В академии я надеялся встретить своих сокурсников, сослуживцев либо однополчан военной поры. Но состоявшаяся встреча превзошла все мои ожидания. И сейчас, десятилетия спустя, я вспоминаю о ней с радостью и гордостью.

За несколько дней до начала экзаменов членов комиссии собрали в актовом зале академии на организационное совещание. Всех интересовало, кто возглавит комиссию. Высказывались разные предположения и назывались имена прославленных военачальников. Но это пока были только догадки.

В точно назначенное время в зал в сопровождении командования академии вошел Маршал Советского Союза К.К.Рокоссовский. Многие из нас впервые видели Константина Константиновича и сразу обратили внимание, насколько строен и подтянут полководец, которому в тот год исполнялось 70 лет. Сказывалась кавалерийская выправка, сохранившаяся на всю жизнь привычка в любой обстановке, даже в самой трудной, как она часто складывалась на фронте, следить за собой. Моложавое интеллигентное лицо озаряла мягкая улыбка. Казалось, маршал извинялся за необходимость быть председателем государственной комиссии, нашим руководителем.

У многих из нас, особенно фронтовиков, за годы войны сложилось представление о славном полководце. Впервые я услышал о нем в ходе сталинградских боев. В конце 1942 года К.К.Рокоссовский принял командование Донским фронтом, а затем стал руководить всей операцией по разгрому окруженной сталинградской группировки противника. В состав фронта входила и наша 64-я армия М.С.Шумилова. К сожалению, в то время судьба не свела меня с Константином Константиновичем. Слишком велика была дистанция между командующим фронтом и командиром стрелкового полка. Но я много слышал о генерале Рокоссовском, о его умении разбираться в сложной обстановке, делать из нее определенные и неопровержимые по своей логике выводы. Войну он начал командиром механизированного корпуса, уже через месяц командовал армией, а через год - фронтом. Ставка по достоинству оценила полководческий талант К.К.Рокоссовского.

Рассказывали, что характер у командующего спокойный, уравновешенный. Это был, по свидетельству людей, работавших вместе с ним, человек сильной воли, требовательный и даже суровый, когда вынуждали обстоятельства, умеющий приказать и добиться выполнения приказа. Немногословный и сдержанный, он ценил людей и понимал их, умел создать вокруг себя деловую, творческую атмосферу.

И вот теперь этот человек перед нами. Высокий, статный, подтянутый. На груди сияют две Золотые Звезды и пестрят многочисленные орденские планки. Члены приемной комиссии встретили маршала бурными рукоплесканиями, чем, кажется, заметно его смутили.

В те годы К.К.Рокоссовский был заместителем министра, а затем генеральным инспектором Министерства обороны СССР. Это, видимо, и предопределило его назначение председателем государственной комиссии.

Его речь была по-военному краткой и последовательно логичной. Мягким, негромким голосом маршал объяснил нам цели и задачи предстоящих экзаменов, распределил обязанности между членами комиссии, указал на порядок их работы. В заключение, широко улыбнувшись, как-то доверительно добавил:

- Все вы в свое время тоже были слушателями академий и сдавали экзамены. Вспомните те дни. Постарайтесь создать спокойную, деловую обстановку, объективно оценивать знания. Желаю успеха…

И мы приступили к работе.

Мне было поручено возглавить подкомиссию по оценке дипломных работ и принять экзамены по оперативному искусству у одной из учебных групп.

Предстояло познакомиться с характеристиками выпускников, тщательно изучить каждую дипломную работу, подготовиться к экзаменам по оперативному искусству. Для этого надо было освежить и свои «студенческие» знания, поработать с литературой.

Начались государственные экзамены, защита дипломных работ. Мы уже убедились: подавляющее их большинство посвящено творческому осмысливанию процессов, происходящих в военном деле. Темы работ актуальны - выпускники Военной академии Генерального штаба, как правило, имели за плечами хороший опыт службы в войсках или крупных штабах. А у многих был и опыт войны.

На четвертый день экзаменов в нашу аудиторию вдруг вошел К.К.Рокоссовский. Как старший, я подал присутствующим команду «Товарищи офицеры!» и поспешил к маршалу с рапортом. Поздоровавшись со всеми, маршал извинился, что нарушил режим экзаменов и приказал продолжать их.

Диплом защищал один полковник. Присутствие маршала, казалось, воодушевило офицера. Отлично разбираясь в теме, он излагал свои мысли четко и ясно, с «огоньком». Маршал слушал внимательно, вопросов по теме не задавал. Умными, проницательными глазами он молча изучал полковника. Когда защита была закончена, Константин Константинович спросил:

- Вы воевали, товарищ полковник? Где, в качестве кого?

- Так точно, товарищ Маршал Советского Союза, воевал! - ответил дипломант.- Командиром взвода, роты. Участвовал в операции «Багратион» в составе первого Белорусского фронта, которым вы командовали. Ранен при освобождении Минска.

Глаза маршала как-то молодо заблестели, лицо оживилось, расправились плечи под широкими маршальскими погонами.

- В академию прибыли с какой должности?

- Командовал мотострелковым полком, товарищ Маршал Советского Союза.

По всему было видно - офицер понравился Рокоссовскому. Но когда я попросил Константина Константиновича высказать свое мнение насчет оценки, маршал, улыбнувшись, ответил:

- Нет, товарищи, вам решать этот вопрос. Вдруг вы не согласитесь со мной. Так что, увольте…

Обменявшись мнениями, члены подкомиссии единодушно решили: дипломант заслуживает отличной оценки, о чем я и доложил К.К.Рокоссовскому.

- Вот теперь охотно присоединяю и свой голос. Полковник явно заслуживает «пятерку». К тому же он - участник операции «Багратион»,- с уважением сказал председатель государственной комиссии.- Пригласите дипломанта…

Маршал К.К.Рокоссовский первым горячо поздравил полковника с высоким баллом и пожелал командирского счастья…

…До перерыва в экзаменах оставалось более часа. Защиты дипломных работ в тот день больше не было. Маршал никуда не спешил и начал расспрашивать членов подкомиссии о службе, поинтересовался, как решаются задачи боевой подготовки, особенно связанные с современными видами оружия и боевой техники. Неторопливо, размеренным шагом расхаживал он по аудитории, лишь временами останавливаясь, чтобы лучше расслышать ответ.

Узнав, что я недавно служил в Забайкалье, Константин Константинович с особым интересом выслушал рассказ об одном из учений, затем оживленно начал вспоминать о своей службе в тех краях, где провел почти десять лет, командуя кавалерийской бригадой, а затем дивизией.

- Да, места просторные, есть где развернуться,- почти мечтательно говорил маршал.- Условия, конечно, суровые, но для боевой подготовки войск подходящие…

Тогда мы не знали, что Константин Константинович работает над первой книгой своих мемуаров, которые он назовет «Солдатский долг». Он мечтал написать несколько книг, рассказать в них о юности, своем участии в первой мировой, затем в гражданской войне, о борьбе за победу советской власти. И особенно о Великой Отечественной войне. Он торопился… Но ему не суждено было дождаться книги. Она появилась в 1968 году, через несколько месяцев после смерти автора.

Окружив маршала, мы наперебой задавали ему вопросы, а он охотно отвечал на них. Нас интересовали самые памятные операции, «тайны» рождения их замысла, встречи с И.В.Сталиным, с Г.К.Жуковым, взгляды маршала на ведение современного боя и многое другое.

Вот тогда Константин Константинович и рассказал нам, как пришлось отстаивать и утверждать операцию «Багратион». Идея операции обсуждалась в Ставке. Командующий 1-м Белорусским фронтом К.К.Рокоссовский предлагал прорывать оборону противника на Бобруйском направлении двумя ударными группировками, действующими по сходящимся направлениям. У Верховного Главнокомандующего такое предложение вызывало возражение. Он считал это распылением сил фронта и предлагал прорывать оборону одним мощным ударом. Рокоссовский же доказывал преимущество двух ударов, которые лишали противника маневра резервами и гарантировали успех если не на одном, то на другом участке.