Веллингтон.

"Комэршиал порт".

Высадка в корзине.

Деревья на воздушных корнях тоже называются Пахутакава.

В лодке по озеру — для измерения глубин.

В центре Сувы "уголок Венеции".

Сувинский университет Южной Пасифики занимает территорию нескольких десятков гектаров.

В деревне Накини поддерживается чистота и порядок.

"Танцы сидя".

Высадка на остров в "мыльнице".

Базар в Суве.

Мужчина держал в руке мачете, отправляясь с сыном на сбор кокосовых орехов.

Писила Фуситуа — правительница острова.

Год назад здесь прошел поток лавы. Это каркас сгоревшей церкви.

Выступление с мегафоном.

Домик на острове Ниуэ.

Лошадь запрягают в двуколку и доставляют орехи к "заводу".

Обработка кокосов.

Берут образцы почвы.

Единственное на острове шоссе идет вдоль побережья Раротонги.

2 февраля

Океан спокойный, и мы полным ходом направляемся на остров Раротонга, в Аваруа — столицу государства Острова Кука. Вероятно, завтра пройдем мимо острова Ниуэ без захода на него. А жаль. Программой научных работ предусматривалась остановка на острове Ниуэ в течение трех суток, но, к сожалению, не имея сведений из Москвы, получили ли от Новой Зеландии разрешение на заход в Ниуэ, останавливаться там не можем.

По масштабам Океании Ниуэ островок солидный — 259 км2, хотя жителей на острове немного, что-то около пяти-шести тысяч человек. Так вот, в октябре 1974 года Ниуэ получил внутреннее самоуправление «в рамках свободной ассоциации с Новой Зеландией». На Ниуэ правит новозеландский комиссар-резидент, который возглавляет законодательную ассамблею из четырнадцати членов, избираемых населением сроком на три года, а исполнительная власть представлена премьер-министром и тремя министрами, избираемыми этой ассамблеей.

Но ученым «Каллисто» не легче, что Ниуэ имеет своего премьер-министра, потому что всеми внешними связями острова продолжает заниматься новозеландское правительство, которое имеет право дать разрешение на наш заход. Конечно, обидно проходить рядом с Ниуэ и не побывать на нем. Но ничего не поделаешь. Правила есть правила.

Сегодня обычный день перехода и, как говорится, ничего существенного на «Каллисто» не произошло, кроме двух событий местного значения, — вечером праздновали сразу два дня рождения: профессору Юрию Георгиевичу Пузаченко исполнилось 37 лет, а Ватту — 41 год. По такому торжественному случаю Ватт облачился в длинную фиджийскую юбку. Когда смотришь на подобное одеяние, скажем, на Суве, то оно выглядит на мужчинах вполне уместным. Когда же доктор Ватт со своими густыми пшеничными усами одет в фиджийскую юбочку, то подобный наряд выглядит несколько нелепо. Но доктор Ватт был выше таких условностей и важно вышагивал в юбке по верхней палубе, то и дело приподнимая кончиками пальцев подол, стараясь не зацепить за привинченные к палубе различные крючки и скобы.

Отдал Павлу Ивановичу очередную корреспонденцию, и сегодня ночью он попытается передать ее через назначенного нам Владивостоком «посредника» — научно-исследовательское судно «Дмитрий Менделеев». Что такое «посредник»? Мы сейчас находимся очень далеко от Владивостока, и с нашей рацией любую, даже совсем короткую радиограмму отстукать во Владивосток весьма сложно, если не сказать невозможно. Поэтому владивостокское начальство, выяснив, что между «Каллисто» и Владивостоком есть советское судно с более мощной аппаратурой, дает ему указание принимать от нас радиограммы и переправлять их во Владивосток, служить как бы передаточным пунктом. Такие суда и называются посредниками.

3 февраля

Вчера Павел Иванович в 14.30 по московскому времени пытался передать мой материал во Владивосток через «Менделеев», но их вахтенный радист отказался брать материал. Конечно, люди бывают разные, и хотя хороших намного больше, но встречаются и не очень хорошие. Павел Иванович, расстроенный, сказал о радисте с «Менделеева»: «И среди нашего брата встречаются такие. Разве это радист? Так, случайный человек в нашей среде».

Сегодня день обычного перехода. Все прекрасно, кроме одного — мало воды. Конечно, кругом ее предостаточно: до самого горизонта вода и вода. Но соленая. А пресной не хватает, поэтому приходится экономить. Выдают по графину на каюту. Остается утешать себя тем, что, если бы выдавали по полграфина, было бы в два раза хуже.

Прошли мимо Ниуэ. Все ученые стояли на верхней палубе, смотрели на остров и тяжело вздыхали. В столовой после ужина начали показывать вторую серию картины «Руслан и Людмила». Первую серию коллектив смотрел два раза подряд, потому что вторая серия... сохла. Во время эвакуации лагеря с Ниуафооу две коробки со второй серией «Руслана и Людмилы» волной смыло со скалы в океан. Наши киноманы не пожелали смириться с такой потерей, и Александр Петрович Васильев надел маску и нырял до тех пор, пока не достал обе коробки. Пленки промыли спиртом, высушили, и вот сейчас, ко всеобщему удовольствию, стрекочет киноаппарат. Правда, купание в морской воде несколько отразилось на качестве звука, несколько изменило цвет пленки, но догадаться, что происходит на экране, можно, особенно если знаешь сюжет. За вчерашние сутки оставили за кормой 170 миль. Ночью шли с пониженной скоростью — проходили район, изобиловавший рифами.