Всю неделю город был во власти тумана, и Диана чувствовала себя еще более одинокой. «Что за проклятый город? Неужели солнце заглядывает сюда также редко, как Громов в книгу?» — размышляла она.

Последующие недели протекали так же уныло, правда туман отступил и напоминал о себе лишь в особые избранные дни, но небо оставалось пасмурным и грозным.

Дима всячески пытался избавить Диану от апатии, но она словно впала в спячку. Одноклассники, похоже, успокоились, поняв, что они с Самойловым действительно не встречаются, да и Громов больше не проявлял к Мегелевой интереса. Лена вообще отказывалась понимать столь глубокую депрессию подруги, так как сама чувствовала себя превосходно, ее оптимизм не могла испортить никакая погода.

Депрессия прошла в начале декабря, когда проснувшись утром, Диана увидела за окном снег. Впервые за продолжительное время она любовалась городом. Туман окончательно рассеялся, черные измазанные улицы были устланы белым покрывалом, да и оголенные деревья нарядились в пушистые шапки. Небо было бирюзовым, без единого облачка, а солнце играло с серебряным нарядом земли.

У Дианы вырвался вздох облегчения, конечно, зиму она не любила, но туман с дождем оказались еще хуже. С искрящимися глазами и разрумянившимися щеками она забежала в класс.

— Ты что такая счастливая?! — удивилась Настя.

— Ну, надо же, ожила, — произнесла Лена, рассматривая счастливую подругу.

— Настроение хорошее. Всех — с первым снегом! — Диана расцеловала одноклассниц и, наконец, добралась до своего места.

Выложив учебники на парту, она уже хотела поболтать с Леной о всяких пустяках, но к ней подскочил Дима:

— Привет, отлично выглядишь!

Диана не успела поблагодарить, как за его словами последовал громкий чмок, но не в щеку, как привыкла она, а в губы. От удивления Диана плюхнулась на стул, Самойлов же стоял в напряжении и наблюдал за ее реакцией. По его поведению было понятно, что он сделал это не случайно.

— Спасибо, — запоздало пролепетала Диана, так как больше не нашлась, что сказать.

Она схватила сумку и стала в ней копошиться, будто что-то забыла выложить, хотя и понимала, что сейчас ее лицо вряд ли светлее бордового платья. Радовало только то, что это осталось незамеченным для одноклассников. Кроме Лены, удивленный взгляд которой она успела уловить. Повисло молчание. Диана не поднимала на Диму глаза, а в голове проскользнула мысль, что она потеряла друга, тот, в свою очередь, продолжал стоять рядом.

— Тебе очень идет это платье… и прическа, — наконец произнес он.

— Спасибо, — Мегелева попыталась посмотреть на Самойлова, но все что ей удалось, это пробежать взглядом по классу и заметить, что в их сторону смотрит Рик. «Неужели он все это видел?» Спасла положение Ирина Геннадьевна, вовремя зашедшая в кабинет.

После этого случая Диана несколько дней избегала Диму, она не знала, как себя с ним вести.

Однажды к ней подошла Вера и предложила поговорить:

— Почему ты не общаешься с Самойловым? Он мучается, разве ты не видишь?

— У него есть причины мучиться? — бесчувственно спросила Диана.

— Думаю, да, ведь ты ему нравишься. Казалось, и он тебе тоже.

— Как друг. Я хочу, чтобы он был моим другом, понимаешь?

Вера с сочувствием посмотрела на одноклассницу, с сочувствием, которого Диана вовсе не ожидала.

— Кажется, понимаю. Я поговорю с ним, если хочешь?

— Угу, — буркнула Мегелева и взглядом заранее поблагодарила.

Как-то на урок географии пришла классная руководительница и сказала, что к двадцать пятому декабря они должны подготовить сценку об обрядах и традициях любого из народов, населяющих Россию. Все единогласно решили выбрать «русских». Диана была счастлива и вызвалась написать сценарий: «Неужели я займусь любимым делом?» Вроде все было решено, но Настя, с вызовом посмотрев на Диану, сказала, что тоже будет писать сценарий, а одноклассники пусть решат, чей лучше.

Через несколько дней девушки принесли готовые работы. Сценарий Дианы, очевидно, был лучше, но выбрать по справедливости оказалось сложнее, чем предполагалось. Играл фактор, что Рогожину знают дольше, и проголосовать за Мегелеву, означало стать врагом первой. Все мялись, говорили, что обе работы неплохие, возможно, их стоит соединить, но Настя была настроена категорично.

— Пусть решит Рик, — иронично проговорила она.

Диана поняла тактику одноклассницы. Та знала, что Мегелева с Громовым не в ладах и, естественно, он проголосует за нее. Все поддержали предложение Рогожиной, с радостью сняв с себя ответственность. Громов, который до этого вообще сидел в стороне, подошел и взял оба сценария. Сначала прочитал один, затем другой. Окинув всех равнодушным взглядом, он положил на стол сценарий Дианы и произнес:

— Этот лучше! — затем вышел из кабинета.

Возникло тягостное молчание. Настя за секунду сменила несколько окрасок, от серой до зеленовато-землистой. Тишину нарушила Вера:

— Значит, решено. Теперь сценарий можно нести классной.

Диана, ошеломленная не меньше Рогожиной, собрала листки своих трудов и молча прошла за парту. Было ясно, с этого момента они с Настей враги. Но почему та так старалась соперничать, Мегелевой было непонятно. Ведь Рогожина влюблена в Громова, а не в Самойлова. Или это все из-за свитера? В голове никак не укладывалось. Но в больший шок Диану повергло решение Рика. Наверно, успех их класса был для него превыше ненависти к ней.

Сроки поджимали, а заставить одноклассников дружно заниматься подготовкой к выступлению оказалось намного сложнее. Рогожина Настя и Репина Олеся вообще отказались принимать участие, они ждали того момента, когда номер с треском провалится, а вся ответственность за это ляжет на Мегелеву. Помочь Диане вызвались Лена, Дима и, как это ни странно, Рик. Конечно, он в этом не сознавался, но каждый день приходил на репетицию вовремя.

Ответственность за танцы и музыкальные постановки взяла на себя Пиванова, Диана руководила театральными сценками и подбором актеров, Дима устанавливал дисциплину и помогал советами, Громов не занимался ничем, он просто сидел на стуле и наблюдал за происходящим. Но бездействие Рика продлилось недолго. В финале выступления 8-ой «А» должен был показать венчание по русским традициям. За то, чтобы роль невесты играла Диана, проголосовали все единодушно. За время репетиций они убедились в том, что ее актерскому таланту можно только позавидовать, и лучше, чем Мегелева выступление не завершит никто. Кандидатура жениха оставалась незанятой, и тут возникли проблемы.

Сначала решили, что его место займет Дима, но после первой пробы поняли, театральное поприще не для него. На Артура вообще нельзя было положиться, он умел только кривляться. Денис, Миша, Женя и все остальные уже получили свои роли и дополнительный текст разучивать им не хотелось.

— Рик, а как насчет тебя? — поинтересовался Самойлов.

Кирилл хмыкнул, давая этим понять, что тот сморозил чушь.

— А что? Неплохая идея, — поддержали Вера с Анжелой. — Почему бы тебе не принять участие в нашем выступлении?

Диана едва сдерживалась, чтобы не закричать от возмущения.

— Нет, это не для меня, — запротестовал Громов.

— Да ну, Рик, покажи им всем, на что ты способен, — подбоченившись заявил Артур.

— Я уверена, — начала Оксана, — если ты примешь участие в выступлении, половина лицея точно проголосует за нас. Соглашайся, ну, пожалуйста, — умоляла она.

Похоже, что уговоры одноклассников льстили Кириллу, так как его отказы становились все менее и менее решительными, наконец, он сдался:

— Хорошо, я попробую. А невесту Мегелева будет играть?

— Мы можем переизбрать на роль кого-нибудь другого, — с вызовом сказала Диана.

— Мне все равно, — отрезал Рик.

— Послушайте, давайте вы на время забудете о своих обидах и сыграете вместе для общего блага, — произнес Дима, будто древнегреческий оратор.