание встать перед ней на колени.

Самое глупое?

Я хотел только одну Мо.

Я хотел, чтобы мы с ней были одни, чтобы все дерьмо, которое возвращается ко мне из прошлого, исчезло. Но этого не случится.

Во-первых: мой отец крутится вокруг меня.

Во-вторых: Никсон был Боссом... хотя его отец был жив. Это заставляло меня задуматься, это заставило хотеть наследие. Но у меня ничего не было.

Ничего и никого, кроме Мо. И мне кажется, что этого достаточно. Мне не нужно быть боссом. Я не хочу нести ответственность за тысячи людей, которые будут ждать от меня мудрых действий.

Я просто хотел ее.

– Ты великолепна, – прошептал в ее волосы. – Сегодня? Когда девушка, которая мычит как корова, заснет... – я прикусил ее нижнюю губу, – ...ты моя.

Она отстранилась, ее глаза горели огнем.

– Что? Ты прокрадешься в мою комнату?

– Нет! – я шлепнул ее по заднице. – Вообще-то, это ты тайком пробралась в мое сердце.

– Мечтай, Текс.

– О, именно это я сейчас и делаю. Поверь мне, – я облизнул губы и закрыл глаза, – я мечтаю о...

– Иди, доставай кого-то другого.

– Сегодня, Мо... – я подмигнул, – ...ты будешь в моей постели.

Она смущенно посмотрела на свои руки.

– В постели с врагом, хм?

Меня как будто облили ледяной водой. Я отстранился от нее, заставляя себя замолчать. Я снова почувствовал себя ребенком. Я вспомнил детство. Когда я был нелюбимым, ненужным. Черт, даже сейчас я никому не нужен. И она дала мне знать, что я не нужен даже ей. И, вероятно, никогда не буду.

– Подожди свою соседку по комнате, – сказал я низким голосом и пошел прочь, желая, чтобы я родился с другим именем.

С любым, кроме Текса Кэмписи.