Я сидела за барной стойкой на кухне, наблюдая, как моя мама делает пасту. Она немного нервничала и, не переставая, каждые пару минут поглядывала на часы. Я знала, почему она делает это, мой отец должен был вернуться ровно через шестнадцать минут, а он любил, чтобы к его приходу ужин уже был на столе.

Джейк слонялся вокруг, играя со своим игрушечным Человеком-пауком.

— Мам, можно я схожу поиграть к Лайаму? — спросил он, глядя на нее щенячьими глазами.

Она снова взглянула на часы и быстро покачала головой.

— Не сейчас, Джейки. Ужин не будет долгим, но мы должны кушать вместе, как семья.

Она немного вздрогнула после того, как произнесла это.

Лицо Джейка приняло расстроенный вид, но он кивнул и сел рядом со мной за стойкой. Я сразу же выхватила у него маленькую фигурку из рук и смеялась, пока он старался забрать ее обратно, улыбаясь и закатывая глаза. Он был милым ребенком, блондин с серыми глазами и карими крапинками в них. Он был моим старшим братом, и как принято у них старших братьев был самым лучшим. Он всегда присматривал за мной дома и в школе, чтобы быть уверенным, что никто не обижает меня. Единственным, кому, по его мнению, разрешалось обижать меня, был он сам, и немного в меньшей степени его лучшему другу Лайаму, который по стечению обстоятельств, жил в соседнем доме.

— Итак, Эмбс, тебе нужна помощь с домашним заданием? — спросил он, легко подталкивая меня своим плечом. Джейку было уже 10, на два года больше, чем мне, поэтому он всегда помогал мне со школьными заданиями.

— Неа. У меня их нет, — я улыбалась, болтая ногами, так как они свешивались со стойки.

— Так, дети, пойдите и сядьте за стол ради меня. Вы знаете как. Именно так, как надо, хорошо? — проинструктировала нас мама, посыпая пасту сыром и кладя ее в духовку. Джейк и я спрыгнули со стойки, собрали все свои вещи и отправились прямиком в столовую.

Мой отец во всем считал себя правым, и если что-то было неправильным на его взгляд, то он становился злым, а этого никто не хотел. Моя мама всегда говорила, что у отца очень напряженная работа. Он очень легко раздражался, если кто-то из нас делал что-то неправильно. Вы, наверное, слышали выражение «ребенок должен быть на виду, но не на слуху», так вот, мой отец довел этот принцип до еще более кардинального. Он любил говорить, ребенок должен быть невидим и неслышим. Каждый день он приходил домой ровно в 5:30 вечера, и мы сразу же садились ужинать, после чего, Джейк и я отправлялись в свою комнату, где могли тихо поиграть до 7:30, времени, когда мы обязаны были отправляться в постели. Я ненавидела эти ежедневные вечерние часы. До его прихода все было прекрасно, после все менялось. Джейк становился тихим и не улыбался. У мамы появлялось это самое выражение на лице, то ли страха, то ли тревоги, и она начинала суетиться по дому, то и дело, поправляя диванные подушки. А я всегда просто стояла в сторонке и про себя мечтала спрятаться в комнате и не выходить из нее.

Джейк и я тихо устроились за столом и в молчании ждали звука открывающейся входной двери, означающего приход отца домой. Я чувствовала, как от напряжения сжимается желудок. Руки вспотели, про себя я молилась, чтобы у него сегодня был хороший день, и вечером он был нормальным.

Иногда он и вправду был в хорошем расположении духа, обнимал и целовал меня, говорил мне, какая я особенная девочка и как он меня любит. Обычно такое случалось по воскресеньям. Мама водила Джейка на занятия хоккеем, а я оставалась дома с отцом. Эти воскресенья были моими самыми худшими днями, но я никому никогда не рассказывала о тех случаях, когда он трогал меня и говорил, какая я хорошенькая. Я ненавидела эти дни, и мечтала лишь о том, чтобы выходные никогда не наступали. Я предпочитала будни, когда я видела его только во время ужина. И я определенно предпочитала, когда он смотрел на меня злыми глазами, тем моментам, когда его взгляд при виде меня был добрым. Все это мне не нравилось, я чувствовала себя некомфортно, руки начинали трястись. Слава богу, сегодня был только понедельник, у меня впереди была неделя, прежде чем начинать беспокоиться об этом.

Пару минут спустя вошел отец. Под столом Джейк накрыл мою руку своей и взглядом дал понять, как себя вести. У моего отца были светлые волосы, такого же цвета как у Джейка. У него были карие глаза, которые вечно были хмурыми.

— Привет, дети, — поприветствовал он нас своим громким, глубоким голосом. Я вся покрылась мурашками, пока он говорил. Поставив портфель, он занял свое место во главе стола. Я постаралась никак не отреагировать на его появление, честно говоря, я вообще старалась не шевелиться. Мне казалось, что именно я была причиной того, что кто-то из нас попадал в беду или делал что-то неправильное. Именно из-за меня у всех были проблемы. У нас не всегда так было, раньше я была любимой маленькой девочкой, но все изменилось после того, как три года назад он устроился на эту работу. Наши отношения коренным образом изменились. Он по-прежнему выделял меня между мной и братом, но теперь приходя домой с работы, он делал вид, что нас с Джейком просто нет в комнате. Взгляд, которым он иногда смотрел на Джейка, как будто говорил, что он хочет, чтобы брата просто не существовало. Этот его взгляд причинял мне боль.

— Привет, пап, — хором ответили мы. В этот момент вошла мама, внося пасту и тарелку с чесночным хлебом.

— Выглядит неплохо, Маргарет, — сделал он ей комплимент, улыбаясь.

Мы все принялись за еду в полной тишине, я старалась не ерзать на стуле.

— Как дела в школе, Джейк? — спросил он брата.

Джейк поднял взгляд и посмотрел на него широкими от удивления глазами.

— Я пробовался в хоккейную команду, меня и Лайама приняли, — начал было он, но отец кивнул, не слушая его.

— Отлично, сынок, — перебил он его. — А что насчет тебя, Эмбер? — спросил он, переводя взгляд на меня.

О, нет. Так, все хорошо. Будь вежливой, не паникуй.

— Хорошо, спасибо, — тихо ответила я.

— Говори громче, ребенок, — закричал он.

Я вздрогнула от его тона, пытаясь предугадать, что он сделает, ударит меня или отправит в постель без ужина.

— Все отлично, спасибо, — повторила я громче.

Он хмуро посмотрел на меня и повернулся к матери, которая сидела, сложив вместе руки и слегка покусывая нижнюю губу.

— Ну а ты, Маргарет, чем занималась сегодня? — спросил он, приступая к еде.

Она прочистила горло:

— Я ходила в супермаркет и купила шампунь, который тебе нравится, а потом гладила, — ответила она быстро.

Это звучало как заранее подготовленный ответ. Она всегда так делала, готовила ответы на вопросы, чтобы не сказать ничего лишнего, что способно вывести его из себя.

Я потянулась за своим стаканом, но была невнимательна, задела его, из-за чего содержимое пролилось на стол. Все глаза обратились к моему отцу, который вскочил со своего стула.

— Черт возьми! Эмбер, ты глупая маленькая сучка! - прорычал он и, схватив меня за руку, грубо выволок из-за стола. Моя спина вдруг ударилась о стену, я почувствовала боль и закусила губу, чтобы не заплакать. Слезы сделают только хуже, он ненавидел слезы, говорил, что плачут только слабаки. В его глазах был гнев и жестокость, он занес руку, презрительно глядя на меня. Я задержала дыхание, ожидая удара. Я знала, что ничего не могу сделать, кроме как молча принять удар, как и всегда. Почти сразу брат вскочил со стула и бросился ко мне, крепко обнял меня своими руками, прикрывая. Теперь он стоял спиной к отцу, защищая меня.

— Отойди от нее, черт возьми, Джейк! Ее нужно научить быть аккуратнее! — выкрикнул отец, схватив Джейка за одежду и грубо швырнув на пол. Отец с размаху дал мне пощечину. Сила удара заставила меня упасть на пол, лицо горело от острой боли. Затем его внимание переключилось на Джейка. Он ногой ударил его в бедро, отчего он закричал и свернулся калачиком на полу, пытаясь защитить голову.