Вдруг режущий ухо свист оборвал размышления старшего сержанта. Он вскочил со стула. Толстые стены потряс взрыв. Потом второй, третий, пятый… Лаенков рывком распахнул дверь в казарму:
- В ружье!
Так началась война.
Старший сержант сплотил вокруг себя группу бойцов. В предрассветной тьме они отразили внезапное нападение врага, пытавшегося захватить мост через речку Муховец и ворваться в крепость.
Тяжелые орудия непрерывно вели огонь из-за Западного Буга. Вспышки осветительных ракет, взрывы снарядов и мин разметали туман, стлавшийся над рекой. В воздухе запахло гарью.
Отборные фашистские войска - корпус генерала Шрота, дивизии которого первыми маршировали по площадям Варшавы и бульварам Парижа, - обрушились на небольшую пограничную крепость Брест внезапно, без объявления войны. Легкие победы на Западе вскружили гитлеровским воякам головы. Они надеялись добиться легкой победы и на Востоке.
Но первые же волны фашистских войск разбились о стойкость защитников крепости.
Пусть это была не организованная оборона, пусть она не имела единого центра и командования, но она была невиданной по своему мужеству и стойкости. Всюду, где находилась хоть небольшая группа бойцов, захватчики встречали упорное сопротивление. Так же героически вела себя и небольшая горстка солдат во главе с Лаенковым. Двое с половиной суток удерживали они мост через Муховец. Двое с половиной суток не отнимал старший сержант рук от пулемета. Усталость охватила все тело, хотелось пить, спать. Усилием воли Лаенков размыкал слипающиеся веки и пристально смотрел в прорезь прицела "максима". Гитлеровцы - в который раз! - бросаются на штурм моста. И снова одеревеневшие пальцы Лаенкова нажимают гашетки…
Потерян счет отбитым атакам. Не им, а оставшимся в живых патриотам ведут счет доблестные защитники. Не об отдыхе, а о глотке воды мечтают бойцы. Вода рядом, за амбразурой каземата, в десяти шагах, но до смерти еще ближе - один шаг…
Спускаются сумерки. Третьи сутки непрерывных боев на исходе. К пулемету старшего сержанта подполз капитан Зубачев. Он сумел пробраться из города в окруженную крепость и принял командование осажденным бастионом. Уточнив обстановку, капитан принял решение. Он поручил Лаенкову отобрать самых крепких и смелых бойцов и прорваться через кольцо врагов к своим, в Кобрин.
- Приказываю вам, старший сержант Лаенков, - голос капитана звучал тихо и твердо, - спасти полковую святыню, доставить в штаб армии знамя части.
- Есть, товарищ капитан!
Старший сержант принял боевое знамя из рук Зубачева, красным полотнищем обмотал свое тело.
Когда стемнело, у пулемета Лаенкова собрались смельчаки. Капитан каждому крепко пожал руку. Потом обнял и поцеловал Лаенкова.
Под покровом ночи в четырехстах метрах левее моста группа Лаенкова начинает переправу через реку. Впереди - старший сержант. Пятеро бесшумно поплыли к противоположному берегу, занятому врагом. Но остаться незамеченными не удалось. Над головой вспыхнули осветительные ракеты. Воздух прорезали трассирующие пули. К переправившимся присоединились еще трое. Восемь человек во главе с Лаенковым выбрались на берег и ушли в темноту.
К рассвету они добрались к северному крепостному валу. По сигналу Лаенкова, бросив по две гранаты, воины выскочили на вал. Спереди, слева и справа раздались автоматные очереди. Бойцы скатились вниз. В живых осталось трое.
- Днем нам не прорваться, - сказал Филипп Лаенков, - надо дождаться ночи.
Они спрятались в развалинах офицерских домов. Четыре ночи пытались бойцы прорваться через огненное кольцо врагов, но это им не удавалось. Четверо суток были без воды и пищи бойцы. Все смертельно устали. Кончались боеприпасы. Нужно было отходить к своим.
Старший сержант штыком вырыл яму. Потом бережно уложил в нее полковую святыню и сверху заложил камнями. "Надо запомнить место", - подумал Лаенков, осматриваясь в развалинах дома.
Это было последнее, о чем он успел подумать. Перед глазами вспыхнули оранжевые молнии взрыва. Воздушная волна бросила его плашмя на камни разрушенного дома…
А когда Лаенков открыл глаза, увидел свастику. Она была на рукаве фашиста, который стоял над ним. Лаенкову представилось, что бой продолжается, что он лишь на время выключился из него. Вскочив на ноги, старший сержант вцепился в грудь врага. Удар пистолетом в лицо отбросил Лаенкова на землю, и он снова потерял сознание.
Так начались дни плена. Так начался длинный и трудный путь одного из защитников Брестской крепости, путь, который посеребрил его виски. Так началось большое испытание духовных и физических сил советского патриота, советского спортсмена.
Изнуренных и обессиленных военнопленных пригнали в лагерь Бело-Подляску - открытое песчаное поле, огороженное в два ряда колючей проволокой. Доведенные до отчаяния голодом и издевательствами, военнопленные в одну из ночей бросились на конвоиров. Сотни пленных остались на проволоке, сраженные автоматным и пулеметным огнем. Немногим, в том числе и Филиппу Лаенкову, удалось вырваться на свободу.
Долго бежал он вместе с Григорием Герасимовым. Выбившись из сил, они свалились в глухом кустарнике и заснули… Днем беглецы прятались в лесу, отсиживались в неубранном подсолнухе. Питались лесными ягодами. А по ночам упрямо двигались на восток, надеясь пройти линию фронта, пробиться к своим. Так шли целый месяц. Недалеко от реки Буг Филипп Лаенков отправился в село за хлебом. Долго лежал в зарослях конопли, внимательно изучая незнакомое селение. Немцев не было. Тогда он смело зашел в крайнюю хату и… наткнулся на полицейских.
Опять плен. Карцер, побои, допросы. Полуживого Лаенкова немцы отправили в Демблин - лагерь военнопленных.
В концлагере действовала подпольная организация. Руководил ею командир-коммунист Сергей Николаевич Гузиков. Эта организация устраивала побеги, поддерживала слабеющих людей, доставала продукты. По поручению центра Лаенков подготовил побег полкового комиссара Чередниченко. Комиссара запрятали в тендер паровоза, и свои поляки-машинисты вывезли его из лагеря.
Второй раз Лаенков бежал глубокой осенью. Едва оправившись от перенесенного тифа, спортсмен использовал благоприятный момент. Преследователи почти настигли беглеца, когда путь преградила Висла. Не раздумывая, Лаенков бросается в ледяную воду. Немцы открыли огонь. Собрав все силы, Лаенков переплывает широкую реку. На противоположном берегу его поджидают гитлеровцы. Пришлось делать длинные нырки, уходить вниз по течению. Вот где сказалась тренировка! Спортивные навыки, приобретенные в занятиях на водной станции, пригодились. Преследователи, решив, что беглец погиб, прекратили погоню. Но Лаенков не утонул. Проплыв несколько километров, он вышел на берег и спрятался в заброшенной конюшне. Крестьяне поляки его покормили, дали старую одежду. Немного отдохнув, Лаенков снова двинулся на восток и… был снова схвачен фашистами.
Все повторялось, как в страшном сне: карцер, побои, допросы. Из Демблина его переправляют в Лимбург, оттуда в знаменитый Черный лагерь, предназначенный для уничтожения военнопленных. Но и здесь, в чудовищных условиях, закаленный организм и воля помогли спортсмену перенести издевательства и голод. Оставшихся в живых военнопленных после "карантина" в Черном лагере направили в город Алгринген на одну из шахт Эльзас-Лотарингии.
Советский патриот верен своему долгу. Он отвинчивает гайки, ослабляет болты рудопогрузчика, ломает врубовую машину.
Тяжелые испытания не ослабляли, а закаляли дух спортсмена, крепла воля к сопротивлению. Он подготавливает новый побег. Дважды Лаенков пытался его совершить и дважды проходил через карцер и избиения.
Наступил 1944 год, год полного освобождения советской земли от захватчиков. На Западе наконец высаживается десант союзников, открывается второй фронт. Гитлеровцы поспешно эвакуируют лагерь военнопленных из Франции на территорию западной Германии.
Лаенков во время марша неподалеку от поселка Эльзаса совершает свой третий побег. Расчет Лаенкова был прост: боясь растерять колонну военнопленных, фашисты не погонятся за одним-двумя смельчаками. Выбрав удобный момент, Лаенков убивает конвоира, захватывает его оружие и вместе с товарищем Михаилом скрывается в лесу.