- Ну, показывайте вашего героя,- сказал Рыбалко, обращаясь к Головачеву.

А герой вместе с другими разведчиками, вернувшись с очередного задания, в это время спал. Вскочив с нар, он быстро оделся, натянул на ноги сапоги и по стойке «смирно» стал перед генералами.

Видя щупленького, еще до конца не проснувшегося паренька, командарм по-отечески улыбнулся и спросил:

- Значит, ты и есть Сенченко?… Ну, хорошо, садись и рассказывай все как было.

Выслушав солдата, командарм поблагодарил его за службу, объявил, что он награжден орденом Славы 3-й степени, и прикрепил орден к гимнастерке разведчика. А выйдя из землянки, сказал, обращаясь к Мельникову:

- А ведь еще совсем мальчик, этот герой.

И, уже садясь в машину, добавил:

- Мужественный солдат!

БРАТЬЯ ЛУКАНИНЫ

Курская дуга! Огненная земля! Надо ля говорить, какие чувства и воспоминания вызывают эти слова у прошедших по курской земле летом сорок третьего года! Нет, не надо.

А о людях, воевавших на этой огненной дуге, рассказывать надо.

Братья Луканины. В свое время я сделал о них очень короткую запись; «…Близнецы. Артиллеристы. Бой у Белой горы. Июль 43 г.» А за этой записью видится вот что…

Первые яростные атаки фашистов уже отбиты, живая сила и техника, в основном, «перемолоты». Наши войска перешли в наступление. Предстояло прорвать оборону врага и пропустить в прорыв танковые соединения. У Белой горы наступающая пехота попала под плотный огонь артиллерии гитлеровцев и залегла. Наши артиллеристы вступили в бой с ходу, даже не окопав своих орудий, и били по позициям врага с таким ожесточением, что фашистские батареи сразу ослабили огонь. Наступающие подразделения вновь поднялись в атаку.

В эти минуты на фланге артиллеристов показались танки с черными крестами на бортах. Когда наводчик Дмитрий Луканин увидел вражеские машины, до головной было не более трехсот метров.

- Танки справа! - крикнул Дмитрий. Расчет быстро развернул орудие. Луканин лихорадочно наводил его на борт «тигра»… Удивительно, но «тигр» после первого же выстрела окутался черным дымом и остановился. Дмитрий уже наводил орудие на вторую махину.

На этот раз выстрел был не таким удачным. С брони танка словно вихрем смело десант автоматчиков, однако танк продолжал двигаться вперед. Но уже все орудия батареи открыли огонь по вражеским машинам.

Бой длился всего шесть минут. Тридцать четыре машины - танки и бронетранспортеры - осталось на поле сражения.

Четыре танка подбил в этом бою расчет, в котором наводчиком был Дмитрий Луканин, а правильным - его брат Яков. Командир орудия был ранен, и после этого боя Дмитрий занял его место, а Яков стал наводчиком.

Потерпев поражение на Курской дуге, фашисты спешили укрыться за «неприступным», как уверяла вражеская пропаганда, валом на правом берегу Днепра. Стремительно преследуя и опередив противника, наше подразделение перерезало шоссе, по которому отступали фашисты. Задача подразделению была поставлена четкая: не пропустить к Днепру отступающие части врага.

Подразделение поспешно строило оборону. Расчет братьев Луканиных занимал позицию па левом фланге участка обороны. Перед ним была небольшая высота, мешающая обзору, но она же, эта высота, скрывала от врага позицию орудия. Расчет быстро и старательно окопал орудие, вырыл ровик для снарядов, щель для укрытия, и солдаты, вытирая пот, присели отдохнуть. Нечасто удавалось такое на фронте.

Над землей медленно плыли длинные нити паутины с пауками-путешественниками. Над небольшой рощей, громко каркая, кружилась стая ворон. Пушки молчали. Тихо кругом. Как будто и нет никакой войны. Тянуло на разговор о далеком доме…

Фашисты появились внезапно. За холмом на шоссе послышался шум моторов и сразу раздался тревожный голос наблюдателя:

- Танки! Орудия к бою!

Судя по гулу, танки шли на позицию артиллеристов. Вскочив на станину орудия, Дмитрий увидел башни вражеских машин. Их было семь. За танками шла гитлеровская пехота. Стоя на станине. Дмитрий наблюдал за движением танков, стараясь определить, в какой точке они выйдут на вершину холма. Но вот башню переднего танка заметил и Яков, стоящий у прицела. Расчет замер на своих местах. По массивной башне и длинному стволу орудия Дмитрий определил: «тигры».

- Наводить под гусеницу!

Еле уловимым движением рук Яков корректирует наводку орудия и нажимает на спуск. Артиллеристы видят, как «тигр» с разорванной гусеницей разворачивается на месте и останавливается. Из-за него на полном ходу выскакивает легкий танк. Яков посылает снаряд и в него. И тоже удачно. Остальные пять продолжают движение, еще прикрытые холмом.

А на позиции расчета уже начали рваться вражеские мины. Издали казалось, что они рвутся у самого орудия, но оно продолжало вести огонь по появляющимся на холме танкам. Наводчик, каким-то необъяснимым чутьем угадывая, где покажется следующая машина, поворачивал туда ствол орудия и каждый раз успевал выстрелить первым.

С наблюдательного пункта командиру батареи видно, какая опасность грозит орудийному расчету, да и всему левому флангу, но командир не может ни в чем помочь: все орудия ведут бой. Враг яростно рвется вперед, стремится смять заслон. Мы же обязаны его не пропустить.

Был момент, когда командир батареи, наблюдая, как разворачиваются события на левом фланге, безнадежно опустил бинокль и произнес:

- Все… Погибли герои…

Но тут же до его слуха донесся знакомый протяжный выстрел противотанковой пушки. А когда дым разрывов рассеялся, стало видно, что приземистое орудие стоит в своем окопе, шесть вражеских танков горят на холме, а седьмой на полном ходу удирает в рощу.

После боя командир батареи поспешил на левый фланг, где было особенно жарко. Сержант Дмитрий Луканин доложил:

- Подбито шесть танков, из них четыре тяжелых Уничтожено 22 вражеских солдата. Израсходовано 19 снарядов. В расчете убитых нет, ранены трое. Орудие исправно…

О действиях расчета братьев Луканиных в этом бою говорили много. Стало известно, что командование части представило их к высокой награде.

Уже за Днепром в одном, из боев оба Луканина были ранены. Вылечились и в команде выздоравливающих ждали отправления в часть. Дмитрий был назначен в наряд - дежурным по подразделению. Поздней ночью, когда все крепко спали, он развернул фронтовую газету, которая уже побывала во многих руках. На первой странице был напечатан Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза. Указ был большой, и Дмитрий бегло просматривал фамилии награжденных: Андреев… Баранов… Лукьянов… Луканин… «Надо же, однофамилец»,- подумал Дмитрий. Луканин… Стоп! А почему фамилия Луканин названа дважды? Дмитрий прочитал еще раз: «Луканину Дмитрию Ефимовичу, Луканину Якову Ефимовичу…» Он встрепенулся, быстро вошел в палатку и разбудил брата:

- Смотри, Яков! Это, наверное, о нас с тобой. Героев присвоили…

Яков заспанными глазами непонимающе посмотрел на брата, повернулся на другой бок и, засыпая, произнес:

- Луканин… Да у нас полдеревни Луканиных. Иди, не мешай людям спать.

Но в Указе были названы имена братьев-близнецов Луканиных.

…Братья Луканины очень похожи друг на друга, только Дмитрий чуть-чуть пониже ростом. Похожи чертами лица, комплекцией, характером. Да и судьба у них оказалась очень схожей. В один день родились, в один день женились. Вместе уехали в Москву. На одной стройке, в одной бригаде работали. В один день были призваны в армию, служили, и воевали в одном расчете. В одном бою осколками одной и той же мины были ранены. И даже раны были похожими - в голову…

Вскоре после победы братья Луканины уволились в запас. Уезжая в родную деревню Любилово Калужской области, Дмитрий говорил:

- Поживем немного в деревне, поможем восстановить разрушенное войной. А там снова в Москву подадимся. Там много работы. А мы теперь артиллеристы - запаса, строители же - потомственные.