Но был один вопрос, не задать который мальчик не мог. Собравшись с силами, он хрипло спросил::

— Где Полуночник?

Мягкая рука легла на лоб Гарри.

— Кто такой Полуночник, Гарри? — тихо спросил директор Хогвартса, но в его голосе слышались нотки нервозности. Как будто Дамблдор боялся ответа мальчика.

— Моя собака, — взволнованно произнес Гарри. Тон Дамблдора ему не нравился. Вдруг что‑то случилось с Полуночником — его единственным другом, с которым он мог поделиться всем чем угодно? — Пожалуйста… он лишь пытался защитить меня от дяди Вернона. Ч‑что–то случилось с ним?

Повисшее недолгое молчание только увеличило беспокойство юноши.

— Гарри, не мы тебя забрали от дяди и тети, — осторожно начал он. — Мы поговорим об этом позже, сейчас же я хотел узнать, почему тебе потребовалась собака для защиты от дяди?

Услышав вопрос, Гарри сразу отвернулся. Как ему объяснить Дамблдору, что он не мог постоять за себя — он, который дважды встречался с Волдемортом лицом к лицу? Что если директор и остальные тоже решат, что он всего лишь бесполезный урод, как говорили Дурсли и все соседи?

— Ремус, Артур, можете отпустить его, — мягко произнес Дамблдор, затем подал мальчику очки и подождал, пока тот их оденет. — Гарри, поверь, мы не собираемся осуждать тебя. Я не знаю, что тебе наговорил твой дядя, однако избиение ребенка не позволительно для взрослого. И я не понимаю, почему ты до сих пор никому не рассказывал об этом?

Чувствуя стыд, мальчик перевернулся на левый бок и подтянул колени к груди. Уткнувшись в них лицом, он молил небо, чтобы три человека, стоявшие недалеко от него, ушли. Говорить о своем дяде мальчик сейчас не желал. Он лишь хотел знать, все ли в порядке с Полуночником. Все остальное не имело значения.

— Дамблдор, если вы не возражаете, я хотел бы поговорить с Гарри, — тихо произнес Люпин. — У вас будет куча времени, чтобы задать ему вопросы, но он сначала должен окрепнуть.

— Конечно, Ремус, — благожелательно ответил директор. — Надеюсь, ты сообщишь нам, когда время придет.

Люпин кивнул и, придвинув стул, сел около кровати мальчика. Тем временем Дамблдор в сопровождении мистера Уизли покинул комнату. Гарри наконец смог оглянутся вокруг и понял, что находится в больничном крыле Хогвартса. Это открытие принесло и облегчение, и тревогу. Он был рад, что никто не станет искать его и, тыкая пальцем, говорить, что вон он, Мальчик–Который–Выжил, но было неясно, почему он оказался здесь, а не в обычной больнице?

Вспомнив, что он не один, мальчик занервничал. Осторожно посмотрев на посетителя, Гарри обратил внимание на то, что человек по имени Ремус был одет в очень старую мантию, которую в нескольких местах покрывали заплатки. Мужчина выглядел больным и уставшим, но все равно его лицо, как и весь его вид, излучали дружелюбие. И хотя выглядел он достаточно молодым, в его коричневых волосах поблескивала седина

— Так, — сказал Люпин, прерывая напряженную тишину. — Я не уверен, помнишь ли ты нашу встречу пару дней назад. У тебя была слишком высокая температура. Меня зовут Ремус Люпин. Я новый преподаватель по Защите От Темных Сил, — он прочистил горло и продолжил: — И я знал твоих родителей.

Гарри сел и в немом ожидании уставился на Люпина.

— Вы знали моих родителей? — переспросил мальчик.

Надежда, отразившаяся у него на лице, могла бы тронуть даже профессора Северуса Снейпа.

Люпин улыбнулся.

— Очень хорошо, — ответил он, затем серьезно продолжил: — Мы дружили с первого курса. Я даже нянчил тебя, когда ты был совсем маленьким. Знаю, что не имею права на это, однако мне хочется заново узнать тебя — стать тебе другом, если это возможно.

Гарри был шокирован, если не сказать больше. Ему никто никогда не говорил, что хочет узнать его, а не Мальчика–Который–Выжил.

— Э–э… хорошо, — неуверенно ответил он. — Вы ведь расскажите о маме с папой, правда?

— Конечно, — улыбнулся Люпин. — Давай рассказывать и задавать вопросы по очереди. Если ты не захочешь отвечать на какой‑то вопрос, не отвечай, и когда почувствуешь усталость, скажи мне об этом. Ты был очень болен, и эти твои травмы… тебе нужно несколько дней, чтобы выздороветь как следует.

Это звучало очень хорошо, чтобы быть правдой.

— Вы хотите сказать, что не станете заставлять меня рассказывать о дяде? — с недоверием спросил он.

— Нет, если ты не захочешь этого, — искренне ответил профессор. — Это не допрос. Уверен, многие вопросы, которые могли бы возникнуть, отпадут, узнай мы друг друга лучше. Я начну с себя, не против?

Гарри нерешительно кивнул, не зная, как вести себя с человеком, таким открытым и искренним. Но внезапно гриффиндорец понял, что наконец‑то сможет узнать, какими были его родители. Человек — это его друзья.

— Как я уже говорил, меня зовут Ремус Люпин, — начал он. — И я новый преподаватель по Защите от Темных Сил… это, конечно, мало что значит, учитывая кто занимал эту должность в последние два года. — Легкая улыбка тронула губы Гарри. — Да, я знаю о Квирелле и Локхарде. Если хочешь, я покажу тебе план моих занятий, а мои преподавательские способности сможешь оценить позже, на уроках. Так, что я хотел еще сказать? Ах да, стыдно признаваться, но у меня есть небольшая зависимость от шоколада, что несколько странно может выглядеть, учитывая мой возраст. Кстати о шоколаде, не хочешь поесть?

Резкая смена темы застала Гарри врасплох. Некоторое время он даже не мог понять, что же такого сказал ему профессор. Не зная, что ответить, мальчик просто пожал плечами. Он не мог вспомнить, когда в последний раз пробовал что‑то питательное, чем обычно питаются его сверстники.

— Гарри, ты имеешь право быть голодным, — осторожно произнес Люпин. — К сожалению, я только сейчас вспомнил, что ты давно не ел, и подумал, что ты должен быть голоден. По крайней мере, я был бы.

Быстро взглянув на профессора, Гарри не увидел, что Люпин зол. Беспокойство, да, но не злость, это несколько успокоило. Может быть, ничего плохого и не случиться.

— Возможно, я и голоден слегка, — осторожно произнес он, но тут же быстро добавил: — Но я могу подождать. Это не так уж важно…

— Что за чушь?! — неожиданно вскрикнул Люпин, затем щелкнул пальцами и повернулся к домашнему эльфу, появившемуся неподалеку с легким хлопком. — Минди, не могла бы ты принести нам завтрак? Что‑нибудь простое, если не трудно.

— Да, профессор, сэр, — сказала Минди и с новым хлопком исчезла.

Через несколько секунд она появилась вновь вместе с двумя подносами, ломящимися от еды. Видимо, она не поняла значения слова “простое” или, скорее всего, просто проигнорировала его.

Гарри прикусил губу, чтобы не ляпнуть что‑нибудь. Это могло разозлить профессора, так что он предпочел помолчать. Он не мог представить, как можно съесть даже половину того, что лежало на подносах. Он не видел так много еды… никогда.

— Спасибо, Минди, — ласково произнес профессор. — Этого достаточно. — Минди поклонилась и исчезла. — Ешь, сколько хочешь, Гарри, — добавил он, заметив волнение Гарри. — Домовые эльфы имеют привычку приносить больше, чем можно съесть.

Оба ели в молчании. Гарри думал, что съест целую гору, но проглотив несколько тостов, почувствовал себя сытым. Попивая тыквенный сок, Гарри пытался придумать, что бы сказать, чтобы прервать молчание, но в голову ничего не приходило.

Профессор Люпин, конечно, пытается быть дружелюбным — больше, чем все те взрослые, которых помнил Гарри. Однако была некоторая проблема. Снова и снова в голове Гарри звучали слова дяди Вернона. Считает ли профессор Люпин тоже, что Гарри урод? Может, он имеет что‑то против змееустов? Вдруг он расстроится?

— Гарри, — мягко спросил Люпин. — Что‑то не так?

Очнувшись от своих мыслей, мальчик взволнованно посмотрел на Люпина. Он не представлял, как говорить с человеком, который, возможно, предубежден.

— М–м… меня мучает… один вопрос. Как вы думаете, если у человека имеются способности, присущие темным магам, считается ли этот человек темным? — тихо спросил юноша.