Давно уже Шумов обратил внимание на одну деталь. Разведчики, дежурившие на НП, установили, что каждый день ровно в полдень два гитлеровских солдата отправляются на лыжах от высоты «Остров» в сторону леса, туда, где расположены главные силы немецко-фашистских войск, а обратно возвращаются тем же путем часа через три-четыре. Видимо, лыжники выполняют функции связных. «Вот бы захватить этих связных», - не раз размышлял Шумов, но тут же со вздохом отбрасывал эту мысль: близок локоть, да не укусишь, нет у него никаких средств для такого дела. В конце концов Шумов перестал обращать внимание на тех лыжников, искал другие возможности.

Как- то приехал в дивизию начальник армейской разведки майор Вершинин, и Шумов поделился с ним своими бедами. Почему-то Вершинин очень заинтересовался именно теми лыжниками-связными и даже захотел сам посмотреть на них с наблюдательного пункта. Он следил за лыжниками в бинокль с часами в руках и, когда те скрылись в лесу, проговорил раздумчиво:

- Всего тринадцать минут… От высоты до леса они идут тринадцать минут.

Вершинин помолчал, потом решительно заявил:

- Лыжников можно захватить, и я вам помогу!

Шумов непонимающе посмотрел на майора.

- К нам в армию прибыл дивизион аэросаней, - пояснил Вершинин. - Машины вооружены пулеметами, развивают огромную скорость, как раз то, что вам нужно, чтобы перехватить лыжников в пути. Думаю, командующий не откажет выделить вам для этого дела… ну, скажем, три боевые машины.

Глаза Шумова загорелись надеждой.

- Успеха можно добиться только при наличии двух обязательных условий, - продолжал развивать свою мысль Вершинин. - Во-первых, если появление аэросаней в районе высоты «Остров» окажется для противника полной неожиданностью, во-вторых, если перехват лыжников осуществится точно на полпути, то есть если вы сумеете строго выдержать расчеты. Следовательно, успех зависит от вас самих, от вашей выдержки и мастерства.

Шумова захватила идея такой вылазки своей оригинальностью, смелостью и простотой.

- Пришлите, товарищ майор, аэросани, а мы не подкачаем, сделаем все в наилучшем виде, - заверил он начальника армейской разведки.

…Вершинин выполнил свое обещание, скоро в распоряжение Шумова прибыло трое аэросаней. Капитан энергично взялся за подготовку этой необычной вылазки. Прежде всего он досконально изучил тактико-технические данные боевых машин, подолгу беседовал с членами экипажей, сам ездил на аэросанях, выверяя максимальную скорость, стрелял из пулемета по движущейся цели на ходу. А потом произвел расчеты, составил подробнейший план. Свой замысел Шумов строил, как и советовал майор Вершинин, на внезапности и скоротечности вылазки: вся операция должна закончиться в течение пяти-шести минут.

Генерал Казанцев одобрил план начальника разведки и утвердил его без всяких поправок. И вот теперь, вернувшись в свою землянку, Шумов, радостный и довольный похвалой командира дивизии, в последний раз просмотрел свой план и расчеты. Итак, можно приступать к практическим делам.

…Наблюдательный пункт разведчиков размещался в небольшом блиндаже на отлогом холмике, в ста метрах от опушки леса, где проходил передний край обороны дивизии. Снаружи блиндаж выглядит снежным сугробом, внутри холодно, сыро, и ветер, дующий с поля, уныло посвистывает в амбразуре, у которой стоят капитан Шумов и разведчик Манаенко. Через амбразуру им хорошо видны искрящаяся в лучах зимнего солнца ровная гладь снежного поля и высота «Остров», затемненная голыми черными деревьями. Высота кажется безлюдной, но там засел враг со своими пулеметами, он лишь хорошо замаскировался, потому и не виден.

Неподалеку от НП, на опушке леса, в просторной землянке сидят в белых маскировочных комбинезонах дивизионные разведчики. Они готовы к делу, роли среди них распределены, каждый знает свое место и задачу. Вместе с ними - командир разведгруппы лейтенант Юдаев и командир взвода аэросаней лейтенант Зарубин, который очень взволнован - это первое боевое задание в его жизни. Видавшие виды разведчики понимают состояние Зарубина, однако ничем этого не показывают, спокойно разговаривают между собой и даже посмеиваются удачно брошенной шутке. Их уверенность и спокойствие передаются Зарубину, он перестает нервничать. В нескольких шагах от землянки, у самой кромки леса, стоят под развесистыми кронами могучих елей трое аэросаней.

…Когда продрогший на своем НП капитан Шумов закуривал очередную папиросу и до полудня оставалось всего лишь полчаса, на западном склоне высоты «Остров» в жарко натопленном блиндаже командир роты 188-го пехотного полка обер-лейтенант Гартман дописывал последние строки донесения в штаб полка. То было итоговое донесение за декаду, и потому он описывал во всех подробностях состояние вверенной ему роты. В самом конце Гартман указал, что, находясь длительное время в отрыве от полка, лишенные элементарных санитарных условий, его солдаты испытывают прямо-таки настоящие мучения от многочисленных насекомых, и просил ускорить смену роты, а пока прислать какие-нибудь средства от паразитов.

Покончив с донесением, обер-лейтенант подвинул к себе лист бумаги, на котором была изображена схема обороны роты. Схему полагалось приложить к итоговому донесению. Она была отлично исполнена ротным чертежником. Цветными карандашами на ней четко выведены огневые точки, инженерные заграждения, линии траншей и даже отдельные стрелковые ячейки. Поставив свою подпись и на схеме, Гартман написал записку заведующему офицерской столовой полка с просьбой прислать ему пару бутылок вина, колбасы и рыбных консервов. Запечатав все это в конверты, он приказал денщику позвать связных. Через минуту унтер-офицер Ланг и ефрейтор Набер явились в командирский блиндаж, застыли у двери в ожидании указаний. Не поднимаясь из-за стола, обер-лейтенант ощупал каждого строгим внимательным взглядом. В 188-м пехотном полку издавна существовали свои традиции, неукоснительно соблюдаемые всеми офицерами. Считалось, что внешний вид личного состава является лицом полка, оценка деловых качеств офицера начиналась с того, как выглядят подчиненные ему солдаты. Поэтому, отправляя в полк своих связных, обер-лейтенант всегда сам придирчиво проверял их внешний вид.

Связные обо всем этом знали и старательно приводили себя в порядок, перед тем как явиться в командирский блиндаж. Они очень дорожили своими обязанностями связных. Служба на этой проклятой высоте всем осточертела: скука, однообразие, в окопах вши и холод, и выбраться отсюда хоть на несколько часов, поговорить с полковыми товарищами, послушать новости, а иногда и пропустить глоток шнапса было для Ланга и Набера большим удовольствием. Поэтому и старались они вовсю, чтобы обер-лейтенант не заменил их другими.

Обер- лейтенант остался доволен внешним видом своих подчиненных и, взяв со стола конверты, протянул их Лангу.

- Эти два пакета передать в штаб полка под расписку, - сказал он. - А этот конверт - заведующему офицерской столовой, он передаст кое-что для меня. Вот деньги, заплатите, сколько нужно.

Ланг уложил пакеты и деньги в полевую сумку.

- Не забудьте взять у ротного писаря солдатские письма, - напомнил Гартман.

- Яволь, герр обер-лейтенант! - воскликнул унтер-офицер. - Письма уже в рюкзаке у Набера.

Гартман посмотрел на свои наручные часы.

- Выход через десять минут, ровно в двенадцать.

- Так точно, герр обер-лейтенант.

- Идите!

Ланг и Набер четко повернулись кругом, вышли из командирского блиндажа.

…Время приближается к полудню. Поеживаясь от холода на своем НП, Шумов терпеливо ждет. Боевой опыт разведчика приучил его к выдержке и терпеливости. Он может часами, а если нужно, и днями, как охотник дичь, выслеживать врага, выжидать.

Две темные точки отделились от высоты «Остров». Шумов подносит бинокль к глазам. В окулярах хорошо видны два гитлеровских солдата, скользящие на лыжах в сторону леса.

- Передать Юдаеву: приготовиться, - говорит Шумов разведчику Манаенко.